Прекрасный дикарь - Каролайн Пекхам
Орвилл подошел ближе и провел рукой по своей промежности, предупреждающе похлопывая по ножу у бедра. — Веди себя хорошо, или я лишу тебя нескольких пальцев, красотка, — промурлыкал он, расстегивая штаны.
Я с усмешкой посмотрела на него, мое дыхание стало судорожным, когда он шагнул ближе, так что я оказалась на уровне его паха. Фарли крепче вцепился в мои волосы, и я вздрогнула, когда он приблизил мою голову к члену Орвилла. Тени двигались по моей периферии, когда все больше мужчин придвинулись, чтобы посмотреть, и мое сердце бешено забилось, когда я оказалась в их власти.
Орвилл теребил себя через штаны, а я все это время смотрела на него, мои глаза были прикованы к его глазам, заставляя его с трудом сосредоточиться. Я не позволяла ему скрыться от моей ненависти, моего отвращения.
— Поторопись, Орвилл, здесь образуется очередь, — крикнул кто-то из парней, и смех снова ударил по моим ушам, заставляя мои внутренности скручиваться и извиваться. Если они думали, что я останусь здесь на коленях и буду послушно открывать рот, то их ждало жестокое разочарование. Я знала, что альтернатива означает смерть. Но лучше уж так, чем моя душа будет разорвана на куски этими отвратительными псами.
— Прекрати так на меня смотреть, — потребовал Орвилл, но я не прекратила. Я смотрела на него не мигая, моя верхняя губа была оттопырена. — Я сказал, прекрати! — его рука ударила меня по щеке, а мои волосы крепко дернул Фарли, когда моя голова покатилась в сторону. Рана на губе снова разошлась, и вкус крови во рту заставил меня жаждать пролить ее. Я чувствовала, как во мне поднимается животное, как жажда насилия проникает в мою сущность. Если мне придется умереть, то я точно уйду из этого мира с их кровью на своей плоти.
Я повернулась к Орвиллу, когда он убрал руку с промежности, подалась вперед и впилась зубами в его брюки, прикусывая, пока не встретилась с его твердым членом, и погружая зубы все глубже и глубже. Орвилл закричал, и Фарли дернул мою голову назад, но мои челюсти были крепко зажаты, что только заставило Орвилла закричать еще сильнее.
— Отцепите ее! — взмолился Орвилл, и Фарли отпустил мои волосы, вместо этого схватив меня за челюсть и заставив открыть рот. Я рванулась назад, запрокинув голову как можно сильнее и ударив ею прямо между ног Фарли. Он зарычал, отшатнувшись, а я в следующее мгновение поднялась на ноги, устремив взгляд на деревья, и побежала к ним изо всех сил и так быстро, как только могла.
— Держите ее! — прорычал Дюк, и звук нескольких шагов донесся до меня сзади, приближаясь все ближе и ближе.
Паника охватила мое сердце, когда я добралась до линии деревьев. Они настигали меня, и прежде чем я успела скрыться в тени леса, рука схватила меня за плечо, меня развернуло и бросило на землю. Я опустилась на снег, но пролежала там недолго: двое мужчин подхватили меня под руки и стали тащить к костру, а я боролась с ними изо всех сил.
Я била, пинала, царапалась, но все было бесполезно, так как они повалили меня на землю и начали тянуть за одежду. Я лежала на спине, неистово пинаясь ногами, пока они рвали на мне рубашку, а все больше мужчин окружали меня, как волки, сражающиеся за куски свежей добычи. Фарли был среди них, наблюдая и смеясь, как они борются за то, чтобы первыми схватить меня. Его широкую фигуру невозможно было не заметить, его мясистая голова с густыми черными волосами, растущими из нее, возвышалась над всеми на полфута. Орвилл начал проклинать мое имя где-то рядом, но я не чувствовала никакого удовлетворения от этого, потому что кто-то сжимал мои груди и тяжело дышал мне в ухо. Другой пытался прижать мои лодыжки, а несколько человек пытались сорвать с моего тела клетчатую рубашку Николи. Мои мысли путались, и паника заставила меня закричать.
Когда мужчина с жуткими светлыми волосами наклонился надо мной, я в отчаянии потянулась к ножу у его бедра и выхватила его с рычанием ярости. Я без колебаний вонзила нож ему в брюхо, его глаза расширились от шока, когда горячая кровь полилась по моей руке, он отпрянул назад с криком боли, а я, как безумная женщина, начала наносить удары всем, кто меня окружал. Группа отступила, и я снова поднялась на ноги, размахивая клинком направо и налево, пытаясь сдержать их.
— Эта чертова шлюха! — рявкнул кто-то.
— Взять ее! — прорычал другой.
Фарли мчался на меня, как товарный поезд, и смех Дюка донесся до меня, когда я взмахнула клинком, готовая калечить, потрошить и убивать.
Фарли бросился на мою руку, державшую нож, и я успела порезать ему руку, прежде чем он поймал ее, выхватил у меня клинок и засунул его себе за пояс.
— Я остановлю это, если ты назовешь мне код, — сказал Дюк, когда Фарли повернул меня к себе. — И каков он будет, рэд?
Я вздрогнула в руках Фарли. У меня не было кода, который хотел Дюк, как я уже тысячу раз повторяла ему до того, как похоронила свой голос. Я слишком долго знала, что этот момент наступит. Я всегда собиралась оказаться здесь. Я сомневалась, что увижу еще один восход солнца, но я позволила глазам закрыться и представила тот, что видела из окна Николи. Я вспомнила поцелуи, которые мы разделили, и то, как его прикосновения успокаивали глубокую боль в моей душе. Никто не мог отнять у меня эти мгновения, даже эти чудовища. По крайней мере, я могла сказать, что в моем коротком и мучительном существовании было что-то хорошее, приятное и достойное жизни. Мое сердце разрывалось от мысли, что я не получу ничего большего, чем то короткое окно света, которое мне было даровано. Но, может быть, после этой ночи я хотя бы обрету покой.
— Ей нужно усвоить свое место, — обратился Фарли к окружающему лагерю, затем обхватил рукой мое горло, пока я не задохнулась, встряхнул меня так, что я открыла глаза и провалилась в ад, ожидавший меня в его глазах. — Посмотрим, сколько у тебя останется сил бороться
