Я заберу у тебя сына - Юлия Шевченко
Дарина и Денис. Моя жена, пусть и бывшая, это не важно. И наш сынок.
Хочу их вернуть. Они должны со мной быть. Сейчас. Завтра. Через неделю. Через месяц. Через год. Всегда.
Я не позволю Дарине больше бегать от своих чувств. Все. Баста. Заберу их обоих. Они мои. Мой смысл жизни. Больше я не совершу ошибок. Добьюсь их. С ума схожу без них. Хочется каждую минуту быть рядом. Целовать и обнимать любимую женщину и сына.
— Руслан Арту…
— Сгинь! — кричу своей помощнице, посмевшей заглянуть в мой кабинет без спроса.
Слышу по ту сторону двери цоканье каблуков. Сбежала. Правильно сделала. Пусть и других предупредит, что шеф еще не отошел.
Проблем выше крыши.
Достаю из пиджака смартфон. Открываю список контактов. Ее номер телефона как яд смертоносный. Цифры в мозг врезаются. В сжатых руках корпус девайса аж хрустит. Того и гляди сломается.
Нажимаю на звонок, подавляя в себе желание сразу же послать собеседницу к чертовой матери.
Секунда. Две. Три.
— Русланчик?
Ненавистный, мерзкий голосок Риты. Вызывающий неконтролируемую ярость, способную смести все с лица земли.
— Здравствуй, Рита, — стараюсь говорить вежливо и дружелюбно, хоть меня и рвет на части от омерзения. Как будто слизняка перед собой вижу. — Нам надо серьезно поговорить. Можешь подъехать ко мне в клуб… детка?
Фу. Самому противно так ее называть. Аж передергивает.
— Руслан, дорогой. Ты прямо застал меня врасплох. Я не ожидала твоего звонка.
— Ритуль, — она там, наверное, от счастья подпрыгивает, недаром какой-то шум слышно. — Ты мне нужна прямо сейчас.
— Я так и знала, что ты одумаешься. Поймешь, что Дарина, — выплёвывает имя своей когда-то лучшей подруги. — тебе не пара.
Радость. В ее чертовом, сраном голосе слышна гребаная радость.
Так и хочется грязно выругаться. На место ее поставить. Но приходится играть свою роль до конца. Как бы противно мне не было.
— Я тебя жду.
Отключаюсь, тут же откидывая телефон куда подальше. Рычу на весь кабинет, как дикий раненный зверь.
Какая же она дрянь. Так ловко нас обвела вокруг пальца. Спланировала. Подгадала. Накапливала в себе всю эту грязь, а потом как вывалила на нас.
Разрушила наш брак. Нашу любовь. Из-за нее Дарине пришлось избавиться от ребенка. От маленького чуда, которого мы так хотели. Чтобы он сделал нашу семью полной. Чтобы связал нас более крепкими узами.
— Зараза! — ору на весь кабинет, от злобы швыряя пустой стакан об стену.
Его осколки разлетаются в разные стороны так же, как и наши мечты в прошлом. Так же как и наша счастливая жизнь.
Упираюсь кулаки в стол. Дыхание выравнивая. Весь напряжен. Дрожу от ненависти и гнева. Как эта девка вообще посмела пойти на такое? Дура. Психичка. И я дурак, повелся. А кто бы не повелся? Все дрянь продумала и провернула как ей было угодно.
Но ничего… ничего. Я все исправлю. Каждую гребаную ошибку в жизни исправлю. Ради двух людей, что мне так дороги. Тяжело будет, но я все выдержу. Непременно.
Люблю больше жизни. Сдыхал изо дня в день. Утопил себя в грязи. Не хочу больше так жить. Мне нужна моя девочка, моя сладкая и милая Дарина.
— Русланчик?
Замираю на месте, плотно сжав зубы и прикусив язык. Ведь на нем вертятся далеко не добрые слова.
Эта стерва на метле что ли сюда прилетела, раз стоит у меня за спиной? Или это я так погрузился в свои мысли, что забыл о времени?
Взмах рукой. Смотрю на часы. Видимо она очень спешила ко мне кинуться в объятья.
Резко разворачиваюсь. Окидываю ее пристальным взглядом. Подготовилась, дрянь такая.
Мини-платье кричащего красного цвета, открывающего вид на ее длинные ножищи. Декольте такое глубокое, что при любом неловком движении взору предстанут силиконовые «подружки».
На лице уйма штукатурки. Похотливая, плотоядная улыбочка трогает ярко-красные губы. А глаза так ярко горят от сладкого предвкушения, что хочется ей их… уууууу, нельзя о таком думать. Она же все-таки девушка, хотя и поганая.
— Рад видеть, — указываю ей на диван. Грациозно, словно аристократка, садится и выжидающе смотрит на меня. — Думаю, мы оба знаем… зачем я тебя сюда позвал.
Возвышаюсь над ней, вкладывая в свою улыбку фальшь и притворство. Рита тяжело, томно дышит, облизывая губы. Протягивает ко мне руки. В опасной близости от ширинки.
Так и вижу, какие картинки мелькает в ее пустой голове. Не сложно догадаться, чего именно она хочет.
— Руслан, наконец-то ты мой, — второй рукой пытается дотянуться до застежки на платье. — Я так долго этого ждала, что…
Сгребаю в кулак ее чертовы патлы, тяну вниз, наверняка вырывая целый клок распущенных волос. Ее ядовитая речь резко прерывается. Изо рта вылетает бешеный крик боли.
Плевать. Она нет никто, чтобы с ней обращаться вежливо и мило.
Орет. Пытается вырваться, но я еще сильнее наклоняю ее. По инерции на колени передо мной падает и что-то мычит себе под нос.
Отпускаю. В ладонях и правда остается клок. Вытираю руку об штанину, словно дотрагивался до чего-то мерзкого. Рита плачет. Рыдает, вжавшись спиной в диван.
— Если ты решила, что я приму с тобой горизонтальное положение, — гнев кипит во мне как чайник на плите. — то ты просто идиотка!
— Тогда за… зачем тебе этот фарс? — она еще и возмущается, недовольна чем-то.
— У тебя, мля, научился, — провожу рукой по лицу. Дико устал, хотя день в самом разгаре. — Я нашел того врача, что отправил Дарину на аборт, — дергается, боится. Подняться хочет, но под моим грозным взглядом замирает на месте.
— И что… что он тебе сказал? — дерзкий взгляд до тошноты доводит. — Правду? Что твоя любимая женушка ребеночка вашего убила? Избавилась как от старого башмака?
— Заткнись! — руки в кулаки сжимаю, видя ее ядовитую улыбку. Сейчас я испорчу ей настроение. — Алексей Витальевич сдал тебя с потрохами, дорогуша. Рассказал про твой план. Как ты ему деньги всунула. Как подговорила подделать анализы. Похоже так он решил срок себе скосить. Пошел на сделку с полицией. А вот ты, — в ее глазах дикий ужас. — сядешь. Надолго. Это я тебе обещаю. Я тебя не пожалею. Так же как и ты не пожалена нас с Дариной и нашего ребенка.
— Нет-нет! — хочет до меня дотронуться. — Руслан, не делай этого. Я же… я тебя люблю. Всегда любила. Не разрушай наше счастье!
— Вон пошла, дура!
Резко поднимаю ее с колен. Тащу до двери и буквально выкидываю в коридор. Пусть несется отсюда во всех ног. Пусть пробует сбежать от правосудия.
Ей
