Солнце взойдёт - Диана Ставрогина
— Конечно! — выпалила Лена счастливо, чувствуя, как губы сами собой разъезжаются в улыбке. — Конечно хочу, но… — Она запнулась, не осмеливаясь обозначить вслух болезненную и для нее, и для Яра суть проблемы. Заметив, что тот нахмурился в попытке догадаться, о чем речь, она все-таки произнесла: — Ты только что сказал, что не можешь привести меня в вашу с Кариной квартиру, и я понимаю, правда, — добавила она искренне, торопясь избежать недомолвок, — но ты уверен, что готов переехать ко мне? Оставить квартиру, в которой столько всего тебе дорого?
— Я уверен. — Ответ Ярослава раздался сразу. Не позволяя Лене продолжить ряд из сомнений, он заговорил дальше: — И на самом деле я хотел тебе предложить переехать в квартиру побольше. Помнишь ту двушку, в которой мы были несколько раз?
Лена помрачнела, но подтвердила:
— Да.
— Я заметил, она тебе не понравилась, но я уже понял, что поступил как идиот, — Яр резко замолчал и, будто эта мысль только сейчас пришла ему на ум, вдруг спросил: — Ты решила, что квартира съемная? — Безмолвно Лена закусила губу, признавая его правоту. — Вот же… Это моя квартира. Купил год назад, думал, Юльке будет, но она поступила в Бостон, так что не пригодилась. Я только недавно решил, что нашу семейную оставлю Юльке, а сам перееду в эту. В моих планах, конечно, с тобой.
— Ты точно уверен? — Лена и сама не знала, зачем продолжает твердить одно и то же, но воцарившееся внутри счастье все сильнее затмевала тревога.
— Уверен, — подтвердил Яр без всякой паузы на размышления и следом заявил: — Я люблю тебя.
У Лены пораженно распахнулись глаза. Сознание вдруг утратило ясность, и ответные слова не находились.
— Л-любишь? — пролепетала она кое-как, будто не проделала за свою жизнь тысячи упражнений для артикуляции речи.
— Да. — Впервые за этот вечер улыбка Ярослава была по-настоящему счастливой. Лене подумалось, что такой легкости в чертах его красивого лица она прежде не видела. — Я долго считал, что после Карины больше не полюблю. Не с такой же силой, по крайней мере. Впрочем, я и не собирался. Но случилась ты, и… Любовь к тебе, — сказал он просто, с неожиданно по-мальчишески наивным неверием в чудо. — Она другая. Не лучше и не хуже. Не сильнее и не слабее. Просто другая. Как и я сам. Ты свет, в тепле которого я захотел жить сам по себе, а не ради Юли или родителей. Ты моя женщина, мой человек, я это чувствую во всем.
— Я тоже тебя люблю, — выдохнула Лена, с трудом справившись с дрожью в губах и спазмами новых слез в горле и груди. — И я тоже не верила, что смогу…
— Т-ш-ш, — перебил ее Ярослав, прижав палец к ее рту. — Все хорошо. Мы вместе, и все хорошо, ведь так?
— Да, — она кивнула и потянулась к нему, мечтая только об одном: поцеловать.
Эпилог
Несколько лет спустя где-то на морском берегу
Откинувшись на спину и прикрыв глаза, Лена наслаждалась окружавшим ее тихим спокойствием. Влажный соленый ветер ласково ерошил волосы и трепал ткань свободной белой рубашки с мужского плеча, овевая тело сладостно-приятной прохладой. Солнце еще не показалось на горизонте и вокруг не было ни души. Только Лена наедине с почти первозданной природой.
В этом году отпуск был особенно долгожданным и необходимым. Мир трясло от нестабильности и несправедливой жестокости, гуманизм вдруг, как и сотню лет назад, стал ничтожно незначителен для очень многих вроде бы людей, и Лена иногда не очень понимала, как дальше жить.
Ее мир — тот, в котором всегда есть свет, — перевернулся с ног на голову. Но вопреки всем бедам у Лены был Яр. Ее константа, ее Данко, готовый вести за собой. Тот, кто придаст сил и напомнит, что человеческая жизнь всегда многослойна, и тем ценна.
Они не бросили своих планов на этот год: Лена открыла собственную музыкальную школу, Яр — взялся за новый и необычный для него проект в сфере ресторанного бизнеса вместе со своим другом Сергеем Акуловым. Они справились и экономически, и духовно, лишь сильнее уверившись в том, как важно твердо стоять на ногах, чтобы помочь и себе и другим. Отчаяние — главный враг добра и счастья, Лена вновь в этом убедилась.
Положив ладонь на небольшой пока живот, она, словно надеясь так прогнать все одолевшие ее сейчас тревоги, мягко улыбнулась. Когда Лена и Яр планировали эту беременность, мир казался спокойнее и безопаснее. Теперь страхов и опасностей было много больше, но Лена не могла отмотать время назад. Да и не захотела бы — не в отношении своего будущего ребенка.
Неподалеку хлопнула дверь бунгало и послышались шаги. Лена радостно распахнула глаза и, поднявшись с лежака, села, но не стала оборачиваться. Просто ждала.
Яр опустился позади и ласково потянул Лену на себя, погружая ее в кокон собственного тела. С расслабленным вздохом она оперлась на грудь мужа и, повернув голову, поцеловала его в основание шеи и заодно поглубже втянула окруживший ее любимый аромат — так пах только Яр.
— Ты чего поднялась ни свет ни заря? — спросил он, прижимая ее покрепче. Его руки скользнули ей на живот. — Ничего не болит?
— Нет, — запрокинув голову, Лена встретилась с мужем взглядом. Взъерошенный и сонный, он был до щемящей нежности родным. Безумно любимым. — Все хорошо. — Не удержавшись, она потянулась к его лицу и погладила Яра по заросшей за ночь щеке, пальцами провела по довольно улыбнувшимся в ответ на ласку губам и следом получила короткий поцелуй. — Проснулась и решила встретить рассвет.
— Кажется, — он посмотрел на горизонт, где пока едва намечался будущий солнечный пожар, — я успел вовремя.
Лена рассмеялась и заверила его с самым серьезным видом:
— Можем каждый день встречать рассвет, если пожелаешь. Нам здесь еще две недели жить. Скоро Юля приедет, будем втроем солнце ждать.
Яр скептически нахмурил брови.
— Юлий точно не встанет в такую рань.
— Да, — согласилась Лена весело. — Будет отсыпаться совушка.
Хмыкнув, Яр молча прижался губами к ее затылку. На пару мгновений Лена прикрыла глаза, позволяя себе полностью погрузиться в теплое марево их общей любви.
Они были женаты больше двух лет, в течение которых она ни на секунду не усомнилась в том, что их судьба — быть вместе. С Ярославом в жизни Лены не осталось нереализованных или неудавшихся сфер. Все, чего она хотела, в чем видела себя в качестве певицы, музыканта, женщины, жены и матери осуществлялось. С его поддержкой
