Любовь из пробирки (СИ) - Ильина Настя

— Я пока не знаю… Могу ещё подумать?

Мне ведь надо ещё выяснить правду: от Ильи жду ребёнка или нет, и если да, то переговорить с Иваном, рассказать ему правду… У нас с ним не должно быть секретов друг от друга, если хотим стать настоящими друзьями или семьёй… От последней мысли мурашки забираются куда-то в глубь души, и меня всю насквозь пробирает.

— Можешь, конечно! — с каким-то нескрываемым разочарованием говорит Иван. — А кольца… Я бы хотел, чтобы они были на наших пальцах. Хоть брак будет фиктивный, мне бы не хотелось, чтобы жена изменяла мне, и сам не буду делать того же.

Я снова смущаюсь. Чувствую, как горят кончики ушей. Господи! Да мы оба уже настроены на самый настоящий брак! Только пока не можем признать этого даже для самих себя. На мгновение вспоминаю ту девушку, которая набросилась на Ивана около офиса. Она была молодая и ухоженная… Сможем ли мы построить отношения так, чтобы не изменять друг другу? Иван красивый здоровый мужчина в самом расцвете сил. Ему нужны женщины… И я не знаю, смогу ли перейти на столь близкий уровень отношений.

Мы входим в салон, и я утопаю в его роскоши. Столько украшений я даже во сне не видела… Это заведение по праву считается крупнейшим в городе. Только с обручальным кольцами стеллаж тянется на десяток метров.

Если честно, никогда не была фанаткой всех этих брюликов, не смотрела на них как сорока — широко распахнутыми глазами. Вольский дарил мне украшения, но я считала, что это пустая трата денег. Да и сама ничего особо не покупала.

— Вань, я не особо люблю украшения эти все, — шепчу я Ивану, потягиваясь на носочках к его уху, пока консультант выдаёт дежурные фразы, вроде «могу я чем-нибудь помочь?».

Втягиваю носом запах его парфюма, пытаясь понять, что на этот раз — корица или сандал. Аромат нечёткий, но очень приятный. И я понимаю, что теперь он стал одним из моих любимых мужских запахов.

— Это не простое украшение, это знак того, что ты замужем, — отвечает Иван негромко, повернувшись в мою сторону, и наши лица находятся в опасной близости друг от друга.

Я на несколько секунд задерживаю дыхание, чувствуя лёгкую вибрацию, покалывающую губы от желания поцеловать его.

Мы смотрим друг на друга, и в эту секунду для меня исчезает весь мир. Кажется, что мы оказались на отдельном островке, где есть только я и он. Иван тоже тянется ко мне, даже чуть склоняет голову, а его рука оказывается на моей талии. Ещё одно мгновение, и наши губы сольются воедино, ломая все оставшиеся барьеры.

— Вы будете кольца выбирать? — слышу недовольный голос продавщицы.

— Явно не тут! — рычит на неё Иван, резко отвернувшись от меня.

Я не понимаю, почему он вдруг так разозлися… Хотя нет — понимаю. Она помешала нам. Или, может быть, как раз вовремя вмешалась? Ничего не понимаю. В ушах появляется гул. Иван берёт меня за руку и ведёт к выходу.

— Слишком назойливо навязываете свой товар! — огрызается Иван на продавщицу, когда она спрашивает, что случилось, и мы выходим.

Прохладный ветерок обдаёт лицо, возвращая мысли в правильное русло. Меня потихонечку отпускает. Мы с Иваном стоим около его машины, но пока не пытаемся даже обсудить этот момент. У меня в сумочке вибрирует телефон, и я быстро достаю его, потому что на этот раз положила в кармашек.

Валя.

Мне до сих пор не по себе из-за того, что подслушала её разговор и посчитала предательницей, потому что вчера после работы она рассказала мне, что связалась с каким-то парнем из БДСМ клуба… И он её обманул, выложив её фотографии на посещаемый сайт. Всей сути я не поняла, но посоветовала ей хорошего адвоката, который поможет засудить этого парня и получить хорошую моральную компенсацию.

— Алло! Мира, я тут кое-что вспомнила! — суетливо говорит Валя.

— Привет, — отвечаю я.

Сегодня выходной, поэтому Валя либо из-за того парня звонит, либо снова что-то случилось… Оба варианта заставляют меня нервничать.

— Привет! Прости… Короче, вот… Я вспомнила, что Владимир, ну помощник Ивана, он приезжал к нам в офис за день до того, как кто-то подписал эти документы. Он срочно требовал у меня поставить печати на бумагах по приказу Ивана Александровича. Я тогда растерялась и сдуру даже не перечитала, что там и как… Не знаю, он ли подставил, но вот вспомнила это и сразу тебе позвонила. Иван Александрович может знать, давал ли он такой приказ.

Я смотрю на Ивана, но почему-то мне кажется, что никакого он приказа не давал. Внутри вдруг разжигается огонёк, подкидывая воспоминания случайных столкновений с Владимиром, и рисуется чёткое осознание того, что именно он нас и подставил. Вот только с какой целью — это большой вопрос, конечно же.

— Валь, спасибо! Я переговорю с ним!

— Ага! Ну давай! Ой! Стой! Ты-то как себя чувствуешь?

— Всё хорошо. Спасибо. А от тебя тот парень отстал? — решаю тоже проявить заботу я.

Мне кажется, что я начинаю обретать друга, пусть долгое время и пыталась не делать этого. Валя старается, волнуется обо мне, а я так плохо подумала о ней, посчитав предательницей.

— Ага, после звонка адвоката он сразу же удалил фотографии. Мир, у меня там вода убегает, пельмешки варить буду, я побегу, ладно? Давай!

— Давай! — улыбаюсь я и отключаю телефон, а затем поднимаю взгляд на заинтересованного Ивана. Он ждёт от меня объяснений. — Ты отправлял Владимира для получения срочных печатей на каких-то ваших документах? — спрашиваю я, и он зависает, проваливаясь в собственные мысли.

Мне никогда не было так сложно дождаться понедельника… В субботу нам с Мирой всё-таки удалось выбрать кольца, а вот поцеловаться — нет. И я готов был раздавить ту продавщицу, как букашку. В воскресенье встретиться не вышло, потому что Мира поехала к отцу, а я решил встретиться и поговорить с родителями. Мы долго общались с ними, и я признался не только им, но и самому себе, что по-настоящему полюбил Миру, и скоро у нас родится ребёнок. Опрометчиво было говорить такое, ведь она может не согласиться, чтобы я стал отцом её малыша, но сказанного не воротишь. Родители обрадовались. Мама чуть было не запрыгала от счастья, что скоро у неё появятся внуки, а отец похлопал меня по плечу и прослезился.

Утро понедельника вышло так себе. Я проспал, поэтому немного опаздывал на работу.

Когда подъезжаю к офису, замечаю машину Миры на парковке. С ней поговорить я решаюсь чуточку позже, потому что сейчас есть другое неотложное дело. Мне нужно встретиться с Владимиром и разъяснить всю ситуацию с документами, подписывать которые я не просил.

Я захожу в офис и прошу секретаршу, чтобы как только Владимир освободится, явился ко мне. Захожу в кабинет, сажусь за свой стол, разгребаю завалы и убираю перевёрнутую фотографию Лены в нижний ящик. Она всегда будет в моем сердце. Она останется частью моей жизни, но я иду дальше. Человек просто не может до доски гробовой быть один. А если я иду дальше, то и прошлую жизнь должен оставить там, где она оборвалась.

Я навожу на столе порядок и вспоминаю о Владимире. Он проработал в компании немало времени, и я доверял ему, хоть иногда и чувствовал некую зависть с его стороны. Он будто бы считал, что многое тянет на себе и заслуживает больше, чем получает.

— Доброе утро! — заглядывает Владимир и улыбается.

Дуться он уже перестал. Ведёт себя, словно ни в чём не бывало. Человек настроения, который смешивает личные эмоции с работой… Мда… Как-то это немного странно, учитывая, сколько раз я просил не делать так.

— Доброе! — отвечаю я сухо, замечая, как он меняется в лице.

Владимир присаживается в кресло напротив меня и смотрит с лёгким прищуром.

— Что-то случилось?

— Я знаю, что это ты подставил меня, только не могу понять зачем? — спрашиваю голосом, в нотках которого звучат ледяные вибрации.

— О чем это… — пытается оправдаться Владимир, но я мотаю головой.

— Это ты подсунул Валентине документы. Мы всё проверили по камерам. А теперь скажи — зачем?