Король интриг - Алёна Снатёнкова
Уже возле подъезда, перед тем как мне надо было выйти из машины, Суханов снова заговорил:
— Обиделась, да?
— Нет, конечно. Что ты? На дураков не обижаются, — бурчу, дергая ручку двери. Закрыто.
— Вот именно поэтому я на тебя никогда зла не держу. А мы идеальная пара, согласна? — слишком радостно говорит он, нажимая на кнопку разблокировки.
— Ага, так же, как и обезьяна с тигрицей. — Надеюсь, он догадался, что тигрица все-таки я.
Ночью спала я плохо. Настолько плохо, что мне снился Суханов с погремушкой в руке, успокаивающий плачущую МЕНЯ. Меня, которая была с соской во рту и капризничала, швыряя в парня какие-то палки, когда он пытался подгузник на мне поменять.
Неудивительно, что проснулась я в холодном поту, когда часы показывали четыре утра.
Подошла к окну, чтобы на город спящий посмотреть, но увидела другое. В квартире напротив горел свет. Впервые за столько времени. Шок. Сенсация. Назарка дома. Было желание бинокль в руки взять, но вовремя себя пересилила. Я вместо этого схватила полотенце из тумбочки и в ванную потопала.
Ребенок, говоришь?
Еще посмотрим.
А то заладил: повзрослей да повзрослей.
— Любаня — дочка химика? Нашего химика? Серьезно? Помнишь, он говорил несколько раз про дочку свою, умницу, которая… А что с видом? Сегодня свадьба у кого-то?
Анька прекрасно знает, как я к платьям отношусь в такое время года, поэтому и косится. Еще хорошо, подруга не в курсе, что я второй день как на парад собираюсь.
— Вещи все перестирала, осталось только это.
Угу. Не буду же я признаваться, что меня Сухой малявкой обозвал и я решила обратное ему доказать. Сначала видом, а уж потом и восприятием, и реагированием на его царскую наглючую персону.
— Издеваешься? — само собой, не поверила мне. М-да. Врушка из меня, как из Назара серьезный парень. То есть — никакая.
И ведь не получится придумать что-то правдоподобное, она меня всё равно раскусит. Поэтому я просто предлагаю идти на пару, которая начнется через десять минут.
— По-ли-и-ина. — Ох ты ж, кочерыжкой мне по голове. Этот голос сложно не запомнить.
Ёлкин.
— Доброе утро, По-ли-и-на.
— И тебе, Ёлкин, не хворать, — говорит Алипатова, явно не особо радуясь появлению парня, который помешал ей меня расколоть на подробности.
— Привет, Леш. — И с ноги на ногу переминаюсь, не зная, что ему сказать. — Как дела?
— Тебя увидел, и лучше стало. — Эх, Лелик, хороший ты парень, а главное, добрый. — Я болел несколько дней, поэтому и не подходил к тебе, чтобы не заразить, но сейчас всё хорошо, может, пойдем в кафе, как и договаривались?
Пришлось в Анькин рукав вцепиться и немой вопрос ей задать: о чем он? Но подруга сама головой качает. Вот и стоим с ней, как две склерозницы, забывшие, когда им таблетки пить надо.
Так-с. Будем рассуждать здраво. Ёлкина я видела два раза после каникул. Хоть бы не сглазить. Меня такая частота встреч полностью устраивает и… Кажется, я всё вспомнила.
Суханов. Шутница Алипатова. Ёлкин и я.
— По-ли-и-ина, так мы увидимся?
— Увидимся, конечно, — на автомате ответила парню, а сама в этот момент смотрела в спину уходящему Назару, который прошел мимо и внимания никакого на меня не обратил.
Это что получается, я и правда на свидание согласилась? Да епрст. Сама себе приговор подписала, идиотка глазастая.
— В кафе? — делать нечего, надо время тянуть, чтобы парня не обидеть.
— Можем в театр, кино, на концерт. Мама говорила, что сейчас в театре показывают интересную постановку Гоголя. Она и билеты достать сумеет. — Лешка с надеждой смотрит на меня, шапку на голове поправляя. — Ты любишь театр?
Анька, стоящая рядом, прыснула от смеха, она знает, как я в октябре, когда мы всей группой на спектакль ходили, уснула через пятнадцать минут после первого звонка.
— Леш, я…
— Прости, пожалуйста, мама звонит. — Парень подносит телефон к уху и разворачивается к нам спиной. — Алло. Да. Да. Посуду убрал. В холодильнике. Да, мам.
Дальше я слушать перестала, наблюдая, как на территорию универа въезжает машина крокодила. Едет медленно, но не на свое обычное место, а прямо рядом с нами тормозит. Минуту парень не выходит на улицу. И я понятия не имею, чего он сидит-то, и что мне делать.
Открывает машину и снова смотрит на меня, как и вчера утром.
— Креветка, если для того, чтобы видеть твои ноги, я должен по ночам спать, то я готов уйти в зимнюю спячку. Уж и не надеялся на второй раз.
Я взрослая. Взрослые люди не огрызаются, не ерничают и не хамят.
— Доброе утро, Назар. — Ой, справилась. Почти легко было, правда, пришлось язык прикусить.
А у парня так вообще челюсть отвисла.
— Мне опять сон, что ли, снится? — Белобрысый щипает себя за руку и тут же отдергивает ее. Так тебе и надо. Мог бы еще сильнее. — Просто доброе утро? Без крокодила и гада? Так, подруга, — обращается он к Алипатовой, — что с ней? Головой не билась? Ничего не принимала? Хоть раз за сегодня говорила, что я ее раздражаю?
Она плечами пожимает и на меня такими же ошалевшими глазами смотрят. Во народ, а. Из-за обычного приветствия готовы людей в психушку на проверку сознания сдать.
— С По-ли-и-иной что-то случилось?
Ага. Она сейчас сквозь землю провалится, Лешик. И вряд ли ты ее поймать успеешь.
Глава 32
А что с Полиной? Нормально всё с ней. А то, что глаз дергается, так это он от холода, а не от нервного тика, который появляется, стоит только Суханову рядом со мной оказаться. Всего-то. Вот сейчас белобрысый уйдет своей дорогой, и всё встанет на законные места. Вернее, я снова в «нормальную» превращусь, если так сказать можно в моем-то случае.
— Ты заболела? — обеспокоенным тоном говорит Ёлкин, становясь напротив. — Симптомы какие? Ломота, головная боль, озноб или жар, насморк, потливость, дрожь в теле…
А за спиной у Лешки Суханов-зая-гад-Назар кривляется:
— Дрожь-то в теле сто процентов есть, меня так-то увидела. Тут хочешь не хочешь, а задрожишь.
Я вот одного понять никак не могла, почему у Суханова ноги целые? Ну, язык длинный, сам парень наглый, как утка, которая по свежему бетону бегает. Как ему еще ноги не выпрямили? Не может быть такого, чтобы только я об этом подумала. Где все? Где весь народ, который желает, чтобы крокодил чаем поперхнулся? Мы обязаны собраться вместе и организовать группу с лозунгом: «Отрежем длинноногому всё лишнее».
— Неприятное ощущение во рту, раздражительность, — спасибо еще Лешке, что он внимания на
