Вопреки (СИ) - Латинская Надежда

– Сказал. Потому что еще пять минут и мне было бы уже все равно, хочешь ты чего-то или нет. Это тебе ясно? - грубо, но честно.

Она повесила взятую куртку обратно на вешалку и подойдя ко мне вплотную сказала:

– Прости меня?

– Куда я денусь, – хмыкнул я и притянул ее к себе. Малышка доверчиво уткнулась носом мне в шею и обняла руками за пояс.  И правда, куда я денусь? Никогда не любил такие истерики и вынос мозга, но с Романовой... С ней все по-другому. Будь на ее месте любая другая, уже катилась бы на все четыре стороны.

После этого мы вернулись в зал и решили посмотреть фильм.

– Включай, что нравится. Я сейчас приду, – сказал я и чмокнулдевчонку в висок. – И не убегай, – напоследок добавил я, мало ли.

Приняв ледяной душ, более-менее пришел в себя.  Вернувшись, прижал Алину к себе.

– Ты холодный, – она нахмурилась.

– Зато теперь спокойный, – усмехнулся я. – И это ты меня прости. Я не должен был срываться на тебе, из-за того, что возбужден. И набрасываться на тебя не стоило.

– То есть? Я тебя возбудила? - она резко развернулась на живот, лицом ко мне.

– Нет, у меня хобби такое. В холодное время года под холодный душ бегать, – усмехнулся я в ответ. – И чего это ты так странно улыбаешься?

– Ничего. Ты меня хочешь, – победно заявила она, при этом покраснев.

– Смотри уже фильм, хочешь, – усмехнулся я и развернул малышку обратно к монитору. Ее наивность и непосредственность приводили меня в восторг.

В который раз меня поразила ее невинность и неиспорченность. Алина, кажется, так и не поняла, зачем мне нужен был душ. Чтобы охладиться. Иначе еще некоторое время и душ бы понадобился нам обоим. Пока меня не было, малышка загрузила фильм и стала ждать меня.

Спокойно посмотреть фильм нам так и не удалось. Алина все время ворочалась и ерзала. После очередного ее подобного телодвижения, я подтянул девчонку ближе и прижал к себе крепче, не давая простора для действий.

– Я просто устраиваюсь удобнее.

– Да? А мне кажется, что ты проверяешь мою выдержку. Так вот, я не железный.

После моих слов она с излишним энтузиазмом развернулась ко мне. Вот и как понять ее? Полчаса назад дрожала от волнения, а сейчас с горящими глазами смотрит на меня.

– Но у меня еще есть терпение. Не торопись. Все будет, когда будешь готова.

После моих слов она расслабленно выдохнула с долей разочарования и благодарности одновременно.

Минуты две мы сидели в тишине, а затем она спросила то, чего я ну никак не ожидал.

– А ты когда-нибудь любил?

– Нет, – честно ответил я.

– Как? Неужели за двадцать с лишним лет ты ни разу не любил? – она перевернулась на живот и уперлась ладонями мне в грудь, с интересом заглядывая в глаза.

– Любовь. Она бывает разной… Любить можно пиво, например. Или футбол. Я люблю свою семью. А остальное придумали какие-нибудь романтики, чтобы просто оправдать то, чем они занимаются со своими девушками, женами, любовницами. Кому-то просто не хватает духа признать, что никакой любви не существует. Есть тяга, влечение, симпатия. Не более.

– А как же ты женишься? Выходит, ты не будешь любить свою жену? – нахмурившись, спросила она.

– Глупая, я вообще жениться не планирую.

– А как же дети?

– А что, дети? Жить можно и без детей.

– И ты будешь счастлив в одиночестве?

– Кто знает. Иногда одиночество – это лучшее, что может с нами произойти. И если я когда-нибудь и женюсь, то это будет навсегда. И это будет та, для которой я сделаю все.

Странно, но этот разговор натолкнул меня на мысль, что я уже не рассматриваю свадьбу, как нечто страшное.

– А с чего вдруг такие разговоры?

– Да ни с чего. Просто интересно стало, что я буду чувствовать, когда полюблю.

Я не стал больше ничего у нее спрашивать, но чувствовал, что она что-то не договаривает.

После этого разговора Романова стала какой-то тихой, а вскоре засобиралась домой. После поцелуя на прощание, она уже стала открывать дверь, как я остановил ее:

– Алин, скажи мне. Ты ведь в меня не влюбилась?

Она стала теребить ремешок сумки в руках и не смотрела на меня. Затем Алина неуверенно покачала головой.

– Нет, так не пойдет. Посмотри на меня и скажи, – я приподнял ее лицо за подбородок и пристально посмотрел ей в глаза. – Скажи: Я. Тебя. Не. Люблю.

– Не люблю. Я тебя не люблю, – она покачала головой и вышла из квартиры, захлопнув дверь.

Я провел ладонями по лицу и прислонился к стене. Меня раздирали противоречивые чувства. Я ведь сам хотел это услышать. И я был рад, что она не любит меня. Я просто не смогу ответить ей взаимностью, чего она заслуживает. С другой же – меня задевало, что она ничего не испытывает ко мне. Но это и к лучшему. Осталось не так много времени и мы разойдемся навсегда. Каждый своей дорогой, как и должно быть. Это просто чертово наваждение и скоро оно пройдет.

РЕВНОСТЬ

Стоя на балконе, я курил уже третью по счету сигарету. Проснувшись около часа назад, посмотрел на спящую девушку рядом. И что я сделал? Для себя я уже давно понял, что если у нас с ней что-то и будет, то не обычная интрижка на ночь. Я как мог, старался не перевести наши отношения в другое русло. Но она сама нарочно, или же не догадываясь, провоцировала меня на совершенно противоположное.

– Ты слишком много куришь, – сзади раздался сонный голос, и сигарета из моих рук была выхвачена и выброшена в окно.

– Нормально.

– Может, посмотришь на меня? – она повысила голос. Неожиданно.

– Довольна? – я обернулся к ней. Ее хмурое лицо вызвало во мне приступ веселья.

– Значит, так. Я взрослый человек и ни о чем не жалею. И ты не смей, – она обхватила ладонями мое лицо. – Мне, в конце концов, восемнадцать лет и я имею полное право делать что хочу, а главное – с кем хочу.

– Во-первых, тебе семнадцать… – она покачала головой.

– Нет, уже восемнадцать.

– Ну, типа с Днем Рождения? Прости, подарка нет.

– Считай, уже подарил, - улыбнулась она и прикрыла рот рукой.

– Нет, ты не стесняйся. Восемнадцать лет все-таки. Чего хочешь? Набор кукол или провести день в парке аттракционов? – она слегка ударила меня по руке.

Только сейчас я понял, что мы стоим на открытом воздухе. Ладно я, но ей думаю не стоит морозиться, недавно только переболела. Хоть балкон и был отапливаемым, воздух с улицы был по-настоящему зимним.

Мягко вытолкнув девушку обратно в квартиру, я закрыл дверь.

– Растешь, а мозгов больше не становится. Какого хрена в одной футболке вылезла?

– Э-эй, не ругайся! Ты, между прочим, в одних джинсах и что?

– А то, что мне, слава Богу, не светит никогда рожать. Это твоя перспектива, – на это она не нашлась, что сказать и затихла.

Я вытащил из шкафа рубашку и только успел накинуть ее, как в дверь позвонили. Кому там дома не сидится в выходной рано утром.

Оставив Алину в комнате, я прошел к двери. Не посмотрев в глазок, а зря, я открыл дверь и увидел на пороге Дину. Ну е... Только этой не хватало, чего таскается?

– Здравствуйте, Ян Маркович, – улыбнулась она.

– Привет. Какими судьбами?

– А я к вам тут с тортиком, – она подняла торт в коробке, перевязанной розовой лентой.

– В честь какого повода?

– Ну как? Я слышала у вас родилась племянница. Я зайду? – не получив ответа, она зашла в квартиру. Выставлять ее за дверь сейчас было бы минимум невежливо. Ее взгляд прошелся по мне оценивающе. Только сейчас вспомнил, что так и не застегнул рубашку. Исправив это, я пропустил ее на кухню.

Она скинула короткую куртку на спинку стула и осталась в одной джинсовой юбке и короткой белой майке с приличным декольте. Ноги были затянуты в тонкий капрон. Не удивлюсь, если чулки. Так и хотелось поинтересоваться: «Девочка, тебе не холодно?». Я даже без понятия откуда у нее мой адрес. Не удивлюсь, если под этим же предлогом поздравить и взяла его в школе.

Сделав чай, я положил перед девушкой нож.