Холодные рассветы - Яна Бендер
Она быстро стянула украшение и перенесла его на безымянный палец левой руки.
Никольский направился к двум мужчинам, что оживлённо о чём-то беседовали, а Лена последовала за ним.
– Ну, о чём опять спорим? – подойдя к ним, уточнил Влад.
– Привет, – откликнулся один из них. – Ты представляешь, говорит, что японские машины лучше немецких, – затем он снова повернулся к оппоненту. – Ты действительно хочешь сказать, что Фольксваген, БМВ и все остальные хуже твоего Ниссана и Митсубиси?!
– Согласен, – вмешался Владислав, – лучше немцев, на мой взгляд, нет машин. Ну ладно, познакомьтесь, – он подвёл спутницу ближе к столу, – это Лена, моя очень хорошая подруга.
– Очень приятно, – улыбнулась она.
– Это – Геннадий, – указал на русого мужчину Никольский, – а это – Александр, – представил он и второго. – Садись, – он придвинул стул Ермолаевой, и она заняла предложенное место, а сам он разместился рядом.
В самый разгар общения, когда девушка уже ответила на все вопросы своих новых знакомых об учебе, планах на будущее, отношении к футболу и хоккею, последний из которых ей нравился с самого детства, раздался телефонный звонок. Это была Галина Владимировна.
– Мама звонит, я сейчас вернусь, – предупредила она всех троих и направилась в сторону дамской комнаты.
Девушка зашла внутрь, остановилась возле ряда умывальников и ответила на входящий вызов.
– Да, мам.
* Чего не позвонила? Как доехали?
– Да всё хорошо. Встретились с его друзьями, сейчас сидим, общаемся.
* Ну ладно, держи нас в курсе.
– Во вторник думаем заявление подать.
* О, Боже. Всё так быстро у вас развивается, что даже не знаю, правильно ли это…
– Знаешь, я решила не думать ни о чем. Будь, что будет. Конечно, я не горю желанием выходить за него замуж, но других вариантов, наверное, и не будет. Зачем же тогда пренебрегать этим?
* Тебе действительно безразлична твоя судьба?
– Ой, мам, не начинай… Просто я хочу провести эту жизнь так, будто в запасе у меня есть ещё восемь, которые я смогу переиграть и начать всё с самого начала.
* Но их ведь нет на самом деле.
– Пусть так, но вера в это должна у меня быть.
* Как знаешь, – женщина была явно расстроена. – Просто мы с отцом сегодня смотрели на вас, да и в целом все эти дни, что вы провели с нами… Он так тебя любит… Видя это, я успокаиваюсь, зная, что помимо нас у тебя есть человек, который будет тебя беречь и заботиться о тебе.
– Мам, любви нет.
* Прекрати, ты же сама понимаешь, что просто хочешь обмануть саму себя. Она есть. Просто не такая, как все её себе представляют.
– Ладно, я пойду. Меня ждут.
* Раз уж ты решила потратить впустую свою жизнь, то не ломай хотя бы его. Да, мы не в восторге от твоего жениха, который намного старше тебя, но мы видим много плюсов в том, что он теперь рядом с тобой.
– Всё, я тебя поняла. Могу идти?
* Да, милая. Звони нам, мы переживаем, как ты там. Хорошо?
– Да, мам. Пока, – мягко произнесла Лена напоследок, а потом выключила телефон.
В зеркале на неё смотрело немое отражение. Та, что была замурована по ту сторону обратной реальности, походила на приведение – бледные щеки и лоб совершенно не выражали никакой тяги к жизни, глаза, словно потухшие звезды, упавшие с небес, не могли обещать, что однажды снова засияют с прежней силой, волосы, спускавшиеся косой челкой, прикрывали страх в сильно расширенных зрачках. Мир гас вокруг неё, хоть и светили тусклые лампы в женском туалете, указывая направление к выходу. Здесь она умирала, готовая снова упасть на пол, прижать колени к животу и заплакать от того, что сама, добровольно хоронила свою молодость в пользу человека, который, по словам матери, бесконечно её любит. Она была жертвой собственных убеждений, отчаянных поступков, безумных событий.
На губах снова вспыхнули слова «Обратного пути нет!». Но он был! Как она не могла различить в темноте эту яркую лунную дорожку, что спускалась по ледяной воде к ней, чтобы вывести из-под гнета собственных мыслей? Сказать Никольскому «Нет!». Что может быть проще?! Но для неё это было невыносимо тяжело. Быть может, она и сама хотела дать положительный ответ на его предложение? Вряд ли бы она стала капать могилу собственной молодости, не испытывая ровным счетом никаких чувств к человеку, что жертвовал собой ежечасно, только ради того, чтобы быть с ней. Ей нужно было дать немного времени, чтобы осознать, как он важен для неё, но такой возможности просто не было, а вторник уже грозился подачей заявления. Снова в памяти всплыла та ночь, когда её знобило от высокой лихорадки, а он был рядом все эти часы, стараясь облегчить её страдания. Он не оставил её одну тогда. Так почему теперь она должна платить ему злом?! Нет, она не сможет отказать, ведь тепло, что греет её сердце, когда он смотрит так пристально в глаза, окутывает её и сейчас, пока она в черном тумане, освещаемом лишь бледными вольфрамовыми нитями, что натянуты в лампах, стоит в полном одиночестве, рассуждая о сущности своего бытия.
Александр вопросительно посмотрел на Влада.
– Ну, что ты хочешь сказать? – перехватил его Никольский.
– Хм, мы тебя знаем уже двадцать пять лет, – начал его друг. – Так вот назревает вопрос: что это за девочка такая с тобой пришла? Не ври, что подруга. Ты на неё смотришь иначе.
– Как же я на неё смотрю?
– Так, как на бывшую жену не посмел бы взглянуть в самом начале вашей любовной истории.
– Хочешь узнать правду?
– Не только он, – вмешался Гена.
– Ладно. Это девочка, как ты выразился, теперь самое дорогое, что есть в моей жизни, но пока она сама об этом не знает, или закрывает глаза на мои выходки. Так вот, когда она всё поймет, я стану самым счастливым человеком на свете.
– Это в том случае, если она не пошлет влюбленного старика на три буквы.
– Не пошлет. Я в этом уверен, – улыбнулся он в ответ на колкость Александра.
– Ну, в таком случае, за твою уверенность, – подняв бутылку пива над столом, произнес его собеседник.
– Да, давайте, – подтвердили друзья.
Лена вернулась к ним, прихватив у бармена пачку чипсов, допила со своими знакомыми предназначенную для неё дозу алкоголя, что была в три раза меньше, чем у остальных членов компании, а потом Влад, позвонив водителю, уточнил его местонахождение.
– Тебя подвести? – предложил он.
– Нет, спасибо, – улыбнулась она. – Я
