Муж любовницы моего мужа (СИ) - Володина Таня

Зоя сомневалась, но я видела, что она замёрзла и устала. Я тоже продрогла до чёртиков. Пока доползём до конюшни — обе околеем и что-нибудь себе отморозим.

— Послушай, — сказала я, — пусть Димка следит за цыганами, а мы пойдём ко мне. Это минут десять отсюда. Отогреемся, подождём Кирилла. Тут близко. Его машина будет проезжать мимо дома. Другой дороги нет, так что мы его не пропустим.

Зою это убедило. Она взяла меня под руку, и мы бодро пошагали к дому моей мамы.

А там нас ждал сюрприз. Братец привёл знакомиться к родственникам свою невесту — миниатюрную кареглазую девочку, которая жалась к Стасу так, словно у неё никого в этом мире больше не было. Как будто вся её родня внезапно улетела на Марс, оставив её круглой сиротой.

— Знакомьтесь, это — Люба, моя будущая жена, — с благоговейными нотками в голосе сказал Стас. — Мы очень любим друг друга.

Ну разумеется! Только ради большой любви идут на такие серьёзные преступления, как угон коней!

— А ещё у нас будет ребёнок.

Я так и плюхнулась на стул, не снимая одежды. А мама и Зоя искренне поздравляли молодых. Мама аж расплакалась. Начала собирать на стол, порезала копчёной колбаски, куриного рулета. Не знала, на какое место усадить беременную невестку, чтобы ей было удобнее. У Зои в рюкзачке как нельзя кстати нашлась хорошо охлаждённая бутылка виски.

Во время ужина я улучила момент и оттащила Стаса в нашу комнату. Прижала его к стене:

— Как ты мог? Это же любимый конь Зои! Ты бессовестный малолетний засранец!

Он мог бы легко вывернуться, но молча принимал справедливые упрёки. Потом горячо зашептал:

— Маша, я ничего не мог сделать! Я отдал ему четыреста тысяч и попросил рассрочку на остальные шестьсот. Этот гад только ржал и не хотел отдавать Любу. А она беременная! Я должен был её забрать, я не мог оставить её с мужем. Как ты не понимаешь?

— Но коня-то воровать зачем?

— Он сказал, что если я приведу Ангела, мы будем в расчёте. Они давно хотели его умыкнуть, но не могли подобраться к конюшне. А я там свой был. Меня все знали и спокойно пускали к лошадям. Я ж типа родственник главного ветеринара.

— О господи.

— Я не хотел никого красть, я не вор, но у меня не было выбора! Я пробрался на конюшню, вывел Ангела и ускакал в Мухобор. Конь меня знал и вёл себя послушно. Я отдал Ангела Якову, а он отдал мне Любу. Вообще без вещей, в одном платье, даже без пуховика. Голую и босую, как он и обещал. Но я так счастлив, Маша, так счастлив!

— Ты идиот, — сказала я. — Сейчас ты пойдёшь к Зое, упадёшь на колени и будешь просить прощения.

— Умоляю, не говори ей! Если узнает она, то узнает весь посёлок, слухи быстро распространяются. Я уйду в армию, а Любе здесь жить. Все будут смеяться, что я выменял её на лошадь. Такой позор для цыганской девушки!

— Что ты предлагаешь, Стас? К дому Якова уже едет Кирилл Ярцев. Может, даже с омоновцами.

Стас реально бухнулся на колени, но только передо мной, а не владелицей Ангела:

— Прошу, не рассказывай Зое Эдуардовне, что это я увёл коня. Попроси Ярцева тихо разобраться с Яковом. Умоляю, спаси меня! Я верну все деньги, клянусь!

Я злилась на Стаса, но при этом понимала, почему он не хотел огласки. Он защищал душевный покой своей любимой.

— Вставай, — сказала я брату. — Я всё расскажу Ярцеву. Как он решит, так и поступим. А ты иди к столу, пей чай с конфетами.

Я сделала вдох-выдох, чтобы успокоиться, и набрала номер Кирилла. Он тут же снял трубку.

— Маша? Что-то случилось?

Его голос был встревоженным и таким родным. Как же сильно я по нему соскучилась! Стараясь говорить внятно и не скатываться в эмоции, я объяснила ситуацию. Так и так, мой глупый брательник украл коня, чтобы расплатиться за жену цыгана Якова. Раскаивается, просит о снисхождении, клянётся вернуть все деньги. Умоляет скрыть его участие в этой махинации, чтобы не бросать тень на девушку.

Кирилл внимательно меня выслушал.

— Не волнуйся, Маша, — спокойно ответил он. — Я решу этот вопрос, никто ничего не узнает.

От его слов у меня отлегло от сердца. Как здорово иметь человека, который не осудит и поможет в любой ситуации. Я бы и Зое рассказала о безмозглости Стастика, но лучше ей не знать. Она не простит моего брата за такой ужасный проступок. Тот, кто покушался на её драгоценного Ангела, навсегда останется её личным врагом.

Я вышла в комнату и выпила рюмку, чтобы снять напряжение. Все остальные тоже были навеселе, кроме беременной невестушки. Она испуганно хлопала глазами и придвинула свой табурет поближе к Стасу. Как бы я на неё ни злилась (хотя бы за то, что она не предохранялась с любовником), в душе ворочалась жалость. Её брак тоже оказался неудачным. И она тоже… полюбила другого. Разве я могла её осуждать?

Мимо дома в сторону цыганской окраины проехал чёрный лимузин.

Мы все затаили дыхание.

Время тянулось мучительно долго. Минут через сорок к дому подошёл Кирилл, держа под узцы Ангела, — по-прежнему прекрасного и резвого. Зоя со счастливым возгласом выбежала из дома и кинулась на шею Ангелу:

— Солнышко моё, ты вернулся к мамочке! Испугался, радость моя? Сейчас домой пойдём, держи сахарок…

Пока она причитала над своим жеребцом, как над малым котёнком, я шепнула Кириллу:

— Спасибо тебе. Сложно было договориться?

— Нет, просто торговались долго.

— Мой брат всё вернёт, он ответственный человек, кредит возьмёт.

Кирилл положил пальцы мне на губы:

— Забудь, ничего не надо.

— Но я не могу забыть! Ты так нам помог.

— Ага, выкупил из плена лошадь и девчонку, — улыбнулся Кирилл. — Я рад, что всё хорошо закончилось.

— Кирилл, не знаю, как отблагодарить тебя…

Он снова остановил меня жестом:

— Если хочешь отблагодарить, то подстриги меня. Тридцать первого декабря часов в восемь вечера. У тебя найдётся для меня свободное время?

— Ну конечно! О чём разговор! Приходи.

— Отлично! Реально уже не знал, к какому мастеру записываться. Волосы отросли, как у панка.

Его глаза смеялись и не отрывались от моего лица. Он тоже был рад меня видеть. В груди словно цветы расцветали — так приятно сделалось от его внимания и доброты. Он помедлил, а потом коротко меня обнял, на мгновение прижав к сердцу.

— Увидимся, — сказал он.

А я увидела лицо мужа, сидевшего в лимузине на заднем сиденье рядом с телохранителем. Дима смотрел с такой тоской и безысходностью, как будто именно в тот момент понял, что окончательно меня потерял. Догадался, что нас с Кириллом связывали чувства, а не просто… сексуальные эксперименты.

Зоя оделась, тепло с нами распрощалась и ушла с Кириллом. Они медленно брели пешком, ведя за собой Ангела и оживлённо болтая. Зоя размахивала руками в варежках. Видимо, описывала детали похищения и поисков коня. А за ними чёрной тенью следовал лимузин с замёрзшим Димкой. Метель прекратилась, на небе ярко светила луна.

Мы вернулись в дом. А чуть позже в дверь постучался цыган Яков. Перепуганная Люба кинулась прятаться в комнате, мама схватилась за кочергу, но Стас шикнул на нас.

— Без паники! — сказал он. — Пойду узнаю, чего нужно этому чёрту.

Он вернулся через пару минут и положил на стол свёрток:

— Он вернул деньги, которые я ему заплатил. Четыреста штук. Сказал, что Кирилл Олегович так распорядился…

Стас озадаченно почесал блондинистый затылок. Я развернула свёрток и забрала свои деньги, полученные от раздела имущества:

— Думаю, Ярцев посоветовал ему вернуть всё, что он у тебя выцыганил.

— И что же, получается, он Любу бесплатно мне отдал?

— Думаю, что не бесплатно, — со вздохом ответила я.

Спать мне пришлось на кухне на раскладушке. Детская комната превратилась в семейное гнездо моего братца. Ладно, теперь, когда у меня опять появились деньги, я найду себе другое жилище. Мне не терпелось начать новую жизнь. Но сначала — подстригу Кирилла.

Он приехал строго в назначенное время. Он и раньше никогда не опаздывал. Снял пиджак, повесил на вешалку. Телохранитель Виктор остался на крыльце — всё как всегда, кроме того, что мы с Кириллом больше не были чужими людьми.