Преподша в неволе (СИ) - Миронова Аля

Сейчас в моей голове информация начала по полочкам раскладываться. Позиция Земченко прояснилась. По Демону видно, что с женщинами у него проблем нет, но дядька хочет заземлить племянника, наверное, решил, что я очень даже подходящая кандидатура.

Из размышлений меня вырвал тихий голос Димы.

 - Лен, та ситуация год назад… Я просто разозлился на тебя, что ты сдалась, потом злился на себя, что меня не было рядом, чтобы защитить. Ты мне снова сниться начала, козочка. И я боюсь возненавидеть тебя, если ты оступишься, но я нестерпимо хочу быть рядом с тобой. Не было ни одной другой женщины, чтобы занимала мое сердце или мысли. Нет, конечно, я не ангел. Но всегда любил тебя, даже когда ненавидел весь мир.

Вроде бы и признание, но заветные слова так и не прозвучали.

 - Ты правда не знал про свидания? – наверное, только этот вопрос сейчас не давал покоя.

 - Правда. Если бы знал, пришел бы на все. В первый раз я опаздывал, каюсь, а потом увидел в кафе тебя, и решил, что не смогу общаться с другой бабой, когда ты рядом, во второй раз я резко сорвался на службу, дядьку не предупредил. Ну а на этот раз даже цветочки прикупил, в качестве извинений. Хотя если честно, я очень хотел провести субботний вечер с тобой, и снова был готов забить на свидание, но ты сказала, что занята.

 - Знаешь, - руки Демона напряглись на моих ногах, - а я тебе тогда подарок купила, точнее мальчику из части. Глупо, он все еще у меня лежит.

 - Покажешь? – усмехнулся он.

 - Дай мне минутку, - ответила я, поднимаясь на ноги.

Вышла на балкон, где без проблем нашла продолговатую коробку оранжевого цвета.

 - Держи, - протягиваю коробку Диме, вернувшись назад на кухню.

Демон с минуту нерешительно смотрит, а потом открывает крышку.

 - Ты не могла этого знать!

Дима

Из ступора меня вывел голосок козочки.

 - Тот мальчишка в части, улыбчивый и находчивый, хоть и очень скромный шкодник ассоциировался с Микеланджело, героем мира Черепашек-ниндзя, поэтому я купила оранжевую маску на глаза и нунчаки, но отдать мне их было некому. А потом просто увидела, и докупила для комплекта майку с принтом панциря черепахи, подумала, что может для своего сына оставлю, когда будет. Но я думаю, что это по праву твое.

 - Козочка, у меня просто нет слов. Ты не представляешь, как я фанател по черепашкам. И да, я представлял себя в роли Майка.

 - Примеришь? – смеясь произносит Яэль.

 - Да легко.

Я встаю с дивана и скидываю с себя водолазку. Борцовку я не надевал, поэтому сразу поймал жадный взгляд козочки на своем торсе. Вижу удивление в глазах. Да, девочка, ты тоже на мне оставила достаточно меток, особенно на плечах и лопатках, хотя и ягодицы саднят от чьих-то коготков. Беру футболку, м-да, маловат размер. Натягиваю на себя, выглядит, как топик в облипку, и в плечах жмет. Завязываю на глаза маску-ленту. С особым трепетом достаю нунчаки с оригинальной оранжевой гравировкой в японском стиле. Я сначала решил, что это игрушка, но лишь взяв в руки понимаю, они самые настоящие, из черного дерева со стальной цепью. Увесистые.  Начинаю раскручивать их в руках, до профи мне далеко, но кое-что умею. Лена лишь завороженно смотрит на меня. Служба обязывает держать себя в форме, хотя в еде никогда ни в чем не приемлю ограничения, стараюсь только алкоголем не баловаться в «межсезонье». От сигарет в свое время дядька отучил. Когда малой угодил в больницу, а на мои плечи легли похороны, я выкуривал по три пачки в день, ровно до того дня, пока дядька не заставил выкурить три пачки сигарет, вымоченных в какой-то дряни. Я думал, что все мои внутренности скрутятся в узел, меня двое суток полоскало, а потом на сигареты смотреть перестал.

 - Ты, должно быть, отдала за них кучу денег, - наигравшись спрашиваю я.

 - Всего лишь зарплату, - с теплой улыбкой отвечает она.

 - Думаю, будет справедливо, если ты тоже получишь от меня подарок, размером с мою зарплату, в конце концов, ты слишком долго его хранила. Спасибо.

 - Не стоит, будет слишком, - возмущается она. Вот как понять этих женщин? Обычно все хотят дорогие побрякушки, машинку и на Бали. Очевидно, она – не все. Разберемся. Все равно будет по-моему.

Подхожу, обнимаю Лену, прижимаю к себе, глажу спину, волосы. Её руки касаются моей обнаженной кожи. Кайф.

 - Ты мне так и не сказала ни единого комплимента, - чуть отстранившись, изображаю обиду. - Как тебе мой вид?

 - Хм, - делая вид, что задумалась, закусывает губу, запрокидывает голову, чтобы посмотреть мне в глаза, - для ниндзя ты слишком большой.

Подхватываю козочку под ягодицы и усаживаю на кухонный стол, сам становлюсь у нее между ног и слегка нависаю над Леной, чтобы не распластаться на столе, ей приходится обнять меня за шею.

 - Вынуждена признать, что тебе идет, - срывающимся голосом продолжает Яэль, - но тот мальчишка из части дал бы тебе сто очков форы.

 - Я готов доказывать сколько угодно, что я лучше, - слегка охрипшим голосом отвечаю. – Просто скажи мне да.

 - Обычно, чтобы получить ответ, задают вопрос.

Хочешь поиграть? Давай. Хочешь признания? Вообще без проблем.

 - Девочка моя, я давно и безнадежно влюблен в тебя. Ты будешь со мной? Ты станешь моей?

С её лица ушла игривость и улыбка. Я вижу в глазах неуверенность. Понимаю, ей сложно поверить и довериться кому-то. Можно сказать, я пытал Такса, чтобы тот поделился со мной историями о жизни Яэль, поэтому знаю о ней очень многое.

 - Верь мне, козочка. Доверься мне, - шепчу в самые губы.

Я чувствую, что телом она моя, но все эти мыслительные процессы, которые отражаются на прелестном личике, меня немного настораживают. Однако давить на Яэль я не стану.

 - А знаешь, какое имя я тебе дал, когда увидел впервые? Яэль. Оно означает…

 - Горная коза, я знаю, - улыбаясь, перебивает меня. – Я твоя. Я люблю тебя.

Содержимое стола слетает что на пол, что на диван, и мир перестает существовать для нас обоих. Как хорошо, что за окном все еще длинная темная зимняя ночь.

 - Ого сколько времени! – спохватывается моя Яэль. – Если ты хочешь спать, то у нас часа полтора, максимум.

 - Знаешь, - игриво веду бровями я, - спать как раз не хочу, а вот в душ бы сходил. Может составишь компанию?

Глава 12. Мертвое сердце

Дима

Должно быть, с тех пор, как мне исполнилось шестнадцать, и я столкнулся с суровой реальностью людских взаимоотношений, я перестал верить в счастливые любовные истории. Во всяком случае, я таких не видел. Мою родную маму одноразово использовали и выбросили из памяти, моя приемная мать возненавидела всем сердцем свое решение о моем усыновлении, мой отец всеми силами пытался доказать, что все в порядке. Даже, казалось бы, идеальный брак у Земченко периодами тоже трещал по швам, виной тому, правда, не измены, а быт и деньги.