Невеста, вроде вас — большая редкость (СИ) - Малиновская Марина Юрьевна

Инея невольно отшатнулась от него, но Громов успел придержать её за руку. Рора, стоящая за спинкой дивана, на котором спала Лия, охнула. Глеб окаменел, а его взгляд невольно пробежался по сёстрам. Он не успел, ничего спросит, как дверь в комнату отворилась, и на пороге появился Вениамин. Со словами «Я всё разузнал о Громове», он замер на месте, явно обескураженный увиденной ситуацией.

— Что случилось? — Еле вымолвил он, и голос его сорвался на шёпот. — Что-то с Лией?

Аврора быстро подбежала к Вениамину и утонула в его объятиях.

— Мне кто-нибудь ответит? — Уже испуганным голосом сказал он. — Аврора, что случилось? Ты вся холодная. Что с мамой? — Он слегка отстранил девушку от себя и тряхнул за плечи.

Глеб тоже подошёл к Инее, и обнял за плечи девушку.

— Веня, — сказал но другу, — нам только что сообщили, что господин Громов является супругом Лии Белыш. Как тебе это заявление?

— Шутишь, что с Лией?

— Лия спит. Всё хорошо. Ты, хоть понял, что я тебе сказал.

— Но это невозможно! Я видел паспорт Лии, когда оформлял все документы на наш договор с фирмой «Белая Лилия». Её паспорт чист от каких-либо штампов замужества.

— И я тоже могу поклясться, что мама никогда, даже когда мы с Ророй были детьми, не упоминала о каком-либо папе. — Добавила Инея и вопросительно посмотрела на Громова. — Вы ничего не путайте, господин Громов?

Он слабо улыбнулся и ответил: — Понимаю, в это трудно поверить. Наш брак был зарегистрирован в Америке, когда мы были студентами. Мы были молоды, амбициозны и не думали о будущем. Но можно ли мне всё Вам рассказывать, без согласия Лии? К тому же, я не знаком с молодыми людьми и не знаю, являются ли они членами вашей семьи.

Глеб подошёл поближе к Громову и, протянув руку, представился: — Веселов Глеб Георгиевич. Я жених Дульсинеи. Мужчины пожали друг другу руки.

Вениамин тоже представился женихом Авроры. Стоян Димитрович пожимал руки молодым парням и улыбался. Он представил для всех своего друга, и вскоре обстановка в комнате немного разрядилась.

— Давайте перейдём в конференц-зал. — Предложил Глеб. — Там можно спокойно поговорить, тем более, что к Вам, господин Стоянов, слишком много вопросов.

Все согласились.

Спустя час, все в конференц-зале пили кофе и слушали рассказ Громова о своей жизни. Он отказался рассказывать историю любви его и Лии, предоставляя ей это право.

А история его жизни была многогранна. После быстротечной свадьбы, они с Лией, в силу обстоятельств, были вынуждены расстаться. Думали, что ненадолго, а оказалось, что почти на десять лет. А за десять лет всё, содеянное в прошлом, казалось уже не реальным.

— Я посчитал, что свободен от обязательств перед Лией. Она жила в России, а я в Болгарии. Мы растерялись в мире, и не знали, надо искать друг друга или нет. В конце-концов, я женился. Вскоре родился Вячеслав. Я был счастлив. У меня была семья, сын, любимая работа. Меня ждала карьера, которая захватила меня всего. Да и фортуна мне благоволила.

Громов рассказывал свою историю, но глаза его были грустными и, почему-то вызывали сочувствие.

— И вы больше никогда с мамой не встречались? — Спросила Инея, когда наступила небольшая пауза в его рассказе.

— Эта встреча была для нас полной неожиданностью. Мы встретились в Милане на ежегодном показе мод. Я представитель Болгарии. Ещё молодой модельер. Лия была в команде представителей Советского Союза. Я увидел её и не сразу узнал. Она сидела и наслаждалась показом мод, а я не спускал с неё глаз.

— Так Вы так и не поговорили? — Не сдержала своего вопроса Аврора, когда пауза в рассказе Громова, вновь затянулась.

— Я буквально похитил её в гостинице. Всех представителей социалистического лагеря в то время селили в одной гостинице. Нас вместе свёл лифт, с тех пор я очень люблю лифты. Вечер начался в нём, а закончился в моём номере. Все наши чувства вновь вспыли на поверхность нашей жизни, и понесли нас по течению. Мы утонули в любви, вновь проснувшейся и такой горячей. … Я никогда не был таким счастливым, как в ту ночь… И я же всё испортил.

— Вы сказали, что женаты и у Вас есть сын. — Тихим голосом спросила Инея.

Стоян Димитрович кивнул и добавил. — Я хотел развестись! И сказал Лии об этом, но она обвинила меня в жестокосердии, ведь у меня был годовалый сын. Моё отчаяние ещё более усилилось, когда она потребовала оставить её и не напоминать больше о себе. На следующий день она уехала на родину, а я домой в Болгарию. Мы вновь потеряли связь друг с другом.

— Не понимаю, — прервал всеобщее молчание Глеб, — если у вас была такая любовь, как Вы её отпустили? Надо было бороться любыми средствами.

— Я и боролся, — тихо ответил Громов, — за жизнь своего сына. Вячеслав очень долго болел и перенёс две операции. Я не мог оставить его и жену в таком состоянии. Я погрузился в семейные проблемы и в работу. Моя популярность росла не только в Болгарии, но и за её пределами. Много своих коллекций я посвятил Лии, но, ни разу за десять лет я так её и не видел.

— Простите, — тихо спросила Аврора, — господин Громов, вы болгарин, а хорошо говорите по-русски?

— Я болгарин по материнской линии. Мой отец русский. Он освобождал Болгарию от немцев во время Великой Отечественной войны. Там они с мамой и познакомились. Он остался в Болгарии с разрешения самого главнокомандующего советской армии. Я рос с русско-болгарским языком. Они оба мне стали родными. Моя жена — переводчик с болгарского на русский язык. Странно, видно это судьба. А сын, когда вырос, то получил разрешение учиться в художественном училище имени Сурикова в Москве. Так что и Вячеслав знает русский язык. Он казался мне хорошим мальчиком, я ему доверял.

— А почему его фамилия Гордый? — Спросила Инея. — Или это его псевдоним? Он выставлял свои работы, под этой фамилией. Имел большую популярность.

— Это фамилия его материя. Ольшана Гордая. И я не знал, что в России он носит эту фамилию. Это для меня сюрприз, о котором я расспрошу Вячеслава.

Было видно, что это известие не по нраву Стояну Димитровичу. Спустя мгновение, он обратился к Глебу с вопросом.

— Скажите, Глеб, вы представились женихом Инеи, но и Вячеслав это сделал прилюдно для прессы?

Глеб кивнул и ответил: — В этом вся наша проблема.

Далее в течение получаса Инея и Глеб рассказывали Громову всю историю шантажа Вячеслава. Лицо Стояна Димитровича хмурилось всё больше и больше.

— Не знал, что придётся краснеть за сына. Прошу у Вас за него прощение. Обещаю, что непременно разберусь с ним по этому вопросу. Я уверен, что больше он не принесёт Вам неприятностей. — Сказал Громов.

— Но он обещал уничтожить наш дом моделей! Опозорить его плагиатом! — Буквально прокричала Инея. — Я боюсь, что Вы его не остановите. Сколько лет Вы его не видели?

— Более шести лет. — Ответил Громов.

— За эти года может измениться любой человек. Мне для этого хватило одного года. Но я поняла, что любовь, это созидательная сила, а Вячеслав использует её, как разрушающую. Он требует, что бы мы поженились не ради любви ко мне, а ради собственной амбиции. Ему нужна наша фирма, наш дом моделей «Белая Лилия»!

Инея вскочила со своего места и в волнении зашагала по комнате. Глеб тоже встал и подошёл к ней. Он остановил её и заключил в объятия.

— Успокойся, Инея, — сказал он и посмотрел на Громова. — Мне помнится, что Вы, Стоян Димитрович, говорили, что их свадьбе не быть? Там, в зале перед прессой!

Громов тоже встал и подошёл к ним.

— Да, она невозможна. — Сказал он и улыбнулся. — Она невозможна, потому что Вячеслав — твой родной брат. Я — твой отец, Дульсинея.

Глеб и Инея застыли на месте.

Глава 15

Инея и Глеб внимательно смотрели на Громова и молчали. То, что они услышали, поразило их и обездвижило.

— Как это может быть? — Еле проговорила девушка. — Почему я не знала об этом?

Глеб добавил к её словам: — Я, надеюсь, Стоян Димитрович, что Вы вправе такое говорить, а то…