Дженнифер Доусон - Дай мне шанс
Хорошо, пусть так. Но какое это имеет значение?
Он сделал глубокий вдох и повернулся, чтобы взглянуть на женщину, ворвавшуюся в его жизнь и все перевернувшую. Рыжеволосая, она, казалось, сияла в лунном свете и сейчас выглядела так, что вполне могла бы сойти за одну из тех греческих богинь, о которых любил рассказывать дед.
– Знаешь, Мадди, до твоего появления все было спокойно, – пробормотал Митч.
Она с улыбкой ответила:
– А я до знакомства с тобой никогда не врывалась по ночам в комнаты мужчин. – Она вскинула вверх два пальца. – И за последние дни я сделала это дважды. Это становится у меня дурной привычкой.
Митч привлек ее к себе и заглянул в глаза. Затем провел ладонью по ее щеке и тихо сказал:
– Впервые вижу такие зеленые глаза…
– Фамильные глаза Донованов, – ответила она с улыбкой. – У всех детей разный цвет волос, но глаза – нашего отца. Я единственная с рыжими волосами – как у матери. А наш старший брат – копия отца. Мама говорит, ей больно на него смотреть.
Мадди вздохнула и попыталась расчесать волосы пятерней. Потом снова заговорила:
– Знаешь, Шейн многим пожертвовал ради нас… Но он всегда… – Она внезапно умолкла и снова вздохнула.
Митч молча кивнул. Он кое-что знал о Шейне Доноване и знал, что тому пришлось нелегко. Но чего же теперь ждать от этого человека?..
В очередной раз вздохнув, Мадди проговорила:
– Мне следовало сказать тебе кое-что, но я молчала, хотя…
– Я не хочу, чтобы ты со мной молчала, Мадди. – Митч повернулся на бок и, опершись на локоть, провел пальцем по ее подбородку.
Она заморгала – словно пыталась остановить слезы.
– Молчать – это давно уже моя привычка. Но с тобой мне легче. Не знаю, почему так…
Он провел пальцем по жилке, бившейся на ее шее.
– Может, не так уж важно, почему так получается.
Она едва заметно кивнула.
– Да, может быть.
Тут Митч обнял ее покрепче и легонько коснулся губами ее губ. Просто коснулся – и все.
– Знаешь, я ушел сейчас потому, что почувствовал: еще немного – и я взял бы тебя, невзирая на последствия.
– Пожалуйста, не надо заботиться обо мне. Я так… – Она шумно выдохнула. – Я ужасно устала от этого.
Он провел большим пальцем по ее губам.
– А я вовсе не забочусь о тебе. Просто не хочу, чтобы это случилось лишь из-за того, что я разозлился.
Она захлопала ресницами.
– А это случится?
Он кивнул.
– Да, Мадди, обязательно.
Она тихо вздохнула.
– Я знаю, что это плохо, но ничего не могу с собой поделать. Хочу, чтобы это произошло.
– Я тоже, – ответил Митч, привлекая ее к себе ближе. Уложив Мадди на сгиб своего локтя, он сдержал стон, когда она скользнула ногой по его бедру. – Знаешь, когда мне было четырнадцать, я увел подружку у своего приятеля Бобби Миллера.
Сказав это, Митч сам себе удивился. Ведь голова его была полна мыслями о Мадди в его постели, а вовсе не о тех давних днях.
– Ее звали Бритни, – продолжил он. – Она была капитаном команды чирлидеров и связывала в хвост свои длинные светлые волосы.
Мадди провела ладонью по его животу и тихо сказала:
– Наверное, такой и должна быть капитан чирлидеров, верно?
– Да, конечно, – согласился Митч, проводя пальцем по ее бедру. – Я хотел ее и знал, что получится. Вот и получилось…
– Понятно, – пробормотала Мадди, немного напрягаясь.
Ему хотелось побыстрее заткнуться, но он продолжал болтать как заведенный:
– И Сара – не первая замужняя женщина, с которой я спал.
Мадди вопросительно взглянула на него.
– Сколько их было?
– Несколько.
– Предпочитаешь замужних?
– Нет. – Он погладил ее по спине и добавил: – Мне нравился вызов – именно так я тогда думал.
Она долго молчала. Потом вдруг резко приподнялась и, повернувшись к нему, сказала:
– Да, знаю. Давай сыграем.
– Во что? – пробормотал Митч с удивлением. Такого он никак не ожидал. Интересно, что она задумала?
Мадди лукаво улыбнулась.
– Игра называется… «Мы были такими плохими». Будем обмениваться историями о том, какими ужасными мы были когда-то. А потом определим победителя.
Митч невольно рассмеялся.
– Но принцесса!.. Ты ведь славная католическая девушка с комплексом вины. Каким образом ты собираешься победить меня?
Она пожала плечами.
– Не знаю, но думаю, что смогу стать достойным противником.
О, вот это интересно! Он ухмыльнулся.
– Ладно, принцесса, что там у тебя?
Мадди склонила голову к плечу и снова улыбнулась.
– Сейчас посмотрим… Хммм…
Он хохотнул.
– Знаешь, у меня дурное предчувствие.
– Шшш, я думаю. – Она поерзала на одеяле.
А Митч молча любовался ею, чувствуя, что его с каждой секундой все сильнее к ней влечет.
Тут Мадди щелкнула пальцами и воскликнула:
– Вот, вспомнила! Когда мне было четырнадцать, я отправилась на свой первый школьный бал. Конечно, как всякая добрая католичка, которой дали свободу, я схватила первую же бутылку «Бунс Фарм», которую мне протянули.
Митч сокрушенно покачал головой.
– «Бунс Фарм»? Вот как?..
– Поскольку ты – из Уиннетки, то, возможно, не знаешь, что пьют синие воротнички. Видишь ли, им не по карману скотч по сто долларов за бутылку.
Он ущипнул ее за бедро.
– Ох, малышка, я прекрасно знаю, что такое «Бунс Фарм»!
Мадди ухмыльнулась и вновь заговорила:
– В общем, я так надралась, что решила поэкспериментировать с мальчишками. Успела пообжиматься с тремя, прежде чем кто-то позвонил Шейну. И он испортил мне все веселье…
Митч громко рассмеялся.
– Черт, Мадди, не могу сказать, что осуждаю его.
Она наморщила носик и скрестила руки на груди.
– А ты бы спас свою сестру?
Он подумал о Сесилии – такой холодной, как будто вместо крови в ее жилах течет ледяная вода. Даже девчонкой она уже знала, что будет делать, когда станет взрослой. Ее жизнь была распланирована на годы вперед, и она отчаянно старалась делать все возможное, чтобы угодить отцу.
– Не думаю, что Сесилия когда-либо была пьяна.
Мадди хихикнула и, заправляя локон за ухо, заявила:
– Ну, а Шейну не так повезло с младшей сестрой. Но я… В общем, моя месть была страшна. Меня вырвало в его машине!
– Уверен, что он был в восторге, – ухмыльнулся Митч.
– Да, ужасно обрадовался. – Мадди похлопала его по колену. – А теперь твоя очередь.
Митч снова ухмыльнулся и проговорил:
– Когда мне было четырнадцать, я потерял девственность с нашей экономкой.
Глаза Мадди широко распахнулись.
– Ты это серьезно?..
Он с улыбкой кивнул.
– Да, абсолютно. – Люси стала его первым запретным плодом, и с тех пор он пристрастился к этим фруктам. – Но не я был виноват. Это она меня соблазнила, а у меня не хватило сил остановиться.
