Инга Берристер - Я с тобой
Она прикусила губу и остановилась, и Стивен строго спросил:
— Что ты? Продолжай! Что ты хотела сказать? Я могу предположить что. Что ты вела себя так, словно тебе ненавистен один мой вид?
— И поэтому ты решил… решил помочь мне почувствовать себя женщиной?
— Нет, — не раздумывая ответил он. — Все не так… И, раз уж мы заговорили об этом, я не помогал тебе почувствовать себя женщиной. Потому что ты уже была женщиной… была слишком женщиной… женщиной, которую я любил. И если другие мужчины… другой мужчина был недостаточно зрелым или слишком тупым, чтобы понять это, будь я проклят, если бы посмел открыть ему это. Нет!
Он подался вперед, обхватил ее голову руками и стал целовать в губы, нашептывая слова признания. Его рука заскользила к ее груди, и она, слегка сопротивляясь, напомнила ему, что он еще не закончил своего объяснения.
— Да, я не закончил, — согласился он, чувствуя неодолимое искушение обвести дразнящим кольцом поцелуев ее дрожащий сосок и неохотно натягивая на нее одеяло. — Сомневаюсь, что я вообще закончу когда-либо свои объяснения: твой вид так отвлекает меня… Ну хорошо, хорошо! Так о чем я говорил? О да! Главная причина, по которой я решил принять вызов и идти навстречу тебе миллион миль, — это ты… Я страдал, когда видел, как мало тебя ценят другие. Они не давали себе труда и времени разглядеть тебя получше, чтобы полюбить… Любовь — настоящая любовь— — питается вовсе не физической привлекательностью, по крайней мере для меня. Более того, вид человека — это не более чем внешняя оболочка, его внутренняя сущность — это единственное, что имеет значение. Нет, я хотел помочь тебе открыть силу твоей женственности для твоего же собственного блага. Единственный подарок, который я мог позволить сделать тебе, — помочь проснуться чувству уверенности в себе, чувству женской силы, чувству собственного достоинства, которые твоим братцам-идиотам… — Он прервал себя, покачивая головой. — Когда ты росла, было много случаев…
— Они не хотели обижать меня, — с печалью заметила Валери. — Просто я была слишком чувствительной, слишком всерьез воспринимала их реакцию и замечания, которые свойственны мальчикам определенного возраста.
— Ты гнала прочь свою женственность, потому что опасалась возможных последствий, — сказал Стивен. — Я видел это, но…
— Если ты так любил меня, тогда почему ты ушел… отказался от меня… тогда… той ночью?
— Я чувствовал, что пошел против собственных моральных принципов, воспользовался твоими беззащитностью и желанием, твоей чувственностью, которая затмила твое сознание. Это было совершенно противоположно тому взгляду на наши отношения, который у меня сложился. Но самое худшее во всем этом для меня заключалось в том, что я был совершенно уверен: повторись эта ситуация еще раз, я так же не смог бы остановить себя… сопротивляться. Любовь к тебе для меня как наркотик. Никогда недостаточно одного раза — это только разжигает аппетит. Все, что я чувствовал, — это неистовое желание обладать тобой, которому я мог противостоять раньше только потому, что мое тело еще не испытало радости обладания; тобой… Наутро я не мог поверить, что ты и я… что я… никогда не думал прежде, что это может быть так… что я могу так желать… так жаждать…
Валери в смущении отвела взгляд и ответила ему низким от волнения голосом:
— В твоих объятиях… с тобой… как это было у нас… именно так это и представлялось мне в моих мечтах, но казалось недоступным. А в тот, первый раз больше, чем пробуждение в одиночестве и твое бегство, меня оскорбила встреча с Рэйчел около твоего дома на следующий день. Она уже подкатывалась ко мне, пытаясь узнать твой адрес и фамилию. — Валери сглотнула. — Я ужасно ревновала, была полна отчаяния и гнева, ненавидела себя.
— В этом не было никакой необходимости, — мягко проговорил Стивен. — К тому времени я уже дал ей ясно понять, что не нуждаюсь ни в ней, ни в ее предложениях… в любых ее предложениях.
Очень медленно Стивен склонился, чтобы поцеловать ее. Валери затаила дыхание, тело ее трепетало, подавляя желание, но внезапно Стивен замер и заглянул ей прямо в глаза.
— Я чуть не забыл. — голос его был строг. — Тот злополучный контракт, который ты вернула мне, разорван на кусочки… Знаешь… после всех мук, которые я испытал, я бы мог запросто свернуть твою прелестную шейку; Ради всего святого, что заставило тебя решить, что я покупаю тебя? — Он покачал головой. Я сделал это только для того, чтобы помочь тебе… Ты работала не покладая рук, чтобы удержаться на плаву, и ты хороший механик, Вэл. И не позволяй кому бы то ни было высказывать на этот счет другое мнение, — назидательно сказал Стивен. — Можешь не сомневаться — наши дети появятся на свет Божий маленькими гениями, — смеясь, добавил он, наблюдая за выражением ее глаз. — С моими мозгами предпринимателя и твоими способностями механика — возможно, они смогут управлять миром…
Валери слегка содрогнулась. — Надеюсь, что нет. Это последнее, что я могла бы им пожелать, — спокойно сказала она.
— А чего бы ты хотела для них? — спросил Стивен с нежностью.
Он начал поглаживать ее, склоняясь ниже и ниже, и когда слегка прикусил ее кончик ушка, Валери задрожала, не в силах скрывать желание, а ее ресницы сомкнулись в немом восторге. Наконец она смогла прошептать:
— Я хочу, чтобы они были счастливы и любимы… чтобы они росли в полном сознании того, что достойны принимать любовь окружающих и дарить им ответную любовь…
— Так и будет, — заверил ее Стивен. — Когда у них перед глазами будет такой пример, как мы, что ж им останется, как не следовать ему?
— Стивен, уже почти утро, — сказала Валери, увидев в окне спальни первые знаки занимающейся зари.
— Хорошо… Я люблю наблюдать за тобой, когда мы занимаемся любовью… За выражением твоих глаз и твоего лица… Я радуюсь, когда вижу, что доставляю тебе удовольствие, и я люблю…
— Я люблю тебя, Стивен, — прервала его Валери низким голосом. — Я так сильно люблю тебя!
— Неужели? Тогда докажи мне это, — поддразнивая, сказал Стивен.
Валери полностью отбросила одеяло, гордясь красотой своего обнаженного тела. Руки Стивена бережно приняли ее.
Через месяц Валери встречала брата с женой в аэропорту.
Отдохнувшие, заметно посвежевшие и загорелые, Майкл в Лесли кинулись обниматься.
— Дорогая, ты прекрасно выглядишь! Просто цветешь! И как элегантно одета! — Лесли не скрывала своего восторга. — Майкл, ты только посмотри на свою сестру! — И она хитро подмигнула золовке: — Видно, на личном фронте у тебя все в порядке…
— Правда, сестренка? — обрадовался Майкл. — Ты и Роберт… Ты выходишь замуж за Роберта?
