Лайза Аппиньянези - Память и желание. Книга 1
– Чуть позже, – сказал он и вновь посерьезнел.
Жакоб обожал водить машину. Ему нравилось слушать, как гудит мощный мотор, а бесконечная лента шоссе приводила его в мечтательное состояние. Изредка он посматривал на Матильду. Она была необычайно хороша в небесно-голубом костюме, ее волосы и шарф трепетали на ветру. Сердце Жакоба сжималось от счастья. Он никак не мог поверить, что они наконец едут куда-то вдвоем.
Когда солнце поднялось высоко, они остановились на лугу под раскидистыми вязами и устроили пикник. Матильда захватила с собой всевозможные деликатесы: перепелиные яйца, черную икру, гусиный паштет, хрустящие круассаны, изысканные фрукты, белое вино, овощи. Раскладывая всю эту снедь на белоснежной скатерти, принцесса случайно задела Жакоба плечом. Он крепко стиснул ее руку, и у Матильды от блаженства закружилась голова. Она взглянула ему в глаза, увидела, что в них играют золотистые искры. Безоглядная, неудержимая страсть захлестнула все ее существо. Матильду не уставало поражать то, что желание заниматься с ним любовью со временем в ней не притуплялось, а, наоборот, усиливалось. По сжатым губам Жакоба, по веселому блеску в его глазах она поняла, что он испытывает то же самое.
– Давай прямо сейчас, – сказала она.
Жардин шутливо вскинул брови:
– Как, ваше высочество? Сейчас, прямо на траве?!
Матильда нервно улыбнулась и кивнула, расстегивая пуговицы у него на рубашке. Жакоб подхватил ее на руки, отнес в тень. Матильда прижалась к нему, потянулась рукой к его паху и убедилась, что Жакоб готов к любви. Дрожащими руками она расстегнула его брюки, высвободила пенис, лизнула его. Жакоб содрогнулся, опрокинул ее на землю, стянул белье и увидел, что кружево пропитано влагой. Они свирепо впились друг в друга и почти сразу же оба кончили.
Немного отдышавшись, Жакоб взглянул на ее разгоряченное лицо и покачал головой:
– Подумать только! Эта женщина считала себя фригидной!
Матильда хрипло рассмеялась.
– Просто мне нужен был опытный доктор, – поддразнила его она.
– Что ж, опытный доктор рекомендует вам немного подкрепиться. Мне бы не хотелось, чтобы о вашем высочестве говорили, будто вы морите своих любовников голодом.
– Любовников? – переспросила она. – Что означает множественное число? Или вы, сударь, намекаете, что один стоите двоих, троих, а то и четверых? Не будем преувеличивать.
Матильда вызывающе изогнулась.
– Ну уж нет, хватит! – Жакоб потянул ее за руку. – Давай поедим. Кроме того, употребила ли ты пищу духовную, которой я тебя снабдил в прошлый раз? Ты прочитала то, что Фрейд пишет о деле Доры?
Матильда кивнула:
– Да. И считаю, что твой обожаемый учитель ничего не смыслит в женщинах.
Жакоб хотел ответить, но в эту минуту она положила ему в рот кусок булки.
– Не спорь со мной, жалкий мужчина. Тебе еще предстоит многому научиться.
Так прошли четыре счастливых дня. Они съездили в Орлеан, побродили по прохладным нефам древнего собора, исследовали долину Луары. Правда, знаменитые замки они объезжали стороной, ибо их владельцы были знакомы с принцессой. Влюбленные останавливались в маленьких гостиницах под именем месье и мадам Жардин. По ночам скрипучие постели чуть не рассыпались под напором их страсти. Взявшись за руки, Жакоб и Матильда бродили по извилистым тропам, делая привалы в тех местах, где их заставал очередной приступ желания – в тенистой излучине реки, на склоне плавного холма. Они были счастливы до самозабвения. Но Матильду все время преследовала мысль, что никогда в жизни ей больше не испытать такого блаженства.
В последний вечер они сидели на террасе маленького ресторана, глядя на реку. Внезапно Матильда объявила:
– На следующей неделе я возвращаюсь в Данию.
У Жакоба вытянулось лицо.
– Но почему? Ты мне ничего об этом не говорила. Ни слова!
Он почувствовал себя обманутым, преданным и очень разозлился.
– Я не хотела портить нам радость. Я боялась…
Матильда опустила глаза и провела вилкой по тарелке.
Ей было трудно говорить. Она не хотела, чтобы счастливая пора закончилась, но выбора не было. Принцесса и так уже превысила допустимый срок пребывания в Париже.
– Но ведь ты говорила, что Фредерик ничего для тебя не значит! Ты остаешься его женой лишь из-за детей, из-за своего социального положения!
Жакоб вцепился руками в стол. Ему хотелось ударить Матильду. Она его обманывала! Никогда раньше она не говорила о том, что может уехать.
– Я думала, ты все понимаешь.
Матильда замолчала. Она взглянула ему в глаза, чтобы он смог прочесть ее мысли, но Жакоб угрюмо отвернулся.
– Он мой муж, – просто сказала Матильда. – В мире, где я живу, это слово означает многое. Мне приходится мириться с условностями. Ежегодно я обязана проводить с Фредериком определенный отрезок времени. По-своему Фредерик относится ко мне неплохо. Он заботлив, пытается меня понять. Он предоставил мне столько свободы, что его родня считает это недопустимым. Каждый год я приезжаю в Париж и живу здесь несколько месяцев. Таков уговор, и я не могу его нарушить. Не могу, – с нажимом повторила она. – Я должна вернуться.
Матильде казалось, что у нее от этих слов разобьется сердце.
Жакоб резко вскочил, чуть не перевернув стол. Порывисто выбежал с террасы. Матильда негромко крикнула что-то ему вслед, но он не обернулся. Сел в «мерседес», включил мотор, разогнался на полную скорость. Он бешено мчался по незнакомым дорогам, безрассудно давя на акселератор. Жакоб не знал, куда едет. Он думал только об одном: как она могла? И так неожиданно! Она относится к нему, как к какому-нибудь лакею, от которого можно избавиться одним небрежным словом!
На узком проселке фары высветили одинокого путника. Жакоб еле успел вывернуть руль. Громко заскрежетали тормоза. Сердце у Жардина колотилось, как бешеное, голова упала на руки. Он почувствовал, что щеки у него мокры от слез, хоть и сам не заметил, что плакал. В этой неподвижной позе Жакоб сидел долго. В конце концов он вернулся обратно в гостиницу. Была поздняя ночь. Чтобы не будить «мадам Жардин», он попросил у портье отдельную комнату. Мадам Жардин? Это словосочетание заставило его содрогнуться. Никогда Матильда не станет его женой. Как ему только в голову могла прийти подобная фантазия? Жакоб повалился на постель, не раздеваясь.
На рассвете его разбудила Матильда. Глаза ее были красны.
– Можно войти? – робко спросила она.
Жакоб посторонился, давая ей дорогу.
Принцесса молчала, глядя ему в глаза. Потом сделала шаг вперед, хотела припасть к его груди. Однако Жакоб стоял неподвижно.
– Я люблю тебя, – произнесла она тихо. – Люблю больше, чем кого-либо на свете. Всегда буду любить. Пожалуйста, верь мне. Мне очень жаль, что я не подготовила тебя заранее. Мне казалось, что так будет лучше.
