Симона Элькелес - Правила притяжения
— Если ты так хочешь.
— Да.
На верхушке горы мы останавливаемся и наслаждаемся видом Боулдера, затем бежим обратно домой.
Алекс и Карлос стоят на подъездной дорожке у моей машины.
Карлос бросает на нас один взгляд и откидывает голову назад.
— Вы даже одеваетесь одинаково. Меня сейчас стошнит. — Он указывает на нас. — Видишь, Алекс. Кроме всего прочего, мне еще приходится смотреть на это: белокожих в одинаковой одежде.
— Мы не одинаково одеты, — говорит Тук, защищаясь. Он пожимает плечами, когда смотрит на мою футболку и понимает правду. — Окей, он прав, так и есть.
Я не заметила. Тук тоже. Мы оба одеты в черные футболки с крупными белыми буквами, складывающимися в слова: "НЕ СДАВАЙСЯ, ЗАБИРАЙСЯ на 14!" Мы оба купили по одной, когда ходили в поход на вершину горы Принсетон в прошлом году. До Принсетона мы никогда не забирались на одну их «четырнадцатников», ходовое название для гор в Колорадо, которые превышают четырнадцать тысяч фит. [63]
Карлос смотрит на меня.
— Что вы делаете с моей машиной? — спрашиваю я, меняя тему.
Он смотрит на Алекса.
— Мы просто смотрели, — отвечает Алекс. — Так ведь, Карлос?
Карлос отходит от моей Монте Карло.
— Ага, да.
Он почти выглядит стыдливо, прочищая горло и засовывая руки в карманы джинсов.
— Мама просила отвезти тебя в магазин за продуктами. Дай-ка мне взять ключи и потом, если хочешь, мы съездим.
Пока я направляюсь в свою комнату, я думаю о том, что мне не следовало, наверное, оставлять Карлоса и Тука вместе. Эти двое особо не ладят. Я хватаю свою сумку с кровати и готовлюсь бежать обратно вниз, но Карлос стоит в дверном проеме.
Он проводит рукой по волосам и вздыхает.
— Все в порядке? — спрашиваю я и делаю шаг ближе.
— Да, но можем мы поехать одни? Ты и я, без Тука.
Он переносит вес с одной ноги на другую, как будто волнуется.
— Хорошо.
Он не двигается. Он выглядит так, как будто хочет сказать что-то еще, поэтому я остаюсь стоять на месте.
Чем дольше мы стоим и смотрим друг на друга, тем больше я начинаю нервничать. Не то, чтобы Карлос меня пугал; просто когда он рядом, воздух кажется наэлектризованным. Он выглядит уязвленным, что позволяет мне видеть еще чуточку настоящего Карлоса, без его защитной стены.
В среду на горе я сдерживалась изо всех сил, когда он грозился меня поцеловать, и теперь, даже при том, что Алекс и Тук снаружи, я чувствую непреодолимое влечение к Карлосу, какого я никогда раньше не испытывала.
— Ты собираешься переодеться? — спрашивает он, смотря на мою футболку с мокрыми пятнами от пота с пробежки. — Эта футболка должна испариться.
— Ты слишком зацикливаешься на том, кто как выглядит.
— Это лучше, чем совсем не обращать на это внимание.
Я закидываю сумку себе на плечо и показываю ему, чтобы он шагал вперед из дверного проема.
Он отодвигается.
— Кстати о внешности, ты когда-нибудь снимаешь эту резинку с головы?
— Нет.
— Потому что это выглядит как собачий хвост.
— Ну и хорошо.
Когда я прохожу мимо него, я мотаю головой, пытаясь ударить его хвостом. Он ловит его прямо перед своим лицом. И вместо того, чтобы отпустить, он запускает в него пальцы. Я смотрю на него и вижу, что он улыбается.
— Что?
— Твои волосы мягкие, я этого не ожидал.
От того факта, что он вообще думал о том, какими мои волосы будут в его руках, перехватывает дыхание. Я с трудом сглатываю, когда он протягивает руку и снова пропускает мои волосы себе сквозь пальцы. Это кажется таким интимным.
Он качает головой.
— Когда-нибудь, Киара, мы попадем в неприятности. Ты знаешь об этом, не так ли?
Я хочу спросить его, что он подразумевает под неприятностями, но сдерживаюсь. Вместо этого, я говорю:
— Я не попадаю в неприятности. — И ухожу от него.
Снаружи Тук и Алекс ждут нас.
— Что вы там делали так долго? — спрашивает Тук.
— А тебе скажи, — отрезает Карлос, затем смотрит на меня. — Скажи ему, что он не едет с нами.
Тук обнимает меня за плечи.
— О чем это он говорит, пупсик? Я думал мы пойдем ко мне и ну, ты знаешь.
Он несколько раз поднимает и опускает брови, и затем хлопает меня по заднице.
Мой лучший друг настолько перебарщивает с этим притворством бойфренда, что я сильно сомневаюсь, что он кого-либо обманывает. Но судя по выражению отвращения на лице Карлоса, он покупается на это.
Я наклоняюсь ближе к уху Тука.
— Поменьше энтузиазма, пупсик.
Он наклоняется ко мне.
— Окей, заинька.
Я отталкиваю его и смеюсь.
— Я ушел, — говорит Тук и убегает.
Алекс уезжает следом, так что мы с Карлосом одни на улице.
— Не могу поверить, что это заняло у меня столько времени, что бы понять это, — говорит Карлос. — Ты и Тук просто друзья. Я даже не думаю, что у вас когда-нибудь что-то было.
— Это просто смешно. — Я забираюсь в машину и пытаюсь не смотреть ему в глаза.
Карлос забирается через окно.
— Если он такой чемпион по целованию, как ты говоришь, почему это я никогда не видел вас за этим делом?
— Мы постоянно целуемся, — я прочищаю горло и добавляю: — Мы просто… делаем это наедине.
Нахальное выражение появляется на его лице.
— Не верю в это ни секунды, потому что, если бы ты была моей девушкой и такой, как я, жил бы с тобой в одном доме, я бы целовал тебя перед парнем при каждом удобном случае в качестве напоминания.
— Напоминания чччего?
— Того, что ты моя.
Глава 31
Карлос
Я толкаю вперед тележку в супермаркете и благодарю всевышнего за шанс закупиться едой, которую я узнаю. Варьируя между другими покупателями в овощном отделе, я хватаю с полки авакадо и кидаю его Киаре.
— Спорю, что ты никогда не пробовала настоящей мексиканской еды.
— Конечно пробовала, — говорит она, ловя его и добавляя в нашу тележку. — Моя мама постоянно делает тако.
— И какое мясо там внутри?— спрашиваю я, проверяя ее. Поспорю, что миссис У ничегошеньки не знает о традиционных тако.
Киара мямлит что-то, что я не могу разобрать.
— Что? Не слышу.
— Тоуфу. Согласна, тако с тоуфу наверное не самая традиционная мексиканская еда, но…
— Тако с тоуфу вообще не мексиканская еда. Я думаю, что смешивать что угодно с тоуфу и называть это мексиканским, является оскорблением моего народа.
— Сомневаюсь, что это правда.
Она идет дальше, наблюдая за тем, как я выбираю помидоры, лук, кинзу, лаймы, красный перец и халапеньос. Свежий запах каждого из них напоминает мне кухню моей мамы. Я хватаю кое-что еще, что всегда было на нашей кухне. — Это tomatillo.[64]
