Прикасаясь к сердцу - Ирина Ингрин
В какой-то момент счастье внутри девушки стало настолько велико и безрассудно, что ее охватил страх. Она осознала, что впереди будет много счастливых дней. Но рано или поздно они станут буднями. Среди них появятся скучные, надоедливые, предсказуемо однотипные часы. А Свете хотелось праздника каждый день. Чтобы каждый день с Женей был таким же, как сегодняшний понедельник – бесконечно непредсказуемым и беспечным.
Но голос рассудка подсказывал, что это невозможно. Будут взлеты, но их не бывает без падений. Будет свет, но его не бывает без тени. И будет конец. Он всегда будет.
Трудности пугали. Уже завтра может принести им несчастья – и было очень страшно терять, особенно теперь, обретя все, чего хотелось. А с этим страхом придется жить постоянно! Как же это выдержать? Она жила раньше беззаботно, не заботясь, куда ее занесет в следующий день. Ей было нечего терять. Она лишь получала и тратила, не отдавая ничего взамен окружающим. Теперь Свете было что ценить. От нее могло потребоваться отдать всю себя, чтобы сохранить это.
Девушка в беспокойстве крепче прижалась к Жене, прикоснулась щекой к щеке. Так нежно и сладко, что на время забыла о своих непрошеных мыслях.
После танцев они вновь сидели у камина. Они ждали этот момент весь день, возвращение вновь в их мирок, секретный и полный любви, в котором они могли бы жить вечность. По крайней мере, им так казалось.
Сегодня Женя раздобыл откуда-то гитару, и теперь еще и наигрывал мелодии, постоянно крутящиеся в его голове.
– У меня есть набросок новой песни, – сказал он вскоре Свете, которая лежала все это время, расслаблено положив голову на его плечо, и смотрела на огонь.
После его слов девушка привстала:
– О, я готова слушать! Главное удержаться и не растаять прямо тут от удовольствия, – в ее озорных глазах отражались искры огня.
Женя рассмеялся, чмокнул ее в щеку. Потом включил видеозапись на камере смартфона, установил его на подставку рядом с камином и вернулся обратно на их уютный диван.
– Чтобы не забыть, – пояснил он девушке.
– Всем привет! – тут же замахала Света в камеру, забавляясь, но постепенно остепенилась, вновь устроившись на плече парня.
Зазвучала и заполнила комнату мелодия, извилистая, плавная, ритмичная. Она словно вырвалась из плена на свободу, чтобы теперь самой захватывать сердца слушателей. Тут ей вторил словами Женя.
Боже, ты так красива…
Я теряю контроль.
Мир проносится мимо,
Усмиряется боль.
Наша боль.
Ты меня заманила,
Но свободу дала.
Поцелуй подарила,
А покой забрала.
Забрала.
Последнюю строчку Света пропела с ним вместе, их взгляды пересеклись. Женя замолчал, смотря на ее губы. Девушка поцеловала его, прошептала «Люблю тебя». Потом, вспомнив, быстро подскочила к телефону, выключила запись. Обернулась – а Женя уже стоял за ее спиной.
– Как тебе?
– Прекрасно.
– Пойдем спать?
Но до сна было далеко, как до рассвета.
35
Вторник встретил их хмуро. Облаками, сырым ветром, стуком дождя. Женя рано проснулся, но ему не хотелось вставать. Впервые за долгие годы он смог спать ночью глубоко и спокойно, без кошмаров. Потому что рядом была она. Он крепче обнял Свету, все еще сонную, но ему словно чего-то не хватало.
Нутро странно томилось, словно в сладкой пытке. Пальцы хотели снова ощутить холод клавиш пианино, уши – шум толпы, глаза – вспышки софитов. Он привык жить музыкой, без нее он словно тратил жизнь понапрасну. Группа была для него всем.
Женя мечтал о мгновениях со Светой долгие годы. А теперь, держа ее в объятиях и сторожа ее сон, вдруг понял, что ему мало этого для счастья. Юность, в отличие от детства, не стремилась к покою, им хотелось теперь ярких чувств, горечи потерь и страсти встреч. Чтобы быть живыми. Они могли бы устроить это искусственно – ссорами, расставаниями, примирениями. Но оба слишком сильно любили для таких глупых поступков. И оба думали, что должны, просто обязаны, пожертвовать чем–то ради любви, ради того, чтобы снова чувствовать.
Женя достал телефон и выключил режим полета. Тут же на него полились сообщения, пропущенные звонки от Артема, менеджера, Вадима, от отца. Уже завтра группа должна была выдвигаться в следующий город, на вечер среды планировалось очередное выступление. В первую очередь нужно было перезвонить отцу, может что-то срочное. Хоть Женя и был уверен, что парни его не выдали и никому не рассказали, где он провел последние дни, а сам он на людях вел себя очень осторожно.
Как можно тише Женя выбрался из-под одеяла. Накинул рубашку, вышел на балкон и плотно прикрыл дверь.
Оказалось, отец звонил на счет крайнего концерта в Москве. После него он запланировал встречу с прессой, анонс нового альбома. Они обсудили обработку уже записанных треков и запись еще планируемых.
– Все будет к сроку, пап, не волнуйся, – задумчиво потирал брови парень и кивал, хотя Дмитрий Александрович его сейчас видеть не мог.
– Ты в отеле?
– Да.
По сути, Женя не врал – можно сказать, что это отель, но загородом. Парень обернулся к окну их комнаты. Света сидела на кровати, укутавшись в одеяло. Увидев взгляд Жени, она улыбнулась и поманила его к себе. Он кивнул, а потом вновь отвернулся.
Немного обидно, но и к этому ей придется привыкнуть. У Жени всегда будут свои дела и интересы, не во все из которых ее возможно посветят. Она должна быть на втором месте, в тени, должна изменить свою жизнь ради него. Готова ли она к этому?
Света посмотрела на небо – хмурые облака безразлично проплывали мимо. Опечалившись, она повалилась обратно на подушки, укрылась одеялом. Женя будет выступать перед сотнями фанатов, от него будут сходить с ума. Он будет сиять перед ними, а потом возвращаться к ней, как к тихому островку спокойствия.
Разве она такая? Света пыталась вспомнить, какой была в детстве – для счастья хватало красоты природы, книг, простоты. Но теперь ей этого мало. Она любит развлечения, спонтанности, своих безрассудных подруг, шумные пятницы, любит дизайн, стремится и сама чего-то добиться в этом мире. Она боялась, что не сможет дать Жене того, чего он хочет. Они измучают друг друга, пока от их ярких тканей любви не останутся изношенные тряпки, изъеденные молью будней. Но может, еще есть шанс?
Когда Женя вернулся, Света промолчала
