Ноты соблазна - Аделина Жемчужева

— Ты должна была отказать! — его тон стал ещё жёстче, почти шипение.

— Я пыталась! — вспылила я, повысив голос. Мне не понравилось, как он говорил со мной, словно я виновата в чём-то.

— Плохо пыталась, раз в итоге решила нюхать моё пальто, — проговорил он, наклоняясь ближе, будто хотел подчеркнуть своё превосходство.

— Я не нюхала! — возмутилась я, сердце бешено колотилось. — Это ты меня нюхал!

— Я? — его брови взлетели вверх, а тон стал насмешливым.

— Да, ты! — выпалила я, раздражённо указывая на него пальцем. Как он смеет обвинять меня, когда сам вёл себя странно?

— Я не нюхал! — отрезал он, его голос был уже громче.

— Ты нюхал! Ещё как!

— Теперь мы что, на «ты»? — его тон был опасным, но глаза сверкали, будто он наслаждался этим словесным поединком. — Не забывай, что я твой босс.

— Босс, который положил глаз! — съязвила я, не скрывая злости.

Его лицо исказила тень ярости, и, прежде чем я успела что-то сделать, он резко схватил меня за запястье через стол. Его хватка была сильной, властной, и я невольно вздрогнула.

— Не пытайся меня провоцировать, Селин, — проговорил он низким, угрожающим тоном. — Это плохо кончится. У тебя есть муж. Лучше займись им!

Я попыталась выдернуть руку, но его пальцы сжимали запястье, как железный обруч.

— Я и не пытаюсь! — прошипела я сквозь зубы, отчаянно стараясь освободиться.

— Пытаешься, — сказал он, наклоняясь ближе, его дыхание обжигало кожу. — Иначе не стала бы так одеваться.

— Я так нарядилась к ужину, — отрезала я, подняв подбородок, хотя внутри меня всё дрожало.

— Неужели? В таком виде к ужину?

— Это вообще-то такая примета, — парировала я, снова дёрнув руку, но безуспешно.

— Примета? — он фыркнул, насмешка явно сквозила в голосе. — Впервые слышу!

— Тогда ты многое упустил в жизни!

— Многое упустил? — его губы изогнулись в холодной усмешке, и он наклонился ещё ближе. — Может, расскажешь мне, что именно?

Его слова звучали, как вызов, и я почувствовала, как гнев смешивается с растерянностью. Как он посмел довести всё до этого?

— Например, как уважать личное пространство, — резко ответила я, вновь пытаясь вырвать руку. Его хватка ослабла, но только чуть-чуть.

— Личное пространство? — Арман поднял бровь, отпуская мою руку, но его взгляд продолжал удерживать меня на месте сильнее, чем могли бы его пальцы. — А ты, значит, не думала об этом, когда решила устроить этот фарс с ужином?

— Это не фарс! — Я встала, сжимая руки в кулаки. — Хватит меня обвинять!

— Ты сама дала повод, — парировал он спокойно, но в его голосе было достаточно стали, чтобы меня снова обдало волной раздражения.

— Я ничего не давала! Это Гюстав настоял на ужине!

— Конечно, — протянул он, его улыбка была полной недоверия. — А платье ты тоже по его заказу надела?

— Хватит, Арман! — воскликнула я, срываясь. — Ты вообще слышишь себя? Думаешь, весь мир крутится вокруг тебя?

— А разве нет? — Его насмешливый тон действовал на нервы.

— Ты… — я замолчала, чувствуя, как в горле встаёт ком. — Ты просто невыносим!

— И всё же ты не можешь отвести глаз, Селин. — Его голос стал мягче, но в нём всё ещё ощущалась угроза.

— Это потому, что ты как бельмо на глазу! — выпалила я.

Он рассмеялся — негромко, но так, что у меня внутри всё закипело.

— Ты злишься, потому что я прав.

— Ты прав? — Я шагнула ближе, почти не осознавая этого. — Ты такой самоуверенный, что не видишь ничего вокруг!

— Например? — Он смотрел на меня с явным вызовом, склонив голову.

— Например, что я не хочу тебя видеть!

— Тогда какого черта меня пригласила? — спросил он, едва заметно склоняя голову, как будто изучая меня. — Видите ли, извиниться она хочет таким образом.

Я замерла, не зная, что ответить. В горле встал ком, а слова застряли где-то на полпути.

— Это всё не я, а Гюстав! — в отчаянии выпалила я, чувствуя, как раздражение нарастает.

Арман приподнялся, отодвинув стул, и сделал шаг ко мне. Его массивная фигура нависла надо мной, будто отрезая весь остальной мир.

— Серьёзно? — прошептал он, голос звучал тихо, но в нём ощущалась угроза. — Ты думаешь, это оправдание?

Его близость была слишком подавляющей. Сердце забилось быстрее, и я невольно сделала шаг назад. Спиной я уперлась в край стола, понимая, что отступать больше некуда.

— Если Гюстав увидит нас так рядом… — начала я, но голос предательски дрогнул, и я замолчала, не зная, как продолжить.

Арман прищурился, его взгляд был таким тяжёлым, что я почувствовала, как по спине пробежал холод.

— Если он увидит? — повторил он, подаваясь чуть ближе. — А что он увидит, Селин? То, что ты сама ищешь повод быть ближе ко мне?

Я резко качнула головой, но слова застряли в горле. Как он смеет? Как он может быть таким самоуверенным?

— Ты правда думаешь, что можешь играть со мной, Селин? — Его голос был тихим, но каждое слово звучало, как выстрел.

— Я… я не играю, — пробормотала я, чувствуя, как холодок пробегает по позвоночнику.

— Нет? — Он склонился ещё ближе, его лицо оказалось всего в нескольких сантиметрах от моего. — Селин, не пытайся мне понравиться, держись от меня подальше.

— Я… я не пыталась, — попыталась я сохранить твёрдость в голосе, но он прозвучал слишком слабым. — Я пыталась быть вежливой!

Его губы изогнулись в хищной улыбке.

— Вежливой? Ты называешь это вежливостью? Ты наряжаешься, бросаешь взгляды, а потом притворяешься невинной?

— Прекрати! — Я подняла руку, пытаясь оттолкнуть его, но он перехватил её на лету.

— Нет, Селин, это ты прекрати, — его голос звучал холодно, как лёд, а взгляд сверлил меня с такой силой, что я едва сдерживала дрожь. — Я вижу тебя насквозь. Смирись с тем, что я тебя не хочу и ты мне не нравишься!

Слова прозвучали, как пощечина, разом выбивая воздух из лёгких. Я чувствовала, как внутри меня всё сжимается от боли и унижения.

— Арман, ты меня пугаешь, — прошептала я, голос предательски дрожал, словно мне действительно было страшно, хотя больше всего я злилась. На него. На себя. На эту ситуацию.

Он замер на мгновение, его хватка на моей руке ослабла, но не до конца. Глаза смотрели остро и непреклонно, как будто он наслаждался каждым моим движением, каждым словом.

— Боишься? — спросил он с издевательской интонацией, его шёпот проникал прямо в душу. — Может, ты правильно делаешь.

Слёзы предательски потекли по щекам, и я быстро вытерла их ладонью. Его слова жгли, как раскалённый металл. Как он мог такое говорить?

Не нравлюсь?

Я ведь думала, что есть хоть что-то между