Ты - моя вселенная (СИ) - Мария Сильвер
Не чувствуя сопротивления, Кира смелее исследует моё лицо. Обводит горящие из-за воздействия алкоголя щеки, проходится по сухим губам. Смотрит вопросительно, спрашивая разрешения на дальнейшие действия. Молчу. Даю нам шанс попробовать.
Укладывает на пол, надежно придерживая рукой за спину. Наклоняется и целует робко в губы, постепенно углубляя поцелуй. Тело, давно позабывшее, что такое прикосновения мужчины, реагирует холодно. Ничего не чувствует. Движения выходят механическими, безжизненными. И Кира отстраняется. Чувствую себя пустышкой, которая ничего не может дать мужчине. Я не способна на чувства. Не могу любить, подарить семью, детей. Слёзы — лютые враги, начинают так не вовремя, тихо стекать по лицу.
Кира прижимает меня к себе, пытаясь успокоить.
— Прости, — шепчу, обреченно уставившись в потолок, не в силах заглянуть в его прекрасные влюбленные глаза.
— Никогда не извиняйся за то, что не любишь …Соня, — называет имя, которое никак не забыть. В такие моменты мне хочется ненавидеть её. За её слабость, за её нелюбовь к Кире, за то, что она все ещё имеет власть над жизнью Анны.
— Не люби меня, — прошу так, будто это возможно. Кира усмехается и обнимает крепче.
— Не могу. Влюбился, как только увидел тебя тогда, в подворотне, бесстрашную, с пушкой в руках. А когда ты начала обрабатывать раны человеку, которого ненавидела, пропал навсегда. Может и ещё раньше, в школе. Дразнил тебя. Не понимал, что понравилась.
Начинаю рыдать из-за откровенных слов мужчины. Прекрасно знаю все оттенки болезненных чувств от безответной любви.
— Зачем мы живем, Кира? Если не можем быть счастливы с теми, кого любим, — задаю вопрос, который терзает в последние дни. Не знаю, как жить после мести и зачем. Смогут ли вырасти цветы на руинах и пепелище прошлого?
— Во всем есть смысл. Ты обязательно его найдешь и будешь счастлива. Я тебе помогу, — пытается вселить в меня хоть какую-то надежду друг.
— Люблю тебя… — шепчу мужчине, крепче прижимаясь к его сильному телу. Он прекрасно понимает, что я имею в виду. Он дорог для меня, как брат, которого у меня никогда не было. Глядя на близкие отношения близнецов, где-то в глубине души завидовала им. Они вдвоем противостоят целому миру. И вместе навсегда.
— И я тебя, — слышу последнее, когда мое сознание под действием алкоголя начинает погружаться в темноту.
Глава 34
Наступает день икс. Через два часа Антон разошлет клиентам Свиридова файлы с их активным участием в непотребствах.
На обед назначено собрание акционеров компании «Альфа». Где будет решаться вопрос об отставке генерального директора. Посмотреть на поражение своего главного врага поеду лично.
Сегодня утром у Свиридова назначена встреча с таинственным покупателем партии оружия, которую устроил Кира через старые связи отца. Этот ублюдок и не подозревает, что его ждет.
Собираю волосы в конский хвост. Надеваю свободное бордовое платье, которое отлично скрывает боевое оружие, спрятанное в кобуру на внутренней стороне бедра. Так, на всякий случай.
Кирилл был против моего участия. Но не могу больше оставаться в стороне. Я должна лично посмотреть в глаза монстра, разрушившего мою жизнь.
Три тонированных джипа, полные вооруженными до зубов людьми, выезжают из особняка Киселёвых. Мы с Кирой едем во второй машине.
— Оружием не светить, стрелять только в случае опасности. Мы не заинтересованы в кровопролитии. Нужно потянуть время, пока курьер доставит доказательства в прокуратуру и не приедет полиция, — Кира отдает приказы своим людям через рацию.
Начинаю нервничать. Я бесконечно долго ждала этого дня. Киселёв замечает мою дрожь и крепко сжимает ладонь, давая понять, что он рядом.
— Всё будет хорошо, — успокаивает мужчина, полностью одетый в черное. Ему идет этот цвет.
К складам на окраине Москвы приезжаем строго к назначенному времени. Остаюсь ожидать в машине. Надеваю наушники, чтобы подслушивать происходящее.
После нас на территорию въезжают две серебристые машины, из которых выходят люди Свиридова и дьявол собственной персоной. Лиц разглядеть не удается. Все сразу направляются в небольшой ангар, расположенный между складами, где будут проходить переговоры.
Подключаюсь к прослушке, но она не работает. Черт. Всё же проверяли перед выходом.
Ожидание хуже смерти. Не представляю, что сейчас там происходит. Проходит минут двадцать. Что-то идет не так. Выбегаю из машины, заранее сняв пистолет с предохранителя и спрятав переведенное в боевой режим оружие обратно.
К постройке приближаюсь на цыпочках, стараясь максимально не шуметь. Иду вдоль стены, пока не слышу грубые мужские голоса.
— Киселёвское отродье! Надурить меня решил? Ты знаешь, что делают с такими, как ты? — слышу омерзительный хриплый голос.
— Ещё бы мне не знать, ведь это ты убил моего отца! — с презрением отвечает скорбящий сын.
— Он сам виноват, влез, куда не просили, а так жил бы долго и счастливо, — усмехается безжалостный убийца.
Дела совсем плохи. Смотрю через узкую щель на Свиридова, который сидит напротив входа и держит на мушке Киру. Наши ребята обезоружены. На что мы вообще рассчитывали? Проклятье.
Времени думать нет. Буду импровизировать.
Пьяной походкой вваливаюсь в эпицентр бури, приводя некоторых в замешательство.
— Мальчики, ик. простите, а где здесь туалет. ик. я немного заблудилась, — сама не понимаю, что за бред несу, но эффект произвожу потрясающий. У наших ребят отвисает челюсть. Кира в удивлении закатывает глаза. При других обстоятельствах однозначно рассмеялась бы. Но сейчас не могу оторвать взгляд от пистолета, который все ещё направлен на дорогого мне человека.
— Ой, а что вы здесь кино снимаете…ик, — продолжаю корчить дуру, указывая пальчиком на оружие.
— Уберите эту сумасшедшую! — рычит Свиридов, чуть ли не пуская от бешенства слюни. Его люди начинают двигаться в мою сторону.
Но никто и подумать не может, что у миниатюрной хрупкой девушки припрятан козырь в рукаве, а точнее в ноге.
— Мальчики, — произношу приторно сладким тоном, — хотите, фокус покажу? Молниеносным движением достаю пушку и произвожу выстрел в руку Свиридова, выбивая его оружие. Годы тренировок в тире не прошли даром. Я всё ещё лучший стрелок среди наших парней.
Выстрел ненадолго оглушает меня, но пистолет не опускаю. На белой рубашке заклятого врага расплывается алое пятно. Но дьявол не издает ни единого звука, будто огнестрельное ранение для него всего лишь небольшая царапина.
— Следующая будет тебе в голову, шелохнуться не успеешь, — шиплю в сторону ошеломленного ублюдка, уверенно держа руку на прицеле.
Мразь отдает своим людям приказ не стрелять. Боится,
