Все, чего он хочет (СИ) - Торн Оливия
─ Не знаю.
─ Тогда дай мне уйти. Если всё ещё хочешь меня, то придешь за мной. А если нет…, отпустишь.
Он положил руки мне на плечи и наклонил голову, с тоской прижимаясь своим лбом к моему.
─ Я хочу тебя.
─ Тогда небольшая разлука ничего не изменит.
И опять долгое молчание. Наконец он погладил меня по щеке.
─ Вот и всё? Вот так ты и собираешься уйти?
Я посмотрела в сапфировую глубину его глаз.
─ Что ты хочешь?
─ Останься со мной, ─ прошептал он. ─ Ещё одна ночь… дай мне ещё одну ночь, прежде чем уйти.
Мне понадобилась целая вечность, чтобы ответить.
Всё рациональное и логичное в моей голове кричало: «Нет! Уходи! Зачем рисковать ещё больше?»
Но моё сердце и моё тело так сильно хотели его.
─ Хорошо, ─ наконец согласилась я.
57
Это было самое болезненное занятие любовью… и самое сладкое.
Коннор целовал меня так нежно, его губы едва коснулись моих. Его ладони скользнули по моим обнажённым плечам и рукам, пока не обвили мою талию, привлекая к себе.
Я поцеловала его сначала мягко, потом страстно, желая, чтобы это длилось до конца моей жизни, если понадобится. Чтобы, по крайней мере, я не сожалела о том, что сдержалась.
Коннор ласкал мою обнажённую кожу, целовал мои уши, шею, грудь.
Я откинула голову назад и застонала, когда он стянул с меня платье и поцеловал мои соски, лаская их, облизывая, посасывая.
Он наклонился и поднял меня на руки, а затем отнес в спальню, где осторожно уложил на матрас.
Я стала возиться с его одеждой, пока он расстёгивал молнию на моём платье.
Я даже не заметила, как мы сняли одежду, потому что Коннор устроился рядом со мной на кровати. Его тело было твёрдым и мускулистым, а тёплые и нежные руки касались моего живота, бёдер, гладили меня между ног.
Я ласкала его член, пока он целовал меня. Когда Коннор навис надо мной, я направила его член внутрь себя.
Он медленно проникал между моими складками, его член погружался в меня всё глубже и глубже, пока я задыхалась от острых ощущений.
Он раскачивался между моими ногами, его толщина наполняла меня, руки не прекращали скользить по моей груди, шее, рукам, бедрам, ногам.
Понимая, что это может быть наш последний раз, я заплакала.
─ Лили…, ─ прошептал он нежным и полным боли голосом.
─ Не останавливайся, ─ ответила я и прижала его голову к своей шее. Я чувствовала его движения внутри себя, как уже дюжину раз прежде, но всё, на чем я сейчас могла сосредоточиться, — это сладость и горечь момента.
Коннор посмотрел на меня, обхватил моё лицо руками, останавливая губы были в дюйме от моих.
─ Скажи, чего ты хочешь? ─ выдохнул он, пока наполнял меня снова и снова, пока его бёдра двигались внутри меня.
Я отрицательно покачала головой и закрыла глаза.
─ Скажи мне, ─ выдохнул он, его голос был не громче шёпота. Я прикусила губу. Я не хотела говорить. ─ Скажи, ─ настаивал он, нежно потянув за волосы у меня на затылке.
─ Скажи, что любишь меня, ─ прошептала я в ответ. Его бёдра перестали двигаться, и я почувствовала, как он замер внутри меня. ─ Даже если не всерьёз… просто… скажи, что любишь меня, ─ прошептала я, пока слёзы стекали по моим щекам.
Он нежно, так нежно поцеловал меня в губы и прошептал:
─ Я люблю тебя, ─ Я выгнула своё тело навстречу к нему, и он снова начал двигаться, шепча: ─ Я люблю тебя.
Коннор ускорился, его толщина наполняла меня, проникая глубоко, в такие места, которых никто другой никогда не касался.
─ Я люблю тебя, ─ прошептал он, и я почти начал верить, что он имел в виду именно это. Я царапала ногтями кожу на его спине. ─ Я люблю тебя, ─ прошептал он мне на ухо, целуя мочку.
Я застонала и сжала его ягодицы, направляя ещё глубже в себя.
─ Я люблю тебя, ─ прошептал он, ускоряясь, вонзаясь в меня всё сильнее и сильнее.
─ Я тоже тебя люблю, ─ выдохнула я, чувствуя, как он овладевает мной, наполняет меня, пожирает меня.
─ Я так тебя люблю, ─ снова прошептал Коннор.
Я подняла глаза, и сквозь слезы увидела, как он пристально смотрит на меня. Я застонала и ещё крепче обхватила его задницу, наслаждаясь тем, какой мощной и твердой она была под моими руками, получая удовольствие от того, как его мускулы напрягаются и перекатываются, пока он, раскачиваясь, вонзается в меня.
Удовольствие и боль, грусть и потеря — всё смешалось внутри меня в один клубок, и слёзы полились ручьём, когда я почувствовала приближение оргазма.
─ О, Лили, ─ выдохнул Коннор, вонзаясь в меня всё сильнее и сильнее. ─ Я люблю тебя, я люблю тебя, я люблю тебя…
А потом я кончила, вонзаясь пальцами в его плоть, пытаясь заставить его войти в меня ещё глубже. Я любила каждый дюйм его члена внутри меня, любила ощущение его рук, вес его тела, что давил на меня. И тут я почувствовала, как он набухает и взрывается внутри меня жидкой лавой. Мы кричали и задыхались, его губы прижимались к моим. Толчки Коннора наконец прекратились… как и моё блаженство.
─ Я люблю тебя, ─ прошептал он, прижимаясь ко мне и прокладывая дорожку поцелуев от шеи до губ. ─ Я тебя люблю…
В этот момент я на мгновение поверила ему, и от всего сердца прошептала в ответ: ─ Я тоже тебя люблю…
58
Мы лежали в кровати, крепко обнявшись. Коннор прижимался ко мне сзади, а я наслаждалась теплотой его кожи, вкушала ощущение его твёрдых мускулов на моих более мягких изгибах.
Я пыталась запомнить каждое мгновение на случай, если мне никогда больше не придётся испытать эти чувства.
Он прижимался к моей спине, так что не видел моего лица и тех случайных слёз, что, скатываясь по моим щекам, исчезали в наволочке. Я сморгнула их и попыталась сосредоточиться на своих ощущениях, не позволяя печали отвлечь меня от последних мгновений с Коннором.
Мои последние мгновения с ним, по крайней мере, пока он не поймет, что ему нужно.
Пока не решил, что любит меня и готов это сказать.
Только на время я позволила себе обмануться, поверив, что это не займёт много времени.
Через несколько минут я услышала, как ритм его дыхания замедлился и превратился в длинные, глубокие вдохи. Я продолжала лежать, ощущая его тело, пытаясь запомнить всё, что только могла…, заставляя себя сделать то, чего мне так не хотелось.
Часть меня хотела заснуть, забыть всё, что он сказал до того, как мы занялись любовью, забыть всё, что сказал Себастьян. Просто проснуться завтра утром и притвориться, что всё в порядке и просто плыть по течению.
Может, всё изменилось бы.
Может, всё стало бы лучше.
Но моё сердце разрывалось от мысли, что для Коннора я стала обязанностью, а не пристанищем. Кем-то, от кого нужно держаться подальше, а не к кому хочется возвращаться.
Но мне все равно потребовалось ещё тридцать минут, чтобы набраться смелости и сделать то, что было необходимо.
Я осторожно выскользнула из-под его руки, подняла с пола платье, туфли, нижнее бельё и сумочку.
Несколько секунд я размышляла, стоит ли поцеловать его на прощание, но я боялась, что разбужу Коннора. В конце концов, я проиграла этот спор с самой собой.
Наклонившись, я оставила на губах Коннора поцелуй — касание легче воздуха.
Он не пошевелился.
Возле двери, ведущей в гостиную, я на секунду остановилась и посмотрела на то, как мирно он спит. Попыталась во всех деталях запомнить это роскошное, восхитительное тело, а затем медленно закрыла за собой дверь. Свинцовая тяжесть разлилась по моим ногам. Господи, как же было тяжело.
В гостиной я бесшумно оделась. А потом, оглядевшись вокруг и вспомнив все те удивительно чувственные вещи и всепоглощающие эмоции, которые я здесь испытала, разрыдалась. Я едва не сдалась и не вернулась обратно в спальню, но слова Себастьяна не выходили у меня из головы.
