Вкус к жизни (СИ) - Флёри Юлия

– Открой! Открой… – обернулась я на Мартина, присутствие которого, скорее, ощущала, нежели могла подтвердить фактически.

Он стоял в двух шагах от дивана и с отсутствующим выражением на лице наблюдал за моими действиями.

– Открой, я хочу посмотреть… – отчего-то прошептала я, когда комната погрузилась в темноту.

Он наблюдал за мной и молчал, не торопясь откликнуться на просьбу, но потом всё же протянул руку, и сигнал пульта управления раздался снова. Штора нехотя поползла вверх, а я пыталась поторопить её взглядом, мыслями, стремлением. И задыхалась. Задыхалась от волнения и нетерпения, подойдя практически вплотную. А когда взору открылся огромный, бескрайний тёмный лес, простирающийся по склону неведомой мне горы, то буквально затрепетала всем телом. Снежные макушки деревьев печально клонились к земле. Насыщенные, зелёные и будто тёмно-синие лапки смущённо выглядывали из-под тяжёлого белого налёта недавней стихии. Редкие солнечные лучи, пробиваясь сквозь густые серые облака, отражались от хрустальных снежинок, и всё это сверкающее великолепие слепило глаза буквально до слёз.

Стремясь быть как можно ближе, желая раствориться в первозданной красоте природы, я потеряла грань реальности и уверенно шагнула вперёд. Глухой удар о стекло отрезвил. Я растёрла ушибленный лоб и на всякий случай отступилась. Оглянулась на Мартина, внезапно вспомнив о его существовании, и смутилась.

– Всё в порядке, – зачем-то повторила я, хотя в этот раз предложить свою помощь он не спешил.

Нехотя я сделала ещё один крошечный шаг назад и прикусила губу, понимая, что не могу провести здесь, у окна, всю жизнь, целый день… час… да и лишние мгновения будут выглядеть столь же дико и противоестественно. «Взрослые так себя не ведут» – сказал бы сейчас Игорь с неизменной насмешкой. «Конечно, ведь глупые взрослые предпочитают заниматься тем, что приносит доход, а не удовольствие» – в тон ему ответила бы я, но всё равно послушно отвернулась. Мартин ничего не сказал, но уж он точно был «достаточно взрослым», чтобы не замирать от удовольствия после увиденного. Просто лес, просто горы, просто снежный наст… и никакого волшебства!

Оглянувшись будто на прощание, я невольно зацепилась взглядом за оставленные ладонями следы и негодующе вздохнула:

– О, прости, своими отпечатками на стекле я бессовестно нарушила баланс чистоты в твоём доме! – ужаснулась я собственной неосторожности и деланно рассмеялась. – Давай, скажи уже эту фразу…

– Какую?

– Э-э… «Здесь надо убрать»?.. – растерянно пробормотала я, но тут же сконфуженно смолкла. – Прости… – покачала я головой, не одобряя собственный сарказм. – У тебя отличный вид из окна! – похвалила я, пытаясь исправить страшную неловкость.

– Снег шёл несколько часов, – проговорил Мартин вместо любых замечаний.

– Да, это… впечатляет! – я оглянулась на шикарный вид и вновь замерла, не определившись до конца, стоит ли мне использовать подаренные мгновения для новых впечатлений или пришло время изобразить «вежливого гостя» и воздержаться.

Пейзаж так и манил, и я украдкой взглянула на уходящую высоко в горы снежную тропу, задержала дыхание, восхищаясь совершенством стихии, её силой, её властью.

– Дороги замело, и связи не будет несколько дней.

– Да? Жаль, очень жаль… – отмахнулась я, лишь тоном поддерживая общий настрой повествования, которое меня ничуть не трогало. – Но как же всё-таки красиво… – проронила, уже не скрывая удовольствия, увлеклась и снова ударилась лбом о стекло.

– Подожди, идём со мной, – резче чем следовало, окликнул Мартин и потянул меня за руку на себя, уводя от окна.

Очень хотелось воспротивиться его силе и вцепиться пальцами в любой предмет интерьера, только бы задержаться чуть подольше, но я поддалась. Поддалась и была за это вознаграждена! Шторы на двух других окнах плавно поползли вверх, а я лишь поразилась тому, что не заметила их прежде. Нетерпеливо переминаясь с ноги на ногу, едва дождалась момента, когда можно будет сорваться с места и разглядеть всё-всё! Но увидела много больше! Потому что шторы всё жужжали и жужжали, поднимаясь, а на смену нетерпению, пришла какая-то детская растерянность. Потому что впереди был бескрайний простор.

– Ну же… Смелее! – подначивал Мартин, и я поддалась соблазну, рванула вперёд, но крепкие руки удержали. – Здесь тебе будет удобнее, – мягко рассмеялся он, подводя меня к широкому низкому подоконнику, который я в порыве чувств не заметила.

Устроившись на нём, я всё смотрела, смотрела, но никак не могла удовлетворить интерес, потребность видеть и чувствовать прекрасное, никак не могла отдышаться! Хотелось охватить взглядом всё больше! Целую вселенную! И я уже без стеснения жалась к стеклу, будто мечтая срастись с ним, чтобы стать единым целым. В какой-то момент обратила внимание на Мартина, желая… не знаю… поделиться с ним впечатлениями, что ли… А он смотрел на меня так жарко, так остро, что в один момент стало неловко. Я стушевалась.

– Прости, ты что-то говорил… – напомнила я, но взгляд неумолимо полз туда, где ждал всё тот же простор, где манила бесконечность. – Про снег! – обрадовалась я внезапно всплывшей в памяти мысли. – Так, что там со снегом? – проявила я интерес и даже слезла с подоконника.

Мартин сдержанно улыбнулся.

– Я сказал, что его очень много, – напомнил он, и я старательно кивнула, поддакивая.

– И правда… много… Никогда не видела столько… – поделилась я радостью, которую Мартин отчего-то не разделял. Пришлось сдержанно кивнуть. – Так… и что снег?

– А что снег… лежит… Вот только у меня нет снегохода.

От непреодолимого желания как можно скорее избавиться от собеседника и остаться, наконец, в тишине, я едва не пританцовывала, а ещё всё время тёрла ладони о джинсы.

– Да? Ну… жаль, конечно… Наверно, кататься на снегоходе весело, – несмело предположила я, но на всякий случай сосредоточенно поджала губы. – А зачем тебе снегоход?

Мартин усмехнулся.

– Мне? Мне он не нужен. Я говорил о тебе.

– Шутишь?! – фыркнула я и, совершенно растеряв интерес к беседе, вернулась к скучающим без моего внимания видам. – Я и управлять-то им не умею…

– Я всего лишь хотел сказать, что не смогу отвезти тебя в город, – наконец, пояснил Мартин, и я в один момент опомнилась, огляделась вокруг и напряжённо сглотнула.

– В город?.. – глупо переспросила я, пытаясь определить, что чувствую, произнося такое знакомое сочетание букв. Увы, в душе ничего не откликнулось. Правда, и пейзаж в один момент перестал волновать, отошёл на второй план.

Я пересекла комнату, чтобы вернуться в диванную зону, не переставая повторять про себя одну и ту же фразу, которая вдруг напугала меня.

– А что меня там ждёт? – спросила я у Мартина, потому что у меня самой ответа не находилось, а больше спросить было и не у кого. – К тому же ты обещал меня забрать навсегда! – напомнила я условия договора, которым он без особой заинтересованности кивнул.

– А ты не погорячилась? «Навсегда» – это очень долго, – улыбнулся Мартин, но я всё ещё не ощутила полного смысла происходящего и неуверенно повела одним плечом.

– Но ведь ты согласился!

– Я? Я – да! – вдруг рассмеялся он. – Я согласился, – повторил Мартин и устроился на том самом подоконнике, который я так необдуманно покинула.

Он сидел у окна, склонив голову набок, и наблюдал за мной. Раскованная, свободная поза, лёгкая улыбка на тонких губах. Отблески солнца нашли в его волосах золото и весело играли с ним в салки. Серые радужки глаза казались почти прозрачными, но стоило солнцу исчезнуть, как в них тут же закручивалась грозовая туча. Такой эффект давала ещё и тёмная шёлковая рубашка. Одного беглого взгляда хватило, чтобы понять: Мартин в той же одежде, что и вчера у дома Астафьева. Почему-то это открытие заставило почувствовать смущение.

– А ты?.. Ты что же… Ещё не ложился?

– Бессонница совсем замучила.

– В таком красивом месте… и спать-то грешно… – подумалось мне, и лишь потом стало понятно, что свои мысли я проговорила вслух, тут же испуганно взглянула на мужчину. – Но я ведь могу остаться? – от волнения излишне громко выдала я, чем вызвала очередную ироничную улыбку на его губах.