Я не дам тебе уйти - Ульяна Николаевна Романова
– У нас его будет полно! А ты от недосыпа становишься рассеянным. Беречь себя нужно, все-таки не восемнадцать! – сказала и задвигала бедрами, потираясь о его пах.
– Рррегина… – прорычал он, сверкнув глазами.
Я опустила ресницы, чтобы он не видел, как загорелись мои глаза. Я снова полюбила зажигать огонь внутри этого айсберга.
– Пожалуйста, спи по ночам. А днем работай. А я, если ты позволишь, просто буду сидеть рядышком и смотреть на тебя.
– Если ты будешь сидеть рядышком в таком виде, – приподнял он бровь, намекая, что на мне надета только его футболка на голое тело, – то работать я не смогу!
– Тогда я буду в соседней комнате, – решила я.
Ваня вздохнул, снова поцеловал меня и покорно дождался, пока я приготовлю омлет. И только когда я выключила конфорку, разжал руки и включил кофемашину.
– Я бы хотела позвонить Лизе, – призналась я, раскладывая омлет по тарелкам. – Ты не против?
– Не против. Поговорим? – серьезно уточнил он, а у меня почему-то сердце забилось в груди с удвоенной силой.
– Конечно, – кивнула я. – О чем?
Мы сели за стол, Ваня расставил чашки с кофе, взял вилку и взглянул на меня:
– О наследстве твоего отца.
Я поперхнулась воздухом, закашлялась и округлила глаза. Капацкий постучал меня по спине и резюмировал:
– Я так и думал.
– И что оставил мне папа? – хрипло уточнила я.
– Деньги.
– Много?
– Ну, если не покупать острова и яхты, то на безбедную жизнь вполне хватит. Где живет твой брат?
– В нашей старой квартире, где жили мы с папой, – ответила я, откладывая вилку.
Аппетит пропал.
– Живет в квартире отца и не сказал тебе о наследстве, – задумчиво барабаня пальцами по столешнице, проговорил Ваня.
– Что ты выяснил?
– Пока ничего не понятно. Ты когда-нибудь слышала фамилию Горский? – Капацкий сканировал меня внимательным взглядом.
– Никогда, – честно призналась я, – со мной работу никогда не обсуждали. И при мне тоже.
Ваня кивнул и погрузился в свои размышления, а у меня снова возникло почти непреодолимое желание поговорить с Андреем. И мерзкое чувство, что все десять лет из меня делали бездушную марионетку, легко мной манипулируя. И самое ужасное, что я позволяла им это делать. Настолько закрылась в своей боли, обиде и нежелании жить в реальном мире, что не замечала ничего вокруг! И от этого ощущения стало ужасно гадко от самой себя.
– Не вини себя, – приказал Капацкий, протянул руку и коснулся ладонью моей щеки. – Твои Владик и брат – отличные манипуляторы, малышка. У тебя не было шансов.
Он был прав – я бы даже сбежать не смогла. Но легче не становилось.
– Поэтому прошу, не говори с ними без меня, – убедительно попросил Ваня. – Только со мной, ладно? Помнишь, к чему привел твой последний разговор с братом?
Я могла только кивнуть, лениво ковыряясь в омлете. Помню, как полночи рыдала у него на плече, выплакивая нашу общую боль.
– Твоим разводом я тоже займусь сам, – снова заговорил Ваня и уточнил, сузив глаза. – Ты же не против?
– Нет, – замотала я головой.
– Тогда давай позавтракаем, ты позвонишь своей подруге, а я на часик сгоняю на работу. Хорошо, маленькая?
Он снова просил отпустить его.
– Хорошо, – согласилась я.
– Иди ко мне… – позвал Ваня, а я снова забыла обо всем, с готовностью падая в его объятия.
Глава 27
Капацкий
Регина убежала в комнату, чтобы позвонить своей подружке, а я медленно собирался. Ситуация бесила. Я ненавидел, когда чего-то не знал или не мог выяснить. А мы до сих пор не нашли Веру Хмельницкую, не выяснили имя заказчика и зачем кому-то, мать вашу, было следить за Региной!
И если мотивы Андрея я примерно мог просчитать, то остальная возня до сих пор оставалась загадкой. С того дня, как мы с Дэном посетили Павлика, возле Регины больше не крутились ни его люди, ни люди Андрея. Я бы знал. Вопрос «какого хрена?» волновал меня все сильнее.
Бесило и то, что Регина до сих пор была замужем. Не за мной! И это тоже нужно было срочно решать.
Надел брюки, рубашку и потянулся за очками, когда в комнату робко вошла Регина.
– А тебе идут очки, – призналась она, закусив губу, – ты сразу такой солидный и деловой становишься.
Я улыбнулся, надевая их на нос, и подошел к ней вплотную. Обнял за талию и притянул к себе.
– У тебя правда плохое зрение? – заинтересовалась моя девочка.
– Нет, – хмыкнул я, – стилист один посоветовал.
– Он? Или она? – ревниво надув губки, спросила Регина.
– Он, – не моргнув, соврал я, стараясь не разулыбаться, как придурок, оттого, что Регина ревновала.
– Вань, а можно я к Лизе в гости съезжу на пару часов, пока ты на работе? – ковыряя пальчиком рубашку на моей груди, спросила моя девочка.
– Можно, – подумав, согласился я, – собирайся, я отвезу.
– Лиза сейчас сама подъедет. Она недалеко по делам была.
Регина чмокнула меня в щеку и полезла в свою спортивную сумку за одеждой.
– На этой желтой недомашине ты не поедешь, – отрезал я, глядя в окно.
Ветра не было, но я все еще помнил свои впечатления, когда ехал ночью по дороге и высматривал в каждой аварии желтый «Матиз».
– Ваня… – засмеялась Регина, – ты параноик. Нормальная у нее машина, два года Лиза на ней ездит, и ни разу не было проблем.
– Почему она не зайдет к нам? – осенило меня.
– Потому что полный пакет продуктов в багажнике. И я хотела забрать у нее остатки своих вещей.
Про свой мобильный она либо не вспомнила, либо специально не стала говорить. А я сделал в уме пометку вечером ей обязательно рассказать, что телефон у меня.
