Дарк - Екатерина Орлова
Я видела страх в глазах Дарка, чувствовала безысходность каждой порой, которая еще утром дышала ради него. Я была готова простить ему выходку в кабинете, все эти оскорбления. Возможно, не сразу и не так просто, но я отыскала бы в себе силы простить его. Потому что влюбилась в него, как последняя идиотка. Как и каждая подстилка до меня, я уверена. Но Дарку не нужно было мое прощение, он не нуждался в нем. Каждым своим вхождением в мое тело он доказывал – мне и себе, – что власть в его руках и он не намерен ничего менять ради меня. И то, что он назвал мне свое имя, ничего не значило на самом деле. Где гарантия того, что Эмма не знала его имени? Может быть, она, как и я, была так же сильно влюблена в него, только смирилась с тем, что в его постели она не единственная. А я не могла смириться. Меня не учили делиться мужчиной. Тем более, мужчиной, к которому я испытывала чувства.
Я влюбилась впервые в жизни. Никогда до появления в ней Дарка не было мужчины, на которого я бы смотрела так, как на него. Никто из них не трогал моего сердца. А Дарк всего за несколько дней смог сделать то, что никому до него не удавалось: завоевал мое сердце и разбил его вдребезги, заставив вспомнить, насколько жестокими и беспощадными бывают мужчины, когда идут к своей цели.
Я так задумалась, что не заметила, как рядом со мной остановился черный фургон. Уже в следующее мгновение боковая дверь отъехала в сторону и меня схватили, зажав рот так, что я даже пикнуть не успела. Нам всегда кажется, ну что такого может со мной произойти на освещенной, полной людей, пусть даже и ночной, улице? Все может произойти. Абсолютно все. Не защищен никто. И я поняла это, когда оказалась в темной коробке, зажатой между двумя мужчинами. Мне проворно связали руки и воткнули кляп. Я только успела спросить, кто они, как мой рот был заткнут.
Мы ехали в тишине, а я молилась, чтобы это были люди Дарка. Каким бы жестоким он ни был, я все еще верила в то, что он не причинит мне зла. В фургоне было настолько темно, что я не могла рассмотреть лица похитителей, знала только, что их было трое и один за рулем. Все, как один, громилы, по сравнению с которыми я выглядела, как кукла. Дорога заняла достаточно времени, чтобы я успела порыдать, проклинать Дарка, молиться, мысленно умоляя его помочь мне, разыскать меня и наказать обидчиков. Я взывала к Богу или кто там наверху есть, чтобы он помог мне, оставил в живых и меня не изнасиловали, потому что это был мой самый худший кошмар. Самое страшное было осознавать, что я не знаю, кто меня похитил и с какой целью.
Фургон остановился перед красивым домом, выстроенном в итальянском стиле. Полностью белый, с колоннами и шикарной террасой. В этом доме жил непростой человек с пристрастиями к вычурности и перегибу в декоре. Меня провели через огромный холл к двери по левую сторону. Я старалась запоминать расположение на случай, если подвернется возможность сбежать. Открыли дверь и толкнули вперед.
Сразу за дверью лестница вела вниз, и я поняла, что меня ведут в подвал. Я запаниковала и бросилась назад с истерикой, но меня под руки схватили двое мужчин и втащили на лестницу, захлопнув за нами дверь. Лязг железного засова ударил по расшатанным нервам, и я вздрогнула. Ужас сковал горло так, что я не могла произнести ни звука. И мне показалось, что страшнее уже быть не может. Оказалось, что может.
Я услышала женский пронзительный крик, звуки ударов, мужской смех и шлепки одного тела о другое. Не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы понимать, что за вот той железной дверью насиловали женщину. У меня перед глазами потемнело, и я отключилась. Пришла себя, лежа на бетонном полу. Крики не стихали, и я зажала уши уже свободными руками, только чтобы не слышать того, что происходило за стеной. Но до меня все равно доносились звуки. Когда женщина перестала кричать, я подумала, что все закончилось и отняла руки, но тут же пожалела об этом. Ее крики превратились в хрипы, всхлипывания и какие-то неестественные хлюпающие звуки. У меня на голове в прямом смысле шевелились волосы от осознания того, что делают с этой женщиной. Я слышала несколько мужских голосов, и воображение само рисовало то, насколько страшно было бедняжке за стеной.
Я раскачивалась из стороны в сторону час за часом, слыша звуки, которые никогда уже не сотрутся из моей памяти. А потом внезапно все стихло. Как будто кто-то отключил звук. На мгновение мне даже показалось, что я, наверное, лишилась слуха. Но нет, просто те, кто делал это с женщиной, уже закончили. Страшная мысль поразила меня: ты следующая, Айви.
Когда тяжелая железная дверь с грохотом распахнулась, я забилась в угол и прикрыла голову руками.
«Пожалуйста, не надо, умоляю» – мысленно просила я, пытаясь стать как можно менее заметной в своей камере.
– Заносите, – скомандовал мужской голос, и через минуту недалеко от меня бросили тело небрежно, словно мешок картошки.
Я опасливо посмотрела на нее и ужаснулась. Женщина была голой, все ее тело было покрыто синяками, кровоподтеками и порезами. Казалось, что из каждой ее поры сочится кровь. Она не стонала, не плакала. Отключилась. И я даже немного порадовалась за нее в тот момент. Потому что ничего не чувствовать во время акта насилия – это счастье. Ее лицо скрывали спутанные, покрытые грязью и кровью волосы, ногти были поломаны. Вероятно, она сражалась за свою свободу и честь. Жаль только, что проиграла.
Через минуту в проеме показалась мужская фигура, а потом в камере включили тусклый свет. Я узнала его сразу. Дамиан Кенвуд. Посланник Дьявола на Земле. Мерзкая тварь, которую ненавидит целый город, но ничего
