Одна на Троих (СИ) - Ласка Уля

– Не отвлекайся, – привлекает моё внимание Риша.

И тут я вижу Чернова. . .

Это же талант режиссёра? Слежу я за замедленными движениями Алексея и, кажется, перестаю контролировать свое слюноотделение. От него исходит такая сильная мужская энергетика, которую я видела лишь однажды и всего несколько минут, когда поторопилась сказать ему "нет". Здесь же на экране она находится в такой высокой концентрации, что я в срочном порядке стараюсь успокоить сбившеесядыхание. Ещё не хватало, чтобы Ришка начала ревновать.

– Да дыши, не стесняйся, – разрешает она. – На такое по–другому и не среагируешь. Слушай, а ты про него так говоришь, как будто он и не такой.

– Не такой. Ха! Представляю, если бы он был таким постоянно, – говорю я, указывая на экран, и сразу же вздрагиваю, реально представляя рядом ТАКОГО Алексея.

– Я должна убедиться лично. Ты же организуешь мне экскурсию?

– Не обещаю, – честно сообщаю подруге, – но очень постараюсь.

– Отлично! А теперь примерь вот это, – протягивает она мне тончайшую кофту–паутинку нежно–розового цвета и к ней в комплект джинсовые шорты. – Вниз такой же бюзик и твои самые любимые босоножки.

– Браслеты? – грозно взирает на нас охранник, осматривая с ног до головы.

– Вот, – сует ему Риша под нос две полоски.

– Надевайте. Правила, – продолжает прожигать он нас подозрительным взглядом.

– Они совсем не подходят к нашим нарядам, можно просто с собой? – подруга переходит в режим соблазнения и просьб.

– Нет, – отрезает он и с ловкостью, на которую не должен был бы быть способен человек его комплекции, выхватывает один из браслетов из руки Риши и защелкивает его у меня на запястье. – Проходи, – сразу разрешает он мне. – Не хочешь надевать, вали, никто не держит, – это уже Рише.

Хмыкнув, она подчиняется, и через минуту мы оказываемся в шикарно оборудованном зале.

Ещё мгновение, нас угощают коктейлями.

– Мне здесь нравится! – делюсь первым впечатлением я.

– Ага, норм. Маша, ну–ка посиди вон за тем столиком, я сейчас выясню несколько деталей и вернусь, – как–то слишком озабоченно произносит Риша.

– Хорошо, – соглашаюсь я, делаю большой глоток коктейля, погружаясь в блаженство.

А через пять минут не могу усидеть на месте, потому что слегка кружащаяся голова, потрясающая музыка и желание присоединиться к толпе начинают зашкаливать.

Риша же не узнает? Всего–то один танец, – киваю я сама себе.

Шагаю вперёд, окунаясь в музыку, ловя ее волны, следуя ритму. . .

Резкий рывок. Меня перехватывают поперек тела.

– Сладкая детка, – заявляет наглый бас мне прямо в ухо. – Пошли, такую пластику нельзя растрачивать понапрасну, – четко обозначает он свои намерения, а на мою попытку вырваться, только сильнее сжимает тиски своих рук.

– Отпусти, – начинаю выворачиваться я, с ужасом понимая, что это дохлый номер, а охранники вокруг, продолжают тупо игнорировать наш конфликт.

Они видят и частично слышат, но делают вид, что все хорошо. . .

Это как?! !

– Риша! – ору я, но мой рот тут же накрывают ладонью, лишая голоса.

Нет! ! ! – уже только мычу, не прекращая попыток освободиться.

Если он утащит меня в вип–зону, то мне конец. . .

Рывок!

Что ж ты такой сильный гад?! !

И уже на самом выходе из основного зала, когда мне не остаётся ничего, кроме как безмолвно рыдать, перед глазами появляется фигурка Риши, которая со всей силы втыкает острие маникюрных ножничек, в руку зажимающую мне рот.

Урод взвизгивает, но не отпускает, а Ришку вдруг хватает охранник, тот самый, который обязан обеспечивать безопасность, скручивает ее без особых усилий и обиженно сообщает:

– Твари вообще оборзели, уже и отрабатывать не хотят. Примите наши извинения, сейчас я пришлю врача. Эту, – указывает он на меня, –можете забрать с собой. Ваша.

Мамочки! . .

Глава 31

Никита (суббота, шестью часами ранее. . . )

– Никита Владимирович, ей–богу, как будто первый раз! – не выдерживает мой водитель–телохранитель–советник по решению вопросов не в совсем правовом русле.

Остался ещё от отца, из тех пятидесяти процентов работников, которых я оставил при реорганизации, как соответствующих моим требованиям.

– Макс, но я не понимаю, как можно вообще тянуть бизнес при таком подходе? Когда все через задницу, а он ещё и усугубляет это своими неадекватными приказами.

– Удача, – следует незамедлительный ответ. – Ну и не без нормальных людей рядом, которые все же поддерживают его на плаву. Плюс хорошая реакция в таких ситуациях, как с вами, так сказать, быстрый переход из состояния царя в готового на все холопа. Но ребят он посылал до последнего, поэтому в этот раз без вас никак. И даже можете не сомневаться, что сам приедет проверить наш участок, куда они незаконно свозили свои отходы. Всё–таки, Никита Владимирович, ваш батюшка, царствие ему небесное, обеспечил вам отличный имидж!

Насчёт небесного я сильно сомневаюсь. Но лукавить не буду, реально помогает не мараться в подобного рода делах, когда личное присутствие и словесное закрепление работают не хуже физического воздействия.

– Согласен. Но потратить на это полдня? И по ощущениям, как будто сам извозился в дерьме.

– Без вас никак, – повторяется он, подчёркивая крайнюю степень необходимости. – Вы же сами запретили учить по–старому, – с некоторым недовольством оправдывается он.

– Я не жалуюсь, – обрубаю дальнейший разговор в этом направлении. – Жалко время.

– Сейчас домой? Массаж, сауна? Илка? Лайла? – выдает Макс стандартный набор на вечер выходного дня.

– Нет. Сейчас на работу, просмотрю всю незавершенку и планы на следующий месяц. Потом отсыпаться.

– Теперь–то полегче будет, – с какой–то совсем нехарактерной мягкостью в голосе произносит Макс и добавляет: – Мария Васильевна взяла хороший старт.

– Да?. . – удивлённо переспрашиваю я, потому что его части работы цветочек не касается вообще. Никак.

– Отзывы работников, кто сталкивался лично, – понимающе комментирует он мой вопрос.

– И что? Хвалят?

– До Марго ей, конечно, далеко, но потенциал есть. Гибкая, без упертости, но с настойчивостью. Связь с Крапивиным не в плюс, но сколько там той связи? А против Воронова, он, как птенец.

– Макс, какая нахрен связь? Она же просто проходила у него практику! – резко огрызаюсь я, заставляя его обернуться.

– Так я и говорю, что ничего кроме практики, – его голос обретает нотки свойственные врачу–психиатру, успокаивающему буйного пациента.

А немного спустя он почему–то интересуется:

– Никита Владимирович, а как прошел вчерашний благотворительный вечер? Первый же раз без Маргариты.

– Не знаю, – отмахиваюсь, потому что глупое упоминание Крапивина всё ещё раздражает мой мозг своей неуместностью использования рядом с именем Аловой.

– У Ильи Константиновича, всегда все под контролем. Можно не переживать. Насколько помню, все его действия, всегда имеют четкое обоснование.

– Угу, – вполуха слушаю его дифирамбы Илье.

Да без него там цветочку вообще нечего было бы делать. Затравили бы, только чтобы развлечься. Но вчера я слышал их план, он был совсем неплох, если бы что–то пошло не так, Илья бы точно сообщил. Значит, всё, как всегда. Скука.

На въезде на пропускной получаю сообщение о том, что Лёхе вдруг приспичило поработать с нашими общими документами. А это значит, он у меня. Да, у него есть доступ, но за всё время нашей совместной работы пользовался он им от силы раз пять.

Точно, по разу в год как раз перед сдачей годового отчёта. Но у нас июль. . . За полгода? На настолько экстравагантный поступок неспособен даже Чернов.

Зато он вполне способен добраться на халяву до моего бара, – прилетает запоздалая мысль и я, забив на лифт, взбегаю по лестнице вверх, проношусь по коридору, как порыв шквалистого ветра и дёргаю ручку своего кабинета.