Случайная жена для мажора (СИ) - Реброва Мила

— Глупышка моя, я точно болван, — сгреб я ее в объятия, злясь на себя за тупой розыгрыш. — Я не думал, что это тебя заденет. Хотя должен был догадаться. Прости. Ты же меня простишь? — я поддел ее подбородок и вгляделся в глаза. — Не реветь, поняла? А то мама увидит и скажет, что я тебя до слез довел, и в угол поставит. На горох.

Рида не выдержала и прыснула в кулачок, а потом положила руки мне на грудь и улыбнулась.

— Ты не виноват, что я у меня не жизнь, а сплошная трагедия. Была, — тут же поправилась она, — до встречи с тобой. Теперь у меня есть семья, самая настоящая. И я здесь счастлива. Подумать только, а всё это из-за путаницы.

— Никакой путаницы. Так всё и должно было быть. Это судьба, — сказал я твердо и, боясь, что поцелую ее и пропаду, посмотрел на торт. — Берем торт и пошли?

Рида

— Мама! Ну зачем столько? — стонала я, оглядывая огромные сундуки со сладостями и фруктами.

— Ничего не столько! Ты только глянь на эту красоту! Мне так понравились эти сундучки, намного лучше, чем корзины.

— Не нужно было столько тратиться. Сделали бы всё как положено, и всё, — чувствуя себя ужасно смущенной из-за суеты и трат на первый визит жениха к моей родне, сказала я.

— Еще чего! У меня не каждый день сын жениться и едет представляться родителям жены, и я не позволю людям тыкать в меня пальцем, говоря, что я что-то там недоглядела! Всё должно быть на высшем уровне! — продолжая суетиться, возмутилась она. — Ихсан, как там барашек? Его освежевали? — тут же накинулась она на вошедшего свекра.

Я, лишь вздохнув, принялась красиво упаковывать приготовленные подарки. Тут были намазники для женской половины дома и коврики для намаза для мужчин.

Честно говоря, я не понимала всего этого. Столько подарков и церемоний. Хотя, возможно, если бы мы ехали в дом моих родителей…

Нет. Не думать об этом! Глупо мечтать о том, чего никогда не будет. Семья дяди — всё, что у меня есть.

— Всё готово, мясо охлаждается. Через час выезжаем, — деловито кивнул свекор.

— Ох, всего час? — ахнула мама, оглядываясь на беспорядок, всё еще стоящий в гостиной. Она не позволила служанке помочь ей, решив, что сделает всё сама. — Рида, дочка, иди к себе и готовься, мы с Ихсаном сами закончим. И проследи, пожалуйста, чтобы Андрей надел костюм.

— Но, мама… — начала возражать я, не желая оставлять всё на ней.

— Никаких но, иди-иди, — не став слушать мои возражения, погнала она меня в сторону лестницы.

Поняв, что спорить бесполезно, я развернулась и поднялась в нашу с Андреем комнату, чтобы быстро принять душ и одеться. Муж, как и ожидалось, сидел в телефоне, правда, душ он уже принял, о чем свидетельствовали его влажные волосы.

— Через час выезжаем, — сказала я ему, направляясь в ванную.

— Отлично, я готов, — кивнул он мне.

— Так и пойдешь? — усмехнулась я, оборачиваясь и оглядывая его голые ступни и икры, выглядывающие из-под банного халата.

— А ты бы хотела, язвочка моя? — поиграл он бровями, окидывая меня вожделеющим взглядом.

— Мечтай, — фыркнула я.

— Ты ведь не забыла, что должна мне? Я сдал все экзамены на сто баллов, — отбрасывая телефон и приближаясь ко мне, спросил он. В распахнутом вороте виднелась соблазнительная шея и плечи, вызывая во мне порочное желание пройтись по золотистой коже языком.

— Что-то не припомню, — поддразнила я его. Это стало уже игрой, и я не так сильно стеснялась его намеков, как вначале. Вообще, было странно, что Андрей так долго сдерживался. Прошел почти месяц с нашего признания в любви.

— Нет? — ухмыльнулся он, делая еще один шаг вперед и прижимая меня к двери ванной. — Тогда я напомню тебе прямо сейчас.

С этими словами он медленно провел тыльной стороной ладони по шее и положил руку мне на затылок, чуть запрокидывая мою голову назад, чтобы удобно было смотреть.

Его долгий взгляд проникал в самую душу и рождал внутри меня привычный трепет, а еще пустоту, которую, я знала, мог заполнить только он. Я не представляла, как выдержу этот накал эмоций, если от одного его касания меня трясло как в лихорадке!

— Андрей, — сухими губами прошептала я сквозь поволоку желания, а он наклонился обвел меня жарким взглядом, а потом его губы начали терзать мои. Я приподнялась на цыпочки и сгребла в кулачки полы его халата, он же вжал меня в стену, затевая игру языками. Голова кружилась, в глазах мелькали яркие круги, а ноги подкашивались. На время мы позабыли обо всем, только стук в дверь заставил опомниться.

— Дети! Вы готовы? — позвала мама, и я даже улыбнулась, когда Андрей меня отпустил. Для нее мы дети, а ощущения, которые раздирали нас, были совсем не детскими.

Не понимаю, как это происходит, но стоит мужу оказаться рядом, как я вспыхиваю как спичка. Эти ночи рядом с ним стали сплошным мучением для нас обоих.

И если между нами уже не случится самое главное, мы оба взорвемся от сжигающего нас желания…

— Теперь вспомнила? — дразняще улыбнулся Андрей.

— Теперь — да, — ответила я, показывая ему язык и скрываясь в ванной. Он меня сильно задержал, а уже пора ехать.

— То-то же, — услышала я сквозь дверь и с улыбкой пошла в душ, а когда вышла из него и оделась, а потом спустилась вниз, Андрей уже ждал меня, одетый в костюм. От его вида у меня дух захватило.

Он такой взрослый и представительный, что хочется ему соответствовать. Даже не верится, что этот красавчик — мой муж, да не просто муж, а тот, кто смело признается мне в своей любви.

— Почему мама всегда одевает тебя так, что мне хочется тебя раздеть? — обнимая меня, прошептал Андрей. Я была одета в свою яркую шелковую юбку цвета фуксии в пол и белую футболку. Образ дополнял белый пиджак, который я держала в руках.

— Единственное, что ты сегодня будешь раздевать, так это курицу, — захихикала я, вспомнив фото, что прислала мне Мадина. — Ты ведь знаешь про эту традицию?

— Что за традиция такая раздевать курицу?! — выпучил он глаза, явно слыша про это в первый раз.

— На самом деле это такой способ издевательства над зятем, — хмыкнула я. — Свояченицы наряжают запеченную целиком курицу. Им, кстати, было нелегко отыскать в Москве курицу с головой…

— Фу-у-у… — поморщился муженек, отстраняясь.

— Ага. Красавица наряжена и ждет тебя. Они даже бусы сделали ей из кукурузы, — продолжала я насмехаться над ним. — Твоя задача — аккуратно ее раздеть и разделать.

— Надеюсь, есть мне ее не придется? Как-то стремно есть то, что раздевал.

— Не преувеличивай, — хихикнула я, — это обычная курица, просто нарядная.

— А отказаться можно?

— Не надо делать жалостливую мордашку, — покачала я головой, — кузины очень старались, наряжая эту модницу.

— Тогда ты меня потом пожалеешь после этого испытания, — заявил он, продолжая держать меня за талию.

— Глядите-ка, какое испытание. За что жалеть?

— За то, что все будут ржать надо мной. Мне за это потребуется компенсация, — сказал он совершенно серьезно.

— А не много ли тебе компенсаций на сегодня, а? — подколола я его, поняв, что речь идет уже не о курице. Наши разговоры были постоянно наполнены этими будоражащими намеками, потому что всё, чего мы ждали, это наша брачная ночь.

— Компенсаций много не бывает, — проговорил он и начал склоняться ко мне, но тут к нам вышла мама и всплеснула руками.

— Опять целуются! Дети, имейте совесть, нам ехать пора! Мы уже практически опаздываем!

Андрей

— Мило, — прокомментировал я, входя в парадную дома. Хотя я и был около дома Амаевых и даже во дворе, входил я в него впервые.

— Тут так по… кавказски, — прокомментировала мама после небольшой заминки.

— Да, дядя любит блеснуть «роскошью», — тихонько ответила заучка. Мне совершенно не понравился ее тон и вид, но я промолчал. Рида словно уменьшилась ростом, только вступив в этот дом.

После приветствия и обмена любезностями родители сели за стол со старшими, а нас с Ридой проводили в другую комнату, где тусовалась молодежь и меня ждала… курица. Я еще припомню это заучке!