Откровенный эксперимент (СИ) - Бран Ева

Родительница встретила хмурым видом и взглядом исподлобья.

- Явилась, - бросила она и пошла на кухню. Ощущение, что алкоголичка в дом пришла или наркоманка.

- И я тебя рада видеть. Как дела? – постаралась погасить в себе неприятное чувство.

- Нормально. Как видишь, ещё живая. Хотя, тебе, наверное, было бы проще, если бы я умерла. Никто бы на мозги не капал, не раздражал, не поучал и не давил своей опекой и излишним контролем. Или как там твой хахаль новый выразился?

- Марк очень трепетно и внимательно ко мне относится. Он хочет помочь и тебе зла не желает. Зря ты против него окрысилась. Прислушалась бы к совету психолога.

- Сексопатолога? Мне советы такого специалиста без надобности.

- Помимо сексологии, он ещё и классическую психологию изучал. Неужели тебе нравится, что мы с тобой постоянно конфликтуем?

- Ты воспринимаешь собственную мать в штыки!

- Ты очень тяжёлый человек. Но никак не хочешь понять, что проблема не во мне или не только во мне. Думаешь приятно, когда тебя беспрестанно шпыняют?

- Ой, бедная, несчастная. Затюкали её. Да я ради тебя всё бросила. В тебя все силы вложила, свою жизнь не устроила. Боялась в дом мужика чужого приводить, чтобы не обидел, не дай бог.

- И теперь этим попрекаешь, как только удобный случай выдаётся.

- Я думала, что не буду одна на старости лет. Дочку растила.

- Ага. Я поняла. Для себя, да? Хотела, чтобы я всю жизнь возле твоей юбки просидела? Но так нельзя! Это неправильно! У меня должна быть своя жизнь. Я тебе благодарна за то, что ты столько сил вложила, но не могу всю себя посвятить тебе. Мне семью хочется, любимого мужчину.

- И на эту роль ты этого Марка рассматриваешь? Не пара он тебе.

- Потому что посмел слово тебе поперёк сказать?

- Потому что слишком замороченный. Не нашего поля ягода. Саша тебе больше подходит.

- Да неужели? А можно я сама буду решать, кто мне подходит?

- Наплачешься ты ещё с этим мужиком. Вот увидишь.

- Спасибо тебе огромное за поддержку и правильный, позитивный настрой, - наконец, не выдержала и выскочила из квартиры.

Я просто кипела злостью. Ну, почему она всегда пророчит мне что-то нехорошее? Нет, чтобы порадоваться за дочь.

К своему подьезду подходила в прескверном настроении. На улице было уже темно, поэтому не сразу увидела машину Марка. А когда неожиданно раздался громкий автомобильный сигнал совсем близко от меня, чуть заикой от страха не стала. Приложила руки к груди, ощущая, как трепещет сердце. До конца не могла определить то ли от испуга, то ли от счастья.

Глава 47

Марк

Выскакиваю из машины и сгребаю Монику в охапку, зарываясь носом в волосы и вдыхая дурманящий аромат.

- Привет, моя сладкая шоколадка, - подмигиваю, продолжая крепко её стискивать.

Насупилась.

- Не называй меня так, пожалуйста.

- Хорошо, - легко сдаюсь. Главное, чтобы ей всё нравилось. – Я соскучился.

Прижимаюсь лбом ко лбу и смотрю в глаза. Жду, как себя поведёт. Моника сама тянется к моим губам, целует безумно нежно, проводя языком по моему языку. Дыхание тут же сбивается. В груди всё переворачивается, отдаваясь дрожью во всём теле. И не безумное желание тому виной. Я уловил нечто новое в её эмоциях. То, ради чего готов на изнанку вывернуться в любой момент ради неё. По щелчку пальцев.

Но в омут с головой нырнуть не дают другие эмоции, и они сейчас гораздо сильнее трепетной, едва зарождающейся любви. Злость. Она бурлит в её грудной клетке.

- Что стряслось? – усилием воли отрываюсь от её губ.

- С чего ты взял, что стряслось что-то? – она удивлённо вскидывает брови.

- Чувствую. Ты напряжена, - не сдаю своих карт.

- С мамой снова сцепилась, - тяжело вздыхает и опускает глаза.

- Пойдём, - тяну её в подъезд и требую, чтобы пересказала всё.

Моника сбивчиво передаёт суть разговора с матерью, мешая мне сосредоточиться на анализе. В пространство начала транслировать возбуждение. Чёрт! Моника решила, что я так тороплюсь добраться до её квартиры, чтобы сексом с ней заняться.

Едва сдерживаю улыбку. Когда ехал к ней, и правда, мысли только об одном были. Как у озабоченной нимфоманки. Хотя… я инкуб. Это ещё хуже.

Как только оказываемся в квартире, завожу Монику в спальню и вручаю подушку. Она растеряно смотрит то на меня, то на неё.

- Бей, - коротко отдаю приказ. – Вымести всю злость на ней. Нельзя эту разрушающую эмоцию в себе носить.

Замерла, стоит, не шевелится и смотрит на меня огромными глазищами.

- Бей, - повторяю.

- При тебе? – тянет нерешительно.

- Могу выйти.

- Пожалуйста, - кивает, обнимая подушку.

Оставляю её наедине со своими эмоциями. Какое-то время стоит тишина. А потом слышу первый глухой хлопок. Пауза. Затем ещё один, уже смелее. Ещё и ещё. К ударам, которые теперь сыплются градом, примешивается сдавленный рык. Не думал, что моя дикарка так умеет. Слышу, как остервенело лупит несчастную подушку, а потом улавливаю сдавленный всхлип. Пора. Эмоция вышла.

Захожу в комнату и мягко обнимаю хрупкие плечи. Вздрагивает и быстро утирает слезу.

- Легче? – шепчу в макушку.

- Угу.

Сажусь на край кровати и раскрываю объятия.

- Иди на ручки, - зову с мягкой улыбкой.

Смотрит на меня как-то странно, а потом уверенно забирается и доверчиво голову мне на грудь кладёт.

- Спасибо, - шепчет.

- За что? – не совсем понимаю, о чём она сейчас.

- За поддержку.

- Пожалуйста, - глажу её по предплечью, ощущая, как у самого в груди тепло становится.

Моника молчит. Просто неподвижно сидит, крепко прижавшись и обняв меня за талию. Перемалывает внутри себя эмоции.

- Чай будешь? – наконец, отмирает. Но в глазах читаю совершенно другое. Улыбаюсь и качаю головой, проводя кончиками пальцев по её шее.

- Тебя буду, - выдыхаю ей в висок и разворачиваю Монику к себе лицом, заставляя плотно прижаться к паху и обвить меня ногами.

- Мне в душ надо, - шепчет, пропуская по телу дрожь.

- Мне нравится, как ты пахнешь.

- Я не поэтому, - смущённо отводит глаза.

- Хорошо, - сдаюсь. Знаю, что нельзя на неё давить. Разжимаю объятия, пока ещё в состоянии это сделать. Удивлён, что руки не заклинило.

Срывается и бегом в ванную уносится. А я в это время буквально сгораю изнутри. В голове её признание по поводу первой любви всплывает. Когда она рассказывала мне про этого Олега, казалось, что внутри грудины свирепый зверь поселился. Меня колошматит. Боюсь, что Моника когда-нибудь узнает о моей интрижке с Кариной. Технически мы ещё не были парой. Бл*дь, да кого я обманываю? Были. И эта мысль не даёт покоя.

Моника возвращается из ванной в одном нижнем белье. Медленно приближается, позволяя мне насладиться видами. Мучительно веду внутренний спор: дать ей быть главной или поиграть, как задумал?

Пока наблюдаю. Жадно ловлю каждое движение. Решительно кладёт руку мне на член, а второй ныряет за ворот рубашки. А вот это что-то новенькое. Затаился, жду, что дальше будет.

Садится мне на колени, разводя длинные, стройные ноги. Лицом к лицу. Шумно вздыхает, сглатывает и облизывает верхнюю губу. Знаю, что непроизвольно. От стеснения. И от этого прёт не по-детски!

Расстёгивает ремень, потом ширинку и ныряет пальчиками в трусы. Не могу сдержать стон. Ложусь на кровать, дёргая Монику на себя и с восторгом отмечаю, как её задница вверх взлетает и оттопыривается. Ух, чёрт!

- Подожди, - запинается. – Хочу кое-что попробовать. Я в интернете смотрела, - выдаёт, краснея.

У меня оби брови вверх ползут от удивления, но руки разжимаются, давая Монике свободу действий.

Она стягивает с меня штаны, расстёгивает рубашку и садится промежностью на член. Трётся, заставляя меня шумно выдыхать раз за разом. Медленно наклоняется, облизывает сосок  и сама с себя лифчик снимает. Всё, мою крышу штормом снесло. Я буквально захожусь в диком восторге. Хрупкое гибкое тело грациозно двигается на мне в страстном танце. Она учится его слушать. Стягивает с меня рубашку, затем трусы, скользит взглядом по обнажённому телу, шумно втягивает воздух, когда глазами в член упирается. Да, он сейчас колом стоит. Орехи колоть можно. Я задыхаюсь от дикого желания, но терплю.