Юджиния Райли - Упрямая Золушка
— А разве не так?
— И я уже ничего не могу заявить по этому поводу?
— Можешь, конечно. В любое время, когда захочешь согласиться, я тебя выслушаю. Или же, — он обнял ее и поцеловал долгим, жадным поцелуем, — у нас есть способ заставить тебя замолчать. — Он улыбнулся ей. — Поедем со мной в Сан-Антонио, Трейси.
Его поцелуй вскружил ей голову, но она смогла ответить:
— Энтони, не думаю, что я готова ехать к тебе домой и… и знакомиться с твоей мамой. Прости.
— Без проблем. — Он стал покусывать ее ухо. — Я заставлю тебя передумать.
— Нет, не заставишь.
Он игриво шлепнул ее пониже спины.
— Я не слушаю, раз ты не говоришь «да». — Он еще раз крепко поцеловал ее, потом оторвался и щелкнул пальцами. — Ой, чуть не забыл.
— Забыл? — повторила она.
Энтони полез в карман и достал ослепительный золотой кулон в форме сердечка, усыпанный бриллиантами и сапфирами.
— Счастливого Рождества, — просто сказал он.
— Рождества? Ты чокнутый, сейчас же сентябрь!
— Ты ведь не собираешься быть здесь на Рождество, если я не заставлю тебя передумать, — заметил он. И, надевая ей на шею цепочку, добавил: — Поэтому я и дарю это тебе сейчас.
— Нет, нет! Ой, Энтони, это слишком дорого.
— Стой спокойно, пока я его застегиваю, не то я заставлю тебя краснеть прямо здесь, перед всеми.
— Ты… Нет!
— Да? Если ты посмотришь на ту сторону улицы, дорогая, то заметишь, что мистер Фарбаш не сводит с нас глаз, пока подстригает свою изгородь.
Она так и сделала. Пожилой джентльмен на другой стороне улицы расплылся в улыбке и помахал ей садовыми ножницами.
— Да… вы… оба… просто пара…
— Развратных старикашек?
— Точно.
Энтони хмыкнул.
— Вот, — сказал он, как только цепочка была застегнута. — Камни почти равны по блеску твоим глазам. — Он наклонился и нежно прижался губами к ее шее.
— Ой, Энтони… пожалуйста…
— Он твой, — проговорил он, водя губами по шее. — Ну а теперь ты не передумаешь насчет Сан-Антонио?
— Нет, Энтони. Пожалуйста, я не могу…
Не колеблясь он снова полез в карман.
— Дай мне правую руку, Трейси, — приказал Энтони.
— Прошу прощения?
Он взял ее за руку.
— Это в комплекте с кулоном, — заметил он, надевая ей на палец кольцо с бриллиантом и сапфиром.
— Энтони, нет, я совершенно не могу…
Он полез в другой карман:
— А теперь для твоих ушек, дорогая.
И позвякал перед ней бриллиантово-сапфировыми сережками, лениво улыбаясь.
— Энтони, это невозможно…
— Замолчи и стой спокойно. Мы просто снимем эти твои «гвоздики».
— Зачем ты это все делаешь?
Он вынул из ее мочек золотые «гвоздики» и вдел новые серьги.
— Чтобы заставить тебя передумать, — спокойно ответил мужчина. — Как красиво с твоими голубыми глазами. А теперь для запястья…
— Нет, ты не смеешь!
Но бороться с ним было бесполезно. Он обернул ее запястье тонкой золотой цепочкой с впаянными в нее крошечными бриллиантиками и сапфирами.
— И для щиколотки, — продолжал Энтони.
— Нет, черт побери!
Он наклонился и надел такую же цепочку на ее левую ногу.
— Почему ты решил, что это вынудит меня передумать? — спросила она.
Он погладил ее по икре и снизу вверх взглянул на нее весело поблескивающими глазами.
— Потому что я знаю, какую неловкость ты испытываешь, когда люди что-то для тебя делают или что-то тебе дают. Вот я и намерен устроить тебе такую изысканную пытку, — его рука именно это и делала, — пока ты не сдашься.
— О-о, пожалуйста, — простонала Трейси, утопая в наслаждении, когда его рука медленно и неотвратимо скользила вверх по ее ноге.
— Простите, леди, но никакой пощады. — Он резко поднялся и притянул ее к себе, найдя губами ее губы. — Ты поедешь со мной в Сан-Антонио? — хрипло спросил он.
— Поеду ли я с тобой?..
— В Сан-Антонио, — терпеливо повторил он.
— Да куда угодно, — сказала она.
Глава 12
Стоял чудесный ясный день, когда Энтони вел взятый в аренду автомобиль к дому его родителей в Сан-Антонио. Но несмотря на прекрасную погоду, Трейси была полна дурных предчувствий.
С того самого момента, как они вылетали из аэропорта в Хьюстоне, она жалела, что уступила Энтони. Она боялась, что когда он увидит ее в окружении своей семьи, то сразу поймет, как отличается их жизненный уклад, насколько различны они по происхождению и что никакие отношения между ними невозможны. Если же его семья ее примет, тогда он сразу станет настаивать на их немедленной женитьбе, и это тревожило Трейси. И хотя идея с женитьбой привлекала ее все больше и больше, Трейси не хотела, чтобы ее торопили.
Она взглянула на Энтони, направлявшего машину в густо застроенный жилой район города. Мужчина сегодня прекрасно выглядел, и она очень ясно осознавала, как сильно любит его. Почему же она продолжает отталкивать этого чудесного человека? Она чувствовала, что он не станет ждать вечно. Почему она рискует, ведь может потерять его навсегда?
Трейси глубоко задумалась, не замечая, как они по широкой дорожке подъехали к большому белому кирпичному дому в испанском стиле, с черепичной крышей и огромным садом цветущих кактусов перед ним.
— Мы приехали? — взволнованно прокричал Тедди с заднего сиденья, где он располагался вместе с Эстелл.
— Да, парень, приехали, — со смехом ответил Энтони.
Не успел еще автомобиль остановиться, как из внушительного дома вышла красивая пара. Мужчина представлял собой постаревшую копию Энтони и одет был в элегантные, хоть и повседневные серые легкие брюки и светло-голубую рубашку. Женщина была очень похожа на Эстелл, в ее коротких светлых волосах проглядывали серебристые пряди, а стройная фигура прекрасно смотрелась в блестящей зеленой юбке и очень женственной светлой блузке. Родители Энтони улыбались и приветственно махали, подходя к машине.
Через секунду все уже обнимались друг с другом. Трейси почувствовала было себя лишней, но вскоре старшие Делано переключили все внимание на нее и поздоровались так тепло, как только можно было ожидать.
— Вы, должно быть, Трейси! — воскликнула Ингрид Делано, обнимая молодую женщину. Потом отступила, улыбаясь гостье. — Я — Ингрид Делано. Ой, вы просто чудо! Как и говорил Энтони!
Мать Энтони была очень симпатичной и живой и говорила с легким шведским акцентом. У нее было красивое лицо с высокими скулами, а несколько морщинок вокруг глаз и рта только добавляли достоинства к внешности женщины.
Едва Трейси успела ответить этой милой даме, как подошел отец Энтони и немного неуклюже обнял ее.
— Вот, значит, эта хорошенькая юная особа, которая похитила сердце моего сына, — сказал Ренальдо Делано глубоким голосом с итальянским акцентом.
