Гленн О'Брайен - Фактор внешности

— «Бентли», — ответил он, — «континенталь». Вам нравятся «бентли»?

— Обожаю! — воскликнула Зули. — Особенно синие.

После того как они пошептались еще немного, «султан» встал с места и, обойдя вокруг стола, подошел к молодому человеку в белом костюме. Они тихо поговорили, посмеялись и опять поговорили о чем-то.

В это время Зули названивала Сьюзан и Каре — сообщить, что уезжает с принцем или с султаном, не важно, главное, что он ей нравится.

— Мы собираемся покататься, Кристоф… — промурлыкала Зули.

«Султан» подмигнул мне, и они вместе захихикали.

Почти сразу после их бегства я заметил, что Зули забыла свою сумку. Я спустился на первый этаж с ее сумочкой из крокодиловой кожи и бросился к «бентли», отъезжающему от входа. Едва успев догнать их, я постучал в затемненное окно машины. «Султан» опустил стекло и посмотрел на меня с улыбкой. Зули сидела на заднем сиденье и, увидев у меня свою сумку, нахмурилась. «Султан» взял ее у меня, продолжая улыбаться.

— Спасибо, Чарли, — кивнул он и поднял стекло.

Я вернулся к столу. Мне посчастливилось пообщаться с молодым поклонником суфизма по имени Муслим, который описывал особенности ширазского вина, пока не появился его друг Джамал. У него тоже оказалось своеобразное чувство юмора. Поскольку он предпочитал выпивке курево, а курил травку, то придумал обоснование своему пристрастию, утверждая, что неопалимой купиной, упомянутой в Библии, была именно конопля.

В конце концов, мы втроем обкурились настолько, что каждый из нас почти унесся в дальние дали своих грез, позабыв о том, где находится.

Мы с Джамалом стали болтать с англичанкой Евой, новой моделью, поступившей на работу в агентство Казановы, и ее друзьями — анархистами из Польши; они периодически просили у меня телефон, чтобы куда-то позвонить.

— Чарли! — окликнула меня Сьюзан.

В любое другое время ее обращение ко мне я воспринял бы как призыв выполнить очередную служебную обязанность, но на этот раз мне не было поручено сопровождать ее, так что же ей нужно от меня?

— Чарли, скажи, куда ушла Зули?

— Сбежала с «султаном», — ответил я. — Похоже, у нее слабость к «бентли».

— Надеюсь, — протянула Сью, — он сам сел за руль.

— О чем ты говоришь?

Она понизила голос:

— Вообще-то он сам должен вести машину. Она сбежала с шофером. Настоящий султан все еще сидит за столом здесь. Тот самый молодой человек в белом костюме.

Мы посмотрели друг на друга и обменялись понимающими улыбками.

На следующее утро все в агентстве знали, что Зули спала с шофером. Забавно. Для нее не имело значения, кем был тот, кто имел счастье понравиться ей. Думаю, она бы и с официантом переспала, будь он ей симпатичен. Смешно то, как она церемонно соблазняла его, полагая, что имеет дело с султаном-миллиардером (ибо миллионов для Зули было недостаточно), которого могут оскорбить излишняя прямота и поспешность.

Вот когда я впервые подумал о том, что при благоприятном стечении обстоятельств Зули могла бы переспать и со мной.

Зули способна была спать с кем угодно, если скучала или если связь гарантировала получение хороших денег, признания или хотя бы драгоценностей в подарок. Пожалуй, только я не укладывался в ее стандарты. Единственное объяснение, почему она снизошла до меня, вижу в том, что Зули нуждалась в личном лакее, который бы носил за ней сумки и всюду сопровождал ее.

Личные помощники у нее бывали и раньше, но долго никто не выдерживал, и не потому, что она увольняла их, — они уходили сами, и часто с жалобами на то, что супермодель позволяет себе рукоприкладство, используя в качестве орудия для битья самые неподходящие предметы, начиная от расчесок, туфель, теннисных ракеток и заканчивая мобильными телефонами, факсовыми аппаратами и вазами с цветами. Я уверен, что никто из них не лгал — однажды Зули швырнула в меня горшок с кактусом.

Но без помощника и сопровождающего она существовать не могла, что и толкнуло ее в мои объятия. Вероятно, Зули даже была убеждена, что я чем-то могу быть ей полезен.

— Ты такой надежный, Чарли, — повторяла она. — Ты моя спасительная скала в бурном море…

Я действительно готов был оказать ей помощь и поддержку. Большинство сотрудников агентства терпеть не могли Зули за скверное обращение, но я находил девушку забавной, и для меня было развлечением оказывать ей мелкие услуги.

— У нее типичная звездная болезнь, — сказал мне как-то Роман, — она способна разбудить тебя ночью телефонным звонком и попросить принести молочный коктейль или сигареты.

Первая наша ночь была неожиданностью для нас обоих. Но в то же время она лишь внешне казалась таковой. Когда люди говорят о том, что «все получилось как-то внезапно и само собой», они чаще всего кривят душой — всякой сексуальной близости предшествует молчаливое обоюдное согласие. Нередко оно проявляется как интуитивное предчувствие или как секс, который воображаешь себе в мечтах, а затем реализуешь в жизни. Зули позвонила в одиннадцать вечера, но ее звонок не удивил меня.

— Чарли, дорогой, приезжай, мне нужно, чтобы ты передвинул мою кровать.

— Я приеду завтра с утра, — пообещал я.

— Нет, я не смогу на ней спать! Она стоит так, что меня видно в окне, как на сцене. Чертова квартира…

— Задерни занавески.

— Их еще нет.

— Тогда погаси свет. В темноте никто ничего не увидит.

— Нет, это невозможно, я не усну, если перед сном что-нибудь не почитаю.

Она, конечно, врала. Я точно знал, что Зули не читает ничего, кроме телепрограммы.

— Посмотри телевизор.

— Ну да… и тогда все будут меня видеть. Он ведь освещает всю комнату.

— Почему ты решила, что кто-то будет на тебя смотреть?

— Ты дурак или притворяешься? За мной вечно гоняются с фотоаппаратами. Наверняка они следят за моими окнами, потому что ходят слухи, будто я сплю с Бобби де Ниро.

— И ты с ним спишь?

— Нет. А ты его знаешь?

— Нет.

— Пожалуйста, Чарли, приезжай, помоги мне, умоляю!

Я приехал к полуночи и застал ее в пижаме. Некоторое время занимался перестановкой мебели, до тех пор пока Зули не удовлетворилась результатом. Наконец она запрыгнула на кровать как ребенок, счастливый оттого, что исполнили его каприз.

— О, вот и отлично!

— Я рад.

— А ты уверен, что сейчас нас никто не видит?

— Никто, можешь не сомневаться.

— Надеюсь. За мной все кругом шпионят.

— Что-нибудь еще нужно сделать?

— Хочешь меня трахнуть?

Я чуть не брякнул «нет». Вообще-то любопытно посмотреть, как бы она отреагировала на мой отказ. Но позволить себе разозлить ее и приобрести в лице Зули врага я не мог, несмотря на отсутствие влечения к ней. К тому же я изрядно устал и не слишком стремился провести бессонную ночь в бесконечных сексуальных экспериментах. Видя мое замешательство, она сбросила пижаму, и я подумал, что, пожалуй, не стоит пренебрегать таким случаем. Зули действительно была очень хороша.