Джордж Эмили - Неукротимая Джо
— Я вообще женился в белой рубашке. Собственно, и без галстука…
— Вспоминай, куда ты выходил…
— Я не выходил! Позвоните в Пикколиньо!
— А что, он может быть там?
— Дурак, Джо волнуется!
— Сам дурак! Я-то ничего не терял…
— Прекратите оба! Как маленькие! Франко, давай еще раз попытаемся вспомнить: ты вышел из душа, надел брюки…
— Сначала трусы…
— Джако, замолчи!
— Я просто пытаюсь восстановить цепочку…
— Он прав, иначе не вспомнить. Значит, трусы, носки и брюки…
— …Ты надел одновременно.
— Ха-ха-ха, очень смешно! Мама, убери его, я его убью…
В этот момент распахиваются двери, и в комнату вплывает синьора Мария Баллиоли в ошеломляюще пышном наряде. На вытянутых руках она держит то, что все так долго и безуспешно ищут, — безупречно отглаженный фрак. В комнате на секунду повисает пауза, которая затем взрывается гулом всех голосов сразу.
— Мария, мы чуть голову не сломали…
— А я смотрю, он помятый, в машине ведь везли…
— Синьора Баллиоли, ваш ангел Джованна могла овдоветь до свадьбы…
— Моя Мари тоже…
— Замолчите все немедленно! Господи, как хорошо мы с Альдо поженились! Тихо, в мэрии, без всяких свидетелей…
— На твоем месте, мама, я бы не афишировал отсутствие свидетелей…
— Джако, как я?
— Как всегда. Вылитый граф Аверсано. Пошли, жених…
Тот же самый день свадьбы. Пикколиньо. Действующих лиц очень много, потому что по всему дому шмыгают дети. Трое из них точно принадлежат к близким родственникам жениха, но в данный момент понять, где они, невозможно.
Цветы, различные предметы женского туалета белого цвета. Дейрдре О'Райли, рыжая женщина без возраста в зеленом шелковом платье, на лице ехидная ухмылка. Мари Аверсано-Пиньоль, французская невестка графини Маргариты. Одета с шиком, присущим только француженкам, лицо ОЧЕНЬ озабоченное. Счастливая невеста Джованна Кроу, Нижняя юбка, корсаж, — руки подняты вверх, на лице отчаяние. Говорят все одновременно, но Доди успевает вставлять реплики и в паузы.
— Нет, это решительно никуда не годится! Юбка вполне, но рюшечки на бюсте… Русская крестьянка девятнадцатого века!..
— Я вообще не помню, чтобы в каталоге было это платье. И замуж я уже не хочу. Я в туалет хочу…
— Потерпишь. Значит, так, скоростной режим. Доди, вы владеете иголкой?
— Семью языками, приемами карате, недвижимостью в Уэльсе — да, да и еще раз да! Но иголкой— нет.
— Понятно. В принципе, можно было бы и так… Корсет сшит превосходно.
— Падре будет против!
— Ха! Ты же не за падре выходишь, а за Франко! А он будет не против, я тебя уверяю…
— Ой, девочки, я начинаю волноваться. И в туалет тоже хочу…
— Ничего, злая ирландка, тебе это тоже предстоит…
— Нет, милая, я не такая, как ты. Я честная.
— Это ты о чем?
— Это я о фате. Я не буду напяливать всю эту кружевную ерунду…
— Доди, вы меня поражаете! Смысл свадьбы именно в этом!
— А фата — символ невинности!
— Мы с Жако прожили целых два года и родили Жана прежде, чем собрались к алтарю…
— Я вообще не понимаю, зачем обязательно жениться. Я же люблю Франко, он любит меня, Бог наверняка это знает…
— Мы не то чтобы были против обрядов, но в один год было очень дождливо, лоза могла загнить, а в другой было так жарко, что мы собрали лучший урожай за сорок лет…
— Смотри-ка, а выглядишь ты моложе…
— Доди, это виноградник моей семьи. Ему сто семьдесят лет. Так вот, нам просто было все время некогда…
— Если я сейчас же не пойду в туалет, то в церковь вы отправитесь без меня!
— Без невесты нельзя, Джо. Поверь слову этнографа. Ни одна свадьба в истории человечества не обходилась без невесты.
— Придумала! Драпируем фату у нее на плечах. Оставляем корсет, сверху драпировочка, маленькая фата на голову и много белых цветов. Жан! Поль!
— И Сартр.
— Почему Сартр?
— К слову. Жан Поль Сартр.
— Ох, Доди, не сбивайте меня. Жан! Поль! Аделина! Быстро бегите в сад и несите мне все белые цветы, какие найдете.
— Все, мамочка?!
— Все до единого!
— По-моему, кто-то совершает ошибку…
— По-моему, кто-то опаздывает на свадьбу…
— Ничего, без нас не начнут. А где, собственно, невеста?
— Вот и я. Боже, как мало надо человеку для счастья! Теперь драпируйте меня. Я готова.
Часом позже абсолютно все население деревни во главе с замершим Франко Аверсано в восхищенном молчании наблюдало за тем, как со стороны Пикколиньо к церкви приближается облако из цветов.
Наследники Джакомо и Мари Аверсано не ударили в грязь лицом. Левкои и лилии, розы и жасмин, померанец и душистый табак — все это благоухало и роняло лепестки на землю и окружающих, а посреди этого облака алело смущенное и прекрасное личико невесты. Франко не мог оторвать от Джованны восхищенного взгляда, а она отвечала ему нежной улыбкой.
Мари воинственно смотрела на маленького благодушного падре, явно ожидая того момента, когда он осмелится высказать неудовольствие чрезмерно обнаженными плечами и руками невесты, однако падре, истинный сын Италии, только одобрительно кивал и цокал языком. Потом вся процессия вошла в церковь, и под древними сводами разнеслись слова простые и мудрые, вечные и юные, слова, сотни лет связывавшие мужчин и женщин нерушимыми и священными узами.
Я беру тебя и клянусь любить тебя в радости и в горе.
В болезни и здравии.
В нищете и богатстве.
В славе и бесчестии.
Во веки вечные и покуда смерть не разлучит нас.
Согласен ли ты, Франко, взять эту женщину?
Согласна ли ты, Джованна, взять этого мужчину?
Солнце смеялось, и ангелы пели на небесах, а дети осыпали молодых рисом и хмелем. Плакали Мари и Маргарита, Доди молодела на глазах, и Франко Аверсано нес на руках белоснежное облако цветов — свою молодую жену.
Когда стемнело и свадебный пир набрал полную силу, молодые потихоньку сбежали. У самых дверей их тихо окликнула высокая стройная женщина с серебряными волосами и грустной улыбкой.
— Сынок! Принцесса! Подождите-ка немного. Пойдемте со мной. Я должна вам кое-что подарить.
И Маргарита Аверсано повела своего сына и его молодую жену в потайной розовый сад. Здесь Джованна и Франко разом схватились за руки и замерли. Графиня Маргарита, улыбаясь, несла им два больших букета роз. Вблизи оказалось, что это не срезанные цветы, а два живых куста, с землей на корнях.
Маргарита вручила каждому из них по кусту и тихо произнесла:
— Вы были правы, дети мои. Жизнь продолжается. Она бесконечна, потому что бесконечно любовь. Мы с Альдо прожили хорошую жизнь. Мы вырастили детей и внуков. Посадили целый сад роз. Теперь ваша очередь. Теперь это ваш сад.
