Валери Блок - Рождество наступает все раньше
– Я думаю, тебе нужно обратиться в отдел здравоохранения. Знаешь, где их кабинет?
Пиппа оттолкнула папку и в ярости вышла из комнаты, чувствуя на себе взгляды всех этих приличных студентов (которые точно знали, на какой именно должности и в какой именно компании они будут работать через десять лет). Она в бешенстве выкурила сигарету.
В агентстве по найму временного персонала на 41-й улице Ист-Энда женщина в темном костюме окинула ее взглядом и сказала, чтобы она не тратила время на прохождение теста: большая часть ее клиентов – брокерские конторы с Уолл-стрит, а там очень высокие требования к стилю одежды. Пиппа села на шестой поезд до Хьюстона и прошла по обледенелым тротуарам Броуэри, мимо оптовых магазинов, снабжающих рестораны, оптовых магазинов осветительной аппаратуры, мимо завернутых в одеяла людей. Сквозь щели уличных люков пробивался пар.
На рынке на Элизабет-стрит длинные, почти членообразные бамбуковые ростки лежали в ванночке с водой рядом с черными рыбами, которые смотрели остекленевшими мертвыми глазами из груды ледяной крошки. Здесь были бочонки коры, бутылки темных соусов и волосатые коричневые веревки в пластиковых пакетах. Судя по звуку, кто-то сзади собирался харкнуть. Она в ожидании задержала дыхание. В «Слоун», ближайшем к Барри супермаркете, все продукты плотно оборачивали пленкой и наклеивали сверху ярлыки. Здесь же перед глазами были крылья, жабры, кожа, шерсть и зубы. Тут взвешивали мясо на допотопных подвесных чашах, которые угрожающе раскачивались, если кто-то открывал дверь.
Пиппа купила пакет коричневых веревок, чтобы исследовать их поподробнее, легкий соевый соус и курицу, которую пожилой китаец завернул в коричневую бумагу. Он пришиб ее здесь же, за углом? Она пошла на запад, и бутылки звякали, когда сумка била ей по ногам. На Канал-стрит она купила маленького автоматического морского пехотинца, который полз по снегу с автоматом. Подарит его Барри на день рождения.
Пиппа села на первый поезд до 14-й улицы, перебежала через платформу и успела занять последнее свободное место в экспрессе в сторону спальных районов. Высокий человек встал прямо перед ней, держась за кожаную петлю. Она заметила, почти сразу, что у него расстегнута ширинка.
– Раз-два-три, застегни! – чуть не вякнула она, но решила, что лучше не надо. Метро – не самое подходящее место, чтобы подшучивать над людьми. Она забеспокоилась, не протекает ли курица. Когда поезд тронулся, из ширинки незнакомца показался пенис, будто самостоятельное живое существо.
Пиппа не верила глазам. В каких-то двух футах от ее лица. Женщина слева от нее склонилась над кроссвордом. Парень справа, в униформе рабочего и с блестящими, гладкими, как шкура животного, волосами, смотрел прямо перед собой. Женщина рядом с ним читала учебник. А этот человек с пенисом закрывал от ее взгляда людей напротив. Газету она выбросила по дороге. Пиппа вытащила солдатика, чтобы прочитать текст на коробке, но он был на китайском.
Мужчина разглядывал рекламные плакаты у нее над головой. Как он мог не замечать? Пенис уже частично выбрался из джинсов, и Пиппа совсем растерялась. Она не сможет встать, не задев его. Поезд замедлил ход. У нее в сумке для книг сырая курица – а вдруг она умрет прямо здесь?
Поезд остановился. В громкоговорителе зашипела статика, кто-то объяснил причину остановки. Барри говорил, что проблема с общественным транспортом заключалась не в транспорте, а в обществе. Что бы он сказал вот об этом? Наконец, поезд тронулся.
Когда поезд останавливался на 72-й улице, мужчину тряхнуло и торчком стоящий пенис выпрыгнул на открытый воздух. Мужчина быстро прикрыл его курткой и сбежал, сбив с ног пожилого дядечку. Женщина так и не подняла голову от кроссворда, рабочий продолжал пялиться прямо перед собой.
«Эй! Вы это видели!» – хотелось завопить Пиппе, но она не стала. Она пересела и отправилась прямой дорогой в институт записываться на занятия, прямо с сырой курицей в сумке.
Когда Дарья вернулась с Брайаном домой, Пиппа вскочила, чтобы их поприветствовать.
– Вы не поверите, – начала она и быстро рассказала им о происшествии, слишком поздно сообразив, что они еще даже пальто не сняли.
Дарья разразилась высоким, хриплым смехом.
– В жизни ничего смешнее не слышала.
– Это было не смешно.
– Это было не смешно, – передразнил ее Брайан. Пиппа поняла, что они, наверное, накурились. У Брайана сильно раскраснелись щеки, и он казался сердитым.
– Я не чувствовала опасности в тот момент, но сейчас мне неуютно. – Она оттащила Дарью в угол и спросила шепотом: – Это не то же самое, как если я думаю в метро, с кем из них я могла бы заняться сексом?
– Нет, – твердо сказала Дарья. – Он же его достал. Он был черный?
– Почему ты спрашиваешь?
– Тебя это возбудило? – бесстрастно спросил Брайан.
– Заткнись, Брай, – отрезала Дарья. – Ты что-нибудь сказала?
– А что? Что я могла сказать?
– Положи его на место? – предложил Брайан, расстегивая штаны.
Пиппа вылетала из квартиры вместе с курицей, хлопнув дверью. Что ее так расстраивало? Ведь не в первый же раз она видела член? У Барри она включила «Си-Спэн». Какой-то техасец соловьем разливался в пустой комнате по поводу бюджета, так что она попереключала между ток-шоу Опры Уинфри и MTV, все больше и больше злясь по поводу того, сколько намеков на секс и сколько женского тела ей показывают. Единственным безопасным местом оказался кулинарный канал.
Барри и Джастин пришли в семь тридцать и сели за стол. Джастин вела себя очень официально, элегантно и раздраженно.
– Ко мне приставал эксгибиционист в метро, – объявила Пиппа.
– Шутишь, – сказал Барри, расправляя салфетку на коленях. – Бедняга, не повезло.
– Что тут ужасного? – нетерпеливо передернула плечами Джастин. – Ко мне они пристают постоянно. – Она повернулась к Пиппе. – Он был черный?
– Почему все спрашивают об этом в первую очередь?
– Может, тебе не стоит ездить на метро, – заметила Джастин, запуская вилку в салат.
Как она может не ездить на метро? Джастин была в светло-коричневом костюме с черным платком и в светло-коричневых туфлях-лодочках с черными пряжками, которые идеально подходили к ансамблю.
– Мне ужасно нравятся твои туфли, – призналась Пиппа. – Скажи, пожалуйста, сколько они стоят? – Вряд ли сама она могла бы ходить на таких каблуках, тем более в такой снег.
– Триста долларов, – коротко ответила Джастин. – И они того стоят.
Иногда Пиппе трудно было решить, с ними она или против них.
Одержимый всегда одинок
Совет утвердил общенациональный запуск «Юрких ящериц» в сентябре, рабочий день Барри превратился в постоянный поток кисло-сладких поздравлений. Сам Эберхарт лично зашел к нему, чтобы сказать:
