Джейн Кренц - Влияние женщины
Ребекка проигнорировала его сарказм.
— Элис очень испугалась той ночью, Кайл. Испугалась за своих животных и, вероятно, немного и за себя тоже.
— Не думал, что кто-то или что-то могло напугать Элис Корк.
— Она была женщиной, одиноко живущей в отдаленном месте. Конечно, она иногда нервничала. Как любой другой человек.
— Ты никогда даже не видела эту женщину, — проворчал Кайл. — Откуда тебе знать, что она чувствовала?
— Я просто знаю. Во всяком случае потом она заметила, что не должна была волноваться. Пара подростков, местные дети, подъехали в пикапе, который принадлежал ранчо Стокбриджей. Эти двое вышли из машины и подрались с несколькими детьми постарше, которые пытались разгромить сарай. Остальная часть банды скрылась в ночи. Те два мальчика, которые спасли сарай Элис и, возможно, ее животных, вернулись в грузовик и уехали.
— Кто бы мог подумать, что старая Элис ведет такой подробный дневник?
— Это ты вел пикап той ночью, не так ли, Кайл? Ты один из тех двоих, которые разогнали шайку хулиганов, угрожающих Элис.
— Мне помогли.
— Я знаю. Глен Баллард.
В «Порше» наступила тишина.
— Элис видела нас обоих?
— О, да. Она видела и тебя, и Глена, поэтому точно знала, кто прибыл на ее спасение. Она написала в дневнике, что, может, и есть надежда на следующее поколение Баллардов и Стокбриджей, и, когда шелуха спадет, очевидно, вы сможете отложить вражду достаточно надолго, чтобы работать вместе.
— Не забывай, Баллард и я, мы оба, имели многолетний интерес к «Долине гармонии», — подчеркнул Кайл. — Наверняка ты уже поняла, что мы очень заинтересованы в этой земле. Ни один из нас не собирался позволить кучке молодых хулиганов разгромить сарай Элис той ночью. Ты ведь обратила внимание, что мы лично занялись этим делом. Когда я услышал о планах на Хэллоуин, то позаимствовал грузовичок отца и поехал разыскивать Балларда. Я осознавал, что мне понадобится небольшая помощь, и полагал, что он имеет, точно также как и я, корыстный интерес оказать ее.
— Где ты нашел Глена той ночью?
— Он болтался в городе с толпой своих друзей. Я рассказал ему, что происходит, и он сел в пикап, не задав ни единого вопроса. Мы добрались до «Долины гармонии» и позаботились о проблеме. Потом я привез Балларда назад в город и высадил перед бензоколонкой. Конец истории. Мы не сказали друг другу и десятка слов в течение всего этого.
Ребекка задумчиво кивнула.
— Но Элис знала, как все произошло.
Кайл снова пожал плечами.
— И основываясь на том единственном инциденте, она пришла к выводу, что Баллард и я когда-нибудь сможем мирно сосуществовать?
— Думаю, Элис Корк была очень проницательной женщиной. Но ведь есть и другие случаи, кроме этого, да, Кайл? Не очень много, согласна с тобой, но один или два. Элис написала о том, как ты и Глен разделили стоимость операции по шунтированию Эрба Крокета несколько лет назад, потому что у него не было страховки.
Кайл грубо выругался.
— Она и об этом тоже знала? Никто по идее не знал об этом. Я велел Этель присылать мне больничные счета и помалкивать об этом. Но ветер нашептал Балларду о происходящем, и он потребовал разделить счета со мной.
— И ты согласился.
— Черт, да, согласился. Ты представляешь, сколько стоит операция по шунтированию? В то время я не был таким состоятельным, как сейчас. Так же как и Баллард. Это имело смысл для нас обоих: разделить расходы пополам, вместо того чтобы кто-то один попытался закрыть вопрос. Кроме того, мы знаем Эрба всю жизнь.
— Только здравый смысл, хм? Естественно, вы оба сделали все возможное, чтобы никто не разузнал, что ты и Глен способны сотрудничать. Плохо для имиджа.
— Поверь мне. Это совсем не то, что ты могла бы назвать настоящим сотрудничеством, Бекки. Не романтизируй. И не забивай себе голову дурацкой идеей въехать в город на благородном белом коне и закончить вражду Стокбриджей-Баллардов. В жизни не бывает чудес. Поверни прямо здесь.
Ребекка резковато повернула руль, и Кайл стукнулся о приборную панель.
— Прости, — легко произнесла она.
— Придется. — Он бросил на нее угрожающий взгляд. — Дом в конце этой дороги, на том холме.
Ребекка посмотрела вперед. Огни горели во всех окнах вытянутого двухэтажного дома, но освещение, казалось, не вносило ощущения теплоты. В темноте было трудно многое разглядеть, но Ребекка получила представление о доме, построенном с мрачной выносливостью. На заднем плане виднелись большие сооружения, напоминающие конюшни.
— Можешь припарковаться там, — сказал Кайл, указывая на забетонированную площадку перед внушительным гаражом.
Ребекка повиновалась и заглушила двигатель.
— Ты, наверное, окоченел в мокрой одежде.
— Меня согревали острые ощущения от твоей манеры вождения. — Кайл толкнул дверь машины. — Но теперь, когда ты заговорила об этом, признаю, что ты права — я замерз. Мне нужен горячий душ и стакан бренди. Пошли в дом, чтобы мне не пришлось лечиться от переохлаждения.
Он протянул руку за своими ключами, пока они торопливо поднимались по ступенькам перед входной дверью. Ребекка поколебалась, затем передала их ему. Позже она выяснит, каким образом сможет вернуться в мотель.
— Налей бренди, — попросил Кайл, открывая парадную дверь и сопровождая ее в гостиную. — Он вон там у камина. Я хочу переодеться. — Он дергал пуговицы влажной рубашки. — Вернусь через несколько минут.
Ребекка наблюдала, как он шагал по залу, снимая на ходу рубашку. Он выглядел не настолько расстроенным невольным купанием, как она ожидала. Но причина, вероятно, в том, что Кайл уверен — он выиграл конфронтацию с Гленом Баллардом и получил, что хотел: Ребекка ушла вместе с ним.
Огорченно покачав головой, Ребекка пересекла комнату и подошла к столу из красного дерева возле камина. Стаканы для бренди вырезаны из красиво обработанного хрусталя, отметила она. Они выглядели старинными. И бренди такой же многолетний, как хрусталь, судя по этикетке.
Стаканы были единственным штрихом элегантности или роскоши в комнате, и Ребекка гадала, не свадебные ли они подарки, которые Марта Стокбридж оставила после побега.
Все остальное выглядело тяжелым, мужским, функциональным и холодным. Это чисто мужская комната, без единой черты мягкости или обаяния, которые могли осветить депрессивную атмосферу. Ребекка пыталась вообразить, какой эффект подобный дом мог производить на маленького, лишенного матери мальчика. В жизни Кайла не было никакой мягкости, написала Элис Корк. Кайла растил трудный, озлобленный, замкнутый человек, мужчина, который презирал женское влияние.
