Нора Робертс - Сокровища утраченные, сокровища обретенные
— Я никогда не знала, как делать и то и другое лучше. Линда… — Кэт заколебалась, желая подобрать формулировку поточнее. — Я не хочу ожидать от Кая больше, чем он может дать. После августа, я знаю, каждый из нас вернется в свои отдельные миры — и нет моста между ними. Возможно, я должна была вернуться, чтобы мы компенсировали ту боль, которую причинили друг другу раньше. На этот раз я хочу уехать, расставшись с ним друзьями. Он… — Кэт снова замялась, потому что эта формулировка еще важнее. — Он всегда был очень важной частью моей жизни.
Линда помолчала, потом сощурила глаза.
— Это самая большая глупость, которую я когда-либо слышала.
Вопреки себе, Кэт рассмеялась:
— Линда…
Подняв руки, она покачала головой и перебила Кэт:
— Нет, я не могу больше об этом говорить, это сводит меня с ума, а я должна ухаживать за тобой. — Линда выдохнула в раздражении, забирая поднос у Кэт. — Я просто не могу понять, как кто-то такой умный может быть таким глупым, но чем больше я думаю об этом, тем больше убеждаюсь, что вы с Каем стоите друг друга.
— Это больше похоже на оскорбление, чем на комплимент.
— Так и есть.
Кэт закусила язык зубами, чтобы удержаться от улыбки.
— Понятно.
— Не будь такой самодовольной, ты так меня рассердила, что я не хочу больше говорить об этом. — Линда распрямила плечи. — Я могла бы просто одолжить Каю немножко своего ума, когда он вернется домой.
— Это его проблема, — сказала Кэт весело. — Куда он пошел?
— В море.
Ее веселье угасло.
— Один?
— Нет смысла беспокоиться об этом, — оживленно заговорила Линда, кляня себя за то, что не смогла солгать. — Он погружается под воду один девяносто процентов времени.
— Я знаю.
Кэт скрестила руки на груди, волнуясь за Кая.
Глава 9
— Я с тобой.
Солнечный свет был очень ярким, запах океана чистым. Сквозь занавеску слышались крики чаек за четверть мили. Кай повернулся от плиты, где наливал последнюю чашку кофе, и посмотрел на Кэт, стоящую в дверях.
Она заколола свои волосы вверх и была одета в тонкие хлопчатобумажные брюки и рубашку, мешковатые и прохладные. Ему пришло в голову, что Кэт больше похожа на студентку, чем на профессора колледжа.
Кай достаточно хорошо знал женщин и их иллюзии, чтобы увидеть, что она нарумянила щеки. Ей не нужны были румяна накануне вечером, когда он вернулся с погружения к затонувшему судну. Тогда она была сердита и вспыльчива. Он чуть не улыбнулся, когда поднял свою чашку.
— Зря потратила время, одеваясь, — сказал он небрежно. — Ты возвращаешься в постель.
Кэт не любила упрямых людей, которые требовали от остальных подчинения категорически и необоснованно. В этот момент она поняла, что они оба упрямы.
— Нет.
Когда Кэт вошла в кухню, внешне она оставалась такой же спокойной, как и Кай.
— Я поеду с тобой.
В отличие от Кэт, Кай никогда не возражал вескому аргументу. Приготовившись к такому, он прислонился к плите.
— Я не допущу погружения ныряльщика вопреки назначениям врача.
Кэт ожидала этого. Пожав плечами, она открыла холодильник и достала бутылку сока. Она пребывала в дурном расположении духа и, хотя это было совсем на нее не похоже, пришла в восторг от такого опыта. Должна же она что-то делать или сойдет с ума.
Насколько помнила, она никогда не проводила больше двух дней в апатии. Она должна была двигаться, думать, ощущать солнце. Возможно, было бы приятно топать ногами и требовать, но она подумала, что это безрезультатно. Если надо идти на компромисс, чтобы добиться своего, она пойдет на компромисс.
— Я могу взять напрокат лодку и оборудование и спуститься под воду самостоятельно. — Со стаканом в руке она повернулась, бросая вызов. — Ты не сможешь меня остановить.
— Попробуй.
Это было сказано легко, спокойно, но она увидела вспышку гнева в его глазах. «Лучше, — подумала она. — Гораздо лучше».
— Я имею право поступать так, как пожелаю. Мы оба это знаем.
Возможно, Кэт и испытывала некоторый дискомфорт в ноге, но в остальном ее тело было в предвкушении действий. И с мозгами у нее все в порядке. Кэт очень хорошо продумала свою стратегию. «В конце концов, — мрачно рассуждала она, — у меня было достаточно времени, чтобы поразмышлять».
— Мы оба знаем, что ты не в той форме, чтобы совершать погружение.
Его первым порывом было отнести ее обратно в постель, вторым — трясти ее, пока она не придет в себя. Но Кай молча пил кофе и наблюдал за ней поверх ободка чашки. Борьбы за власть он не ожидал, но он не отступит.
— Ты не настолько глупа, Кэт, и понимаешь, что еще не можешь совершать погружение, прекрасно знаешь, что я тебе этого не позволю.
— Я отдыхала два дня, чувствую себя отлично.
Пока Кэт шла к нему, она видела, как он хмурится. Кай понимал, что она что-то задумала, ему это надо принять. По правде говоря, она сильнее, чем любой из них мог ожидать.
— Что касается подводного плавания, я охотно предоставлю это тебе на ближайшую пару дней, но…
Кэт остановилась, желая, чтобы Кай понял, что она ведет переговоры, а не уступает ему.
— Я выйду на «Вихре» вместе с тобой. И сегодня же утром.
Кай поднял бровь.
— Ты ляжешь внизу, в каюте, когда я скажу. Кэт улыбнулась и покачала головой:
— Я лягу в каюте, если мне это понадобится. Кай взял ее подбородок в ладонь и крепко сжал.
— Да, черт побери! Ладно, пойдем. Я хочу выехать пораньше.
Как только Кай смирился, он ускорил шаг. Пусть Кэт либо поспевает за ним, либо отстает. В течение нескольких минут он припарковался рядом со своим эллингом в гавани Серебряного озера и поднялся на борт «Вихря». Довольная, Кэт села рядом с ним у руля и приготовилась наслаждаться солнцем и ветром.
Она уже чувствовала закипающую энергию.
— Я составил карту кораблекрушения по данным вчерашнего погружения, — сказал ей Кай, выводя катер из гавани.
— Карту? — Кэт автоматически откинула прядь волос, поворачиваясь к нему. — Ты мне не показывал.
— Потому что ты уже спала, когда я ее закончил.
— Я спала девяносто процентов времени, — пробормотала она.
Когда Кай направился в открытое море, он положил руку ей на плечо.
— Ты выглядишь лучше, Кэт. Исчезли тени под глазами. Никакого напряжения. Что гораздо важнее.
На мгновение, только на мгновение, она прижалась щекой к его руке. Не многие женщины могли устоять перед такой ласковой заботой, и все же… Забота может превратиться в жалость. Кэт нуждалась в нем, хотела, чтобы он видел в ней партнера. Пока она его возлюбленная, жизненно важно, чтобы у них было что-то общее. Потом, когда она уйдет… Она уедет без сожалений.
