Сандра Мэй - Ничего личного
— Ты с ума сошла! После десяти лет работы! Взять — и вот так?
— Холли, тебе вредно волноваться. Просто отдай ему это, хорошо?
— Да, что случилось-то?
— Ничего. Я ждала этого момента всю жизнь. Имею право.
Холли, всем видом своим, выражая полнейшее неодобрение, тяжело поднялась с места и отправилась в кабинет к боссу.
Белинда Карр проводила ее взглядом и со вздохом поправила шелковую розу на лацкане бордового пиджака. Потом повернулась и медленно пошла к двери.
Вот и все. Конец истории. Этой истории, разумеется. Теперь начнется другая, возможно, куда более интересная. О том, что она сделала, жалеть не стоит. Жалеть вообще ни о чем не стоит, — жаль только, что понимать это начинаешь с возрастом.
Она уже взялась за ручку двери, когда ее окликнула Холли.
— Мисс Карр, мистер Карлайл просит вас зайти.
Белинда резко обернулась и немедленно сделалась того же оттенка, что и ее костюм. Она, конечно, пережила перерождение, но не до такой степени, чтобы бестрепетно встречаться с Мэтью, особенно по такому поводу…
При взгляде на Мэтью Карлайла, сидящего за столом, у Белинды сильно заколотилось сердце. Больше всего на свете ей хотелось бы сейчас его поцеловать, но это было невозможно. Поэтому она просто постояла секундочку тихо, рассматривая его.
Запоминая.
Безупречный пробор в темных волосах, чуть тронутых сединой на висках.
Элегантный костюм, темно-серый, в едва заметную полоску.
Ослепительная рубашка. Галстук, казавшийся приклеенным к ней. Скромные запонки.
Она смотрела на его руки — красивые, загорелые, с длинными сильными пальцами. Против воли вспоминала, что эти руки делали с ее телом. Как ласкали, гладили, прижимали к себе, как впивались в плечи, как подхватывали…
В животе стало пусто и горячо, грудь напряглась и заныла от возбуждения. Да кто ей сказал, что надо расставаться? Они вполне могли бы…
Мэтью Карлайл поднял голову и спокойно посмотрел на нее. Лицо его было бесстрастно, взгляд холоден.
— Мисс Карр? Рад, что вы зашли. Видите ли, я уже подписал все бумаги, так что дело было только за вашим заявлением.
У нее было такое чувство, точно ее ударили по голове. Подписал все бумаги? Их достаточно много… Опытный делопроизводитель, Белинда это отлично знала. Значит, пока она придумывала хитроумный план, как незаметно уйти с фирмы, Карлайл хладнокровно и обдуманно уволил ее?
Ну, разумеется! Разве он мог позволить, чтобы идеальному пробору и элегантному костюму угрожала мелкая интрижка с какой-то там служащей? Постоянная опасность шантажа с ее стороны? Просто слухи и сплетни?
В ушах совершенно отчетливо прозвучал голос Сары Блэквуд: Не смешите меня, Ширли. Во-первых, она уже старовата для сказки. Во-вторых, с принцем вышла промашка. Я знаю его, говорю вам. Даже если бы он в нее действительно влюбился, — а он на это неспособен, — есть еще профессиональная этика. Он ее босс, неужели вы думаете, что Мэтью Карлайл, с его педантизмом и любовью к порядку, посмеет нарушить правила бизнеса? Да никогда!..
Все правильно. Все верно.
Белинда прежняя наверняка расплакалась бы прямо здесь. Новая Белинда невозмутимостью запросто могла посоперничать с самим Мэтью Карлайлом. Она стояла в дверях, высокая и статная, немного побледневшая, но совершенно спокойная, красивая женщина в элегантном костюме. Очередная женщина, которую предал мужчина.
Мэтью сдерживался из последних сил. Оказывается, актер он был никудышный. То есть… пока еще ничего не сорвалось, но он был близок к провалу.
Во-первых, он ей просто очень обрадовался. Как-то совершенно неожиданно выяснилось, что он теперь совсем не может спать без Белинды. Проворочавшись всю ночь и вскочив, ни свет ни заря, он все утро предвкушал, как увидит ее — и все же оказался застигнут врасплох.
Во-вторых, она чертовски хорошо выглядела. Собственно, такой — уверенной, спокойной, эффектной — он ее вообще не видел. Там, в Монтане, она вела себя иначе. И этот вырез белоснежной блузки…
В-третьих, это ее заявление — просто дар небес. Теперь он сможет воплотить свой план в жизнь немедленно, без всяких отсрочек и проволочек.
И это очень хорошо.
Белинда собрала всю свою выдержку и волю в кулак и слегка улыбнулась.
— Я очень рада, что поступила так… своевременно. Стало быть — всего хорошего, мистер Карлайл? Была рада знакомству. Не поминайте лихом. Прощайте.
Повернулась и вышла. Помахала рукой Холли, быстро прошла в офис, взяла сумочку — и через десять минут навсегда покинула «Бэгшо Индепендент».
Она ехала в автобусе и улыбалась. Впервые за много лет — улыбалась, с интересом рассматривала лица пассажиров, придумывала им биографии. И совершенно не испытывала никаких отрицательных эмоций.
Автобус мог подвезти ее почти к самому дому, но она вышла за два квартала до своей остановки и пошла пешком по тенистым зеленым улицам, пронизанным солнечными лучами. В общем-то, было еще утро, поэтому людей навстречу попадалось мало — только старушки с собачками да молодые матери с колясками, в которых агукали и улыбались смешные карапузики в легких распашонках.
Теперь у нее будет масса времени, чтобы гулять по улицам и никуда не спешить. И еще надо поговорить с Эдной — может быть, она согласится, чтобы Белинда почаще сидела с Эдди? Она могла бы помочь ему делать уроки, читала бы с ним книжки… Он ведь неплохой парнишка и очень любит свою непутевую мать.
И работу она будет искать совсем другую. Что-нибудь, связанное с детьми. Или, на худой конец, с разными вещичками в маленьких лавочках, где продают антиквариат и всякую мелкую ерунду…
Красная крыша ее домика мелькнула впереди среди листвы, и Белинда отчетливо поняла, что завтра же пойдет и найдет себе собаку. Щенка или взрослую дворнягу, это большого значения не имеет. Собака ей просто необходима. Она всегда хотела ее иметь, но только теперь появилась такая возможность.
Она вдруг представила себе сегодняшний одинокий вечер — и ей захотелось плакать, но Белинда не позволила себе этого. Больше никаких слез! Их было достаточно.
И никаких мыслей о Мэтью Карлайле!
Она почти убедила себя, что не будет о нем думать, и потому с наслаждением заорала в голос, когда Мэтью Карлайл собственной персоной поднялся ей навстречу с крыльца.
Первым делом он шагнул к ней, заключил в объятия и долго целовал. За вчерашний день и за сегодняшний. А потом еще — за всю жизнь, которую прожил без нее.
А потом он отступил на шаг и достал из кармана коробочку.
Зрение у Белинды улучшилось не настолько, чтобы рассмотреть такую мелкую вещь с первого взгляда, и потому она чуть наклонилась вперед, — а потом отшатнулась, потому что из коробочки вдруг брызнул сноп разноцветных лучей. Мэтью смотрел на Белинду, и на его лице явно читалась тревога.
