Елена Рахманова - Рожденная заново
– Итак, ты права: лесником я заделался всего несколько лет назад, а до этого жил и работал в Питере, по образованию я архитектор. Окончил, между прочим, Ленинградскую академию художеств, так что, – он усмехнулся, – знаю не только Энгра…
Александра молчала, ожидая продолжения.
– И все-то у меня было в жизни ладно да складно. Интеллигентные родители, жена – красавица. Начинала как натурщица в академии, а затем очень скоро сделала карьеру топ-модели, при этом с мозгами у нее тоже все было в порядке. Через пару лет после свадьбы у нас родился сын…
Он сокрушенно поник головой, уставившись на сцепленные на столе руки. И было в его позе столько отчаяния и беспросветной тоски, что Александра не выдержала – сжала его руки своими и воскликнула:
– Прошу тебя, не надо, не продолжай!
Роман поднял на нее страдальческий взгляд и грустно усмехнулся:
– А что это изменит? Есть вещи, которые не забываются, говори о них или не говори… Так вот, у нас родился сын, и я стал мечтать, что он пойдет по моим стопам и мы вместе создадим когда-нибудь архитектурно-проектную мастерскую. Способности у него были, к тому же сыграла роль и фамилия. Словом, он поступил в академию, но… Но после ее окончания вдруг решил отправиться в Чечню. Сколько его ни отговаривали, сколько слез мать ни лила, все оказалось напрасно. Если честно, где-то в глубине души я даже гордился тем, что мой сын – настоящий мужчина… А потом произошло то, чего нет страшнее на свете: родители пережили своего ребенка…
Александра изо всех сил сдерживала слезы, чтобы не нагнетать обстановку своим видом. Как бы она ни пыталась выразить сочувствие, это не пошло бы ни в какое сравнение с тем, что пришлось пережить Роману и его жене. Только… только почему ее не было на снимке?
Он словно прочел ее мысли и сказал:
– У жены произошел нервный срыв, она попала в клинику и вышла оттуда совсем другим человеком…
– Как это? – не поняла Александра.
– Заявила, что для того, чтобы выжить, хочет оставить все плохое в прошлом и начать жизнь как бы с чистого листа. А поскольку сын был на меня похож и я напоминал ей об утрате, подала на развод…
– И что было дальше? – одними губами произнесла потрясенная Александра.
– Дальше? Она вышла замуж и теперь растит дочь, а я завел овчарку, назвал ее Джульбарсом и… и тоже порвал с прежней жизнью.
– Нет, – покачала головой Александра, – ты не порвал с прежней жизнью, ты живешь исключительно воспоминаниями о ней, абстрагировавшись от окружающей тебя действительности. А это совсем другое.
Роман устремил на нее задумчивый взгляд:
– Возможно, ты права. Но это не имеет никакого…
Она догадалась, куда он клонит, и попыталась изменить тему, внести в их грустный разговор нотку оптимизма:
– Джульбарс – довольно редкая кличка. Ты намеренно назвал собаку именно так?
– Намеренно. – Его глаза потеплели. – Сын обожал слушать, как дед, мой отец то есть, пересказывает ему содержание старого-престарого черно-белого фильма, основным действующим лицом которого была овчарка по имени Джульбарс. Она была очень умной, четко различала, где свои, а где враги, и действовала сообразно обстоятельствам. Все эти нынешние комиссары Рексы и Мухтары ей и в подметки не годятся. Сын просто влюбился в этого киношного пса и все мечтал завести себе собаку с такой же кличкой… Эх, если бы можно было повернуть время вспять, я купил бы ему щенка, когда он только впервые заикнулся о нем!
Роман замотал головой, и Александра пожалела, что лишь подлила масла в огонь его переживаний своим неосторожным вопросом.
– Я могу тебе чем-нибудь помочь? – спросила она, очень надеясь на то, что Роман скажет «да».
Но он пожал плечами:
– Не знаю даже… А впрочем, в чем-то ты мне уже помогла. Я впервые за несколько лет говорил так долго о том, что не доверил бы первому встречному, да, наверное, никому, кроме тебя. Даже на душе стало легче.
«Никому, кроме тебя…»
– Если бы ты только знал, как я рада это слышать, – произнесла Александра, глядя ему в глаза. – Я очень ценю твою откровенность.
Она поднялась, чтобы пересесть на лавку поближе к Роману, но странные скребущие звуки заставили ее замереть и прислушаться. Вскоре к звукам прибавилось жалостливое повизгивание.
– По-моему, мы злоупотребили их терпением, – засмеялась Александра и пошла открывать дверь.
Собаки вошли плечом к плечу и, остановившись посреди комнаты, принюхались. Затем Тургай направился к своему коврику и буквально уткнулся в него носом, вытянув шею до предела, потом обошел со всех сторон, хотел было лечь, но передумал и свернулся калачиком рядом на голом полу.
– Я же сказал, что побрезгует, – подбородком указал на гончую Роман. – Придется тебе теперь поменяться с ним местами.
– Тебе тоже не позавидуешь, – тихо ответила Александра, наблюдавшая за Джульбарсом.
Тот остановился перед хозяином и вперил в него укоризненный взгляд.
– Слушай, он считает, что ты его предал, – заметила молодая женщина. – Как будешь оправдываться?
– Никак не буду! – с вызовом заявил Роман, адресуя слова овчарке. – Кто по весне трое суток подряд пропадал неведомо где, а? – Он потрепал пса по загривку. – Молчишь? А мне-то все известно о твоих похождениях! За двадцать километров бегал к своей ненаглядной, – сообщил Роман уже Александре.
– Ты-то откуда это знаешь? – удивилась она.
– Так ему приглянулась не кто-нибудь, а доберманша главы местного поссовета, с королевской родословной. Чуть не пристрелили тогда ловеласа блохастого, теперь глаз с него не спускаю.
Александра вспомнила своих друзей, безмерно гордых не своими предками, а предками своих собак – всех этих чихуа-хуа, йоркширских терьеров, мастино-наполетано и прочее, прочее, прочее, с родословными, заверенными гербовыми печатями. Словно голубая кровь последних могла и их хозяевам придать аристократизма. Тогда она воспринимала это как само собой разумеющееся, как атрибут образа жизни окружающих ее людей. Теперь же знала, что не променяет Тургая ни на какие сокровища мира, и его родословная играла в этом последнюю роль…
Эта мысль притянула за собой другую, из тех, что она гнала от себя. Но сейчас, как ей казалось, был очень подходящий момент, чтобы высказать ее.
– Скажи, а трудно держать сразу двух собак? – спросила Александра.
– Не думаю, – ответил Роман. – Иметь собаку или не иметь вообще – это разница. Иметь одну собаку или целую свору – тоже разница. А вторая собака, если она уживется с первой, хлопот не прибавит.
Уф! Она облегченно перевела дыхание.
– Знаешь, у меня к тебе просьба… – начала Александра неуверенно. – Ну, если вдруг так случится и Тургай останется без хозяина, ты не мог бы взять его к себе?
