Джерри Хилл - Я больше не одна
Глава Двадцать Третья
Ребекка была очень внимательна весь вечер, и Шон надеялась хоть что-нибудь почувствовать к этой женщине. В баре было темно, и в каждом танце Ребекка держала Шон все ближе. Это будет просто секс, рассудила Шон. Снятие напряжения. Ей это так нужно сейчас.
Но почему лицо Сьюзан, ее голос вторгался в сознание Шон в самые неподходящие моменты?
Когда Ребекка поцеловала ее, губы Шон приоткрылись, позволяя ее языку проникнуть глубже.
— Пойдем ко мне, — прошептала Ребекка.
— Да, хорошо.
Шон слепо шла за ней по тротуару. Она сможет сделать это. Она сможет нарушить систему. И, возможно, когда она увидит Сьюзан в следующий раз, то не будет представлять, на что похож ее поцелуй, прикосновение, нежность кожи… вкус.
Шон задрожала.
Ее квартира была маленькой, и Ребекка резко втащила Шон в спальню. Одежды были сорваны, и вскоре Шон лежала на спине, а Ребекка, раздвинув ее бедра, прижималась к ней. Открыв рот Шон, она исследовала языком каждый его уголок.
— Я так тебя хочу, — прошептала Ребекка в ее губы.
Шон мечтала услышать эти слова. Но от другой женщины. Шон нежно отстранила ее, не зная, как это объяснить.
Но Ребекка рассмеялась.
— Кто она?
— Прости?
— Ты думаешь о ней весь вечер. У тебя такой отстраненный взгляд, и я поняла, что это не потому, что ты представляешь, как займешься со мной любовью.
— Ребекка, мне очень жаль. Ты этого не заслуживаешь.
— Ты права. Я не заслуживаю такого. Но, по крайней мере, ты не стала притворяться, что тебе нравится наш секс.
Шон поморщилась от этих слов, зная, что полностью заслужила их.
— Я придурок, — объяснила она.
— Видно, что тебя околдовала другая женщина, но ты не можешь быть с ней, — поднявшись, Ребекка потянулась к платью, висевшему на стуле.
— Она дура, если не хочет тебя.
— Спасибо, — пробормотала Шон. — Я думаю.
— Одевайся. Я сделаю кофе, и ты мне все расскажешь.
Шон, изумленно, села на кровати. Ребекка должна была выкинуть ее отсюда с голым задом. Но вместо этого, она предлагала ей дружбу на этот вечер.
Ребекка бросила сахар в свой кофе, ожидая рассказа Шон. Шон не знала, с чего начать.
— Она живет в коттедже в Национальном Парке. Я встретила ее на прогулке в мае. Ей изменил муж, она бросила его и планирует подать на развод.
Ребекка уставилась, открыв рот.
— Я упомянула, что она натуралка?
— Ты сошла с ума?
— Видимо.
— Послушай, дорогая, моего совета. Не связывайся с натуралкой, чей муж изменяет ей. Это не принесет тебе ничего кроме головной боли. Уж, я-то знаю.
Глава Двадцать Четвертая
Шон снова прослушала сообщение. И снова ее сердце екнуло.
— Лиза приглашает тебя на день рождения. Я тоже хочу, чтобы ты пришла. У нас будет полон дом народа, но ты можешь поставить палатку за коттеджем. Пожалуйста?
— Пожалуйста?
Знала ли Сьюзан, что делает с Шон одно это слово, произнесенное ею?
— Шон приедет, мам?
— Я не говорила с ней, Лиза, но я оставила сообщение на ее автоответчике.
Была среда. Сьюзан надеялась, что Шон приедет вчера, и они смогут поговорить, хоть немного побыть одни. Но может так даже лучше. Сегодня у них не будет ни минутки наедине, если она вообще появится.
— Я поверить не могу, что ты пригласила папу.
— Тетя Рут настояла. Кроме того, он твой отец. Он должен быть здесь, — но, вообще-то, Сьюзан надеялась, что он не покажется. Она не была уверена, что готова к встрече с ним, не сейчас. Особенно когда Шон пробуждает в ней такие чувства. Чувства, о которых она никогда раньше не знала.
— Это будет странно, мам.
— Да, я знаю. Я постараюсь быть вежливой с ним, — она сунула Лизе тарелку чипсов. — Вынеси на террасу. Я принесу соус.
Сьюзан терла лук в сырный крем у стойки и, ощутив легкое прикосновение к плечу, обернулась.
— Шон, — она переслала дышать, когда их глаза встретились.
— Привет.
Сьюзан не хотела долго обнимать Шон, но когда ее руки обвили Сьюзан, та сжала свои. Она глубоко задышала, почувствовав запах Шон.
— Я скучала по тебе, — прошептала она на ухо Шон.
— Я тоже по тебе скучала.
— Боже, Шон, мы о многом должны поговорить, — сказала Сьюзан, прижавшись к ней всем телом.
— Я знаю.
Обе одновременно услышали, как открылась кухонная дверь, и виновато отпрянули друг от друга. Шери стояла, уставившись на них.
— Извините, но Лиза попросила меня принести кока-колу.
— Конечно, — проговорила Сьюзан, зная, что ее лицо пылает. Руками она нервно заправила волосы за ухо.
— Она в холодильнике.
— Я пойду, поздороваюсь со всеми, — решила Шон. — И вызволю Алекса.
Сьюзан только кивнула, не решаясь говорить. Она думала, что двух недель хватит, чтобы образумиться. Видимо, нет.
Шон вышла, намереваясь найти Лизу, когда Гэйл поймала ее за руку.
— Шон, я хочу познакомить тебя с моим мужем. Это Говард МакКензи.
Шон пожала руку мужчине, который выглядел намного моложе самой Гэйл.
— Шон Вебер, — представилась она. — Очень приятно.
— Я много о тебе слышал, — ответил он.
Шон ухмыльнулась.
— Гэйл, надеюсь, ты не сплетничала обо мне?
Только немного покраснев, Гэйл кивнула.
— Конечно.
Она придвинулась к Шон.
— Франклин здесь.
— Муж Рут?
— Да. Можешь в это поверить?
Шон улыбнулась, но была благодарна, что Лиза ее спасла.
— Ты приехала. Я так рада, — прошептала Лиза. — И мама тоже.
— Да?
— Да. Пойдем, ты должна познакомиться с Шери, — Лиза потянула Шон за руку.
— Я видела ее на кухне.
— Она рассказала.
— Что она сказала тебе?
— Она сказала, что вы с мамой… обнимались.
— Обнимались? Мы просто… поприветствовали друг друга, — объяснила Шон.
— Угу.
— Правда.
— Точно, — ухмыльнулась Лиза.
Так продолжалось дальше. Шон представили семье, включая детей Рут и их супругов, и Франклину. Он был совсем не такой, каким его представляла Шон. Полноватым с редеющими волосами, в разговоре они с женой держались поодаль друг от друга. Лиза была права. Эти двое не занимались сексом годами.
Шери оказалась очень приятной, но немного скромной. Шон несколько раз пыталась начать разговор прежде, чем она раскрылась. Через некоторое время они с Лизой и Шери уже болтали, как старые друзья. В основном они обсуждали кузенов Лизы, которые посматривали в их сторону.
— Если хочешь, чтобы они не сплетничали о тебе, нужно все им рассказать начистоту, — сказала Шон. Она протянула руку, чтобы почесать Алекса, который немного нервничал в окружении незнакомцев.
