Не обмани меня - Марианна Сергеева
Он крестил их детей — Костик Новицкий был его крёстным сыном. Заводить же своих желанием не горел. Не то чтобы он был против, но ему нравилась его холостая жизнь, его налаженный быт и возможность, вернувшись домой после напряжённого трудового дня, спокойно провести время в одиночестве.
Андрей до сих пор не мог себе объяснить, что именно тогда в кофейне подтолкнуло его к знакомству с забавной девушкой, мысли которой он читал на её лице, как раскрытую книгу. Тогда он впервые нарушил своё незыблемое правило, которое завёл, ещё будучи студентом: не связываться, во избежание последующих проблем, с юными неопытными особами.
Девушка была очень хорошенькая и разглядывала его так, словно он был для неё самым желанным новогодним подарком. И он не стал отказываться от того, что само легко шло в руки.
Его небольшая провокация в момент знакомства удалась лучше, чем он ожидал: на рукопожатие и едва заметную ласку девушка отреагировала непередаваемым букетом эмоций — смущение, смятение, сомнение, восторг, желание светились в её выразительных карих глазах. Его поразили её реакции — такие яркие, живые и непосредственные! И ему захотелось встретиться с ней ещё раз, потом ещё и ещё. Он тогда не задумывался, к чему приведут эти отношения, учитывая большую разницу в возрасте. Но он считал, что был честен с ней, и не давал пустых обещаний.
По мере того, как он узнавал её, она нравилась ему всё больше. С ней приятно было общаться, и, несмотря на её наивность, она оказалась не глупа. У них были общие музыкальные и литературные пристрастия, но что было гораздо важнее — общие моральные ценности. В силу своего возраста и жизненного опыта он чувствовал себя иногда её наставником, и ему льстило, что она прислушивалась к его советам.
Как и любой здоровый мужчина в расцвете лет, он наслаждался молодым и красивым телом девушки. Её неопытность в любовных делах вынуждала его проявлять выдержку и терпение, усмиряя собственную страсть. Но открывать ей мир чувственных утех и ловить её первые восторги стало для него непередаваемым удовольствием.
А потом он стал замечать, как согретое её трогательной девичьей искренностью и теплом, что-то стало оттаивать в глубине его души. Что-то, давно задвинутое им на самые задворки сознания и там забытое. Оттаивало с болью, похожей на ту, которую он испытал в детстве, когда его, свалившегося зимой в овраг, отыскали и принесли в тёплое помещение, и когда стали гореть его задубевшие на морозе пальцы. Но, оттаяв, заставляло его жить и чувствовать с такой силой, что этот уже привычный и знакомый ему мир вдруг заиграл всем спектром своих ярких красок.
Он наслаждался их отношениями и старался гнать от себя мрачные мысли о том, что это первые сильные чувства Ульяны, и она ещё не успела повзрослеть, чтобы принять осознанное решение остаться с ним. И что однажды она предпочтёт ему парня ближе ей по возрасту. В то время как к Андрею приходило понимание, насколько эта девушка стала ему необходима. Он понял это с неимоверной ясностью, когда она сбежала от него, и он месяц топил в работе свою тоску по ней.
Несмотря на их интенсивную интимную жизнь, новость о беременности стала для него неожиданной. Конечно, Стогов понимал, что рано или поздно между ним и Ульяной возникнет вопрос о создании семьи и о ребенке. Но этот момент казался ему призрачным и далёким. Во всяком случае, он считал, что у него есть ещё несколько лет, пока она закончит учиться.
В первое мгновение ему захотелось, чтобы это была ошибка, а когда подтвердилось, что Ульяна беременна — вернуть, отыграть всё назад, чтобы следовать намеченному плану.
Сейчас, когда она ушла, бросив ему в лицо обвинение, что он не сдержал своего обещания и обидел её, он снова и снова мысленно возвращался к их последнему разговору.
Он со стыдом вспоминал, как обвинил её в неверности. Но он успел достаточно хорошо узнать её, чтобы понять: она тоже переживала их разрыв и была не из тех, кто при первой же возможности скачет по чужим постелям.
«Я же знаю, что это мой ребёнок, — размышлял он снова и снова. — Тогда почему? Что вызвало во мне этот иррациональный всплеск негативных эмоций?»
Он мог бы списать этот всплеск на давнюю психологическую травму, связанную с тем, что его в юности обманула любимая девушка. Мог бы объяснить это тем, что не готов довериться снова. Но он никогда не лгал самому себе.
Неприглядная же правда была в том, что его мотивы были сугубо эгоистичны. Было легко и приятно любить молодую девушку, наслаждаться её юным телом, её ласками и восхищённым вниманием, заботиться о ней — и вместе с тем не быть обременённым обязательствами. Будучи взрослым мужчиной, он вполне отдавал себе отчёт, что их комфорт и удовольствие закончатся с появлением между ними третьего — маленького человека, который потребует ответственности, заботы и внимания. Перспективы семьи, которые он обрисовал Ульяне, не устраивали не её, а его. Андрей не хотел менять свой привычный и комфортный для него образ жизни и хотел продлить его как можно дольше.
Ульяна тоже это поняла. Не поверила в его красивые и такие, вроде бы, правильные слова, продиктованные якобы его заботой о ней. В его памяти снова и снова всплывали её полные разочарования глаза. Он подвёл её, и в этом тоже была неприглядная правда.
Она же отказалась жертвовать собой и их ребёнком в угоду его, Андрея, комфорту. Малыш для неё оказался важнее всех удовольствий и беззаботного существования.
Одолеваемый в очередной раз такими раздумьями, он заехал к Новицким забрать необходимые ему документы.
— О, Стогов! Привет! — позвала его лениво покачивающаяся в тени на садовых качелях Лариса, едва он зашёл к ним во двор. Рядом в коляске мирно посапывала юная наследница Новицких. — Я тут недавно встретила Ульяну. Она сказала, вы с ней расстались.
— Лара! — предостерегающий окрик Игоря раздался одновременно с резким ответом Андрея:
— Тебе не кажется, что это не твоё дело?
— Не моё, — миролюбиво согласилась молодая женщина. — Только когда вы с Игорем поселили её в нашем доме и попросили присмотреть за ней и подружиться, это было моё дело! Да и ты мне не чужой человек, Андрей. И я не могу делать вид, что меня это не волнует. Девочка беременна!
Последняя фраза была адресована мужу, который открыл было рот, чтобы призвать жену к вежливости и такту, но после её
