Лето наших надежд (СИ) - Настя Орлова
Отплыв от берега на достаточное расстояние, я глушу мотор. Яхта мягко покачивается на волнах. Луна ныряет за облако, а на темном небе проступают десяток ярких звезд. Весь мир словно растворился в ночи, и мы с Лерой остаемся одни, освещенные тусклыми огоньками гирлянды.
— Это сложно, управлять лодкой? — спрашивает Лера, когда я оборачиваюсь к ней.
— Не сложнее, чем автомобилем, — отвечаю небрежно.
Уголки ее губ приподнимаются в улыбке.
— Что? — спрашиваю я.
— Ничего, — она заглядывает мне в глаза и порывисто кладет ладошку на щеку. — В этом весь ты. Для тебя не бывает ничего сложного.
— Тебя получить было сложно.
— Ты просто не пытался, — возражает она, пока кончики ее пальцев продолжают поглаживать шершавую кожу моей щеки.
— А если попытаюсь? — голос звучит хрипло и низко, что явно свидетельствует о растущем внутри возбуждении.
Воздух вокруг нас начинает потрескивать от напряжения. Я склоняю голову и прижимаю рот к мягким губам. Господи, так давно ждал этого, что едва сдерживаю за зубами рвущийся наружу стон удовольствия.
Лера отвечает мне с жаром и готовностью, словно ее потребность во мне так же сильна, как моя — в ней. Она открывает рот, встречая мой язык, запускает пальцы в волосы, прижимается ближе всем своим телом. Я с силой сжимаю ее ягодицы, сталкиваю наши бедра, ощущая, как костер в паху превращается в адское пламя.
— Господи-Боже-мой, — скороговоркой вырывается из ее горла.
Стоп. Твою мать.
Резко оторвавшись от ее губ, я заставляю себя замедлиться. Черт возьми, эта девчонка — моя отрава. Я ведь не хотел спешить с ней сегодня, хотел устроить идеальное свидание, накормить, поговорить, в конце концов, а не брать ее впопыхах в дикой вспышке вожделения.
— Ты голодна? — спрашиваю сипло. — Есть рыба на гриле, креветки и…
— Ты издеваешься? — изумлённо выдыхает Лера, облизывая покрасневшие губы.
— Ничуть, — отвечаю уже тверже. — Сначала ужин, потом удовольствия.
— Ну уж нет, — девушка решительно притягивает к себе мою голову. — Я достаточно ждала.
Несмотря на то, что я пытаюсь протестовать, пусть и не очень активно, Лера встает на носочки и тянется к моим губам.
— Лера… Ужин, — пытаюсь образумить соблазнительницу.
— К черту ужин, — отрезает она бескомпромиссно, сначала прикусив мою губу, а потом нежно ее лизнув.
— Лера, — укоризненно бормочу я.
— Лучше молчи, — советует она с мягкой усмешкой, снова легонько прикусывая мою губу.
И когда я уже готов схватить ее в объятия, она вдруг отстраняется. Делает шаг назад, а потом цепляет подол своего платья и быстро стягивает его через голову. Теперь на ней только полупрозрачный лифчик и такие же миниатюрные трусики.
— Блин, — шепчу я ошалело. — Лера, что ты делаешь?
— Хочу тебя? — говорит она откровенно, приподнимая брови. — А ты?
С глухим рыком я дергаю ее на себя и, окончательно сдавшись, впиваюсь в мягкие губы.
31
Кажется, я окончательно и бесповоротно пропал. Для мира, для собственных планов, для других девушек — в этот миг все, что меня волнует, заключено в Лере Александровой, и я в восторге. Радость от того, что она рядом, компенсирует мои сомнения, страхи, подозрительность, которые были у меня в отношении этой девушки в прошлом. Сейчас есть только она и только я, а на остальное мне откровенно наплевать.
Лера тихонько стонет, извиваясь в моих руках, ее пальцы лихорадочно цепляются за мои плечи, а я в ответ с упоением исследую ее рот. Смакую его, ласкаю языком, прикусываю зубами, отстраняясь, только чтобы вдохнуть в легкие воздух и полюбоваться ею.
— Красивая, — шепчу исступленно, поглаживая кончиками пальцев ее брови, нос, губы, подбородок.
— Кирилл…
Должен признаться, мне очень нравится, как она произносит мое имя — немного хрипло, низко, крайне чувственно. Нравится, как при этом выглядит ее лицо, как от восторга блестят глаза, а руки лихорадочно шарят по моей спине, пытаясь забраться под рубашку. Когда у нее это выходит, мое тело простреливает разряд удовольствия. Мягкие прохладные ладошки на моей горячей коже — чистый кайф, к которому я начинаю привыкать, как наркоман привыкает к наркотикам.
Мой рот снова с жадностью впивается в ее губы. Девушка обвивает руками мою шею и возвращает поцелуй с нетерпением, от которого у меня сносит крышу.
— Кирилл, пожалуйста.
Я глажу ее шею, затылок, мои пальцы ласкают гладкую кожу, считают хрупкие позвонки, путаются в волосах. Бретелька скромного хлопкового лифчика падает с хрупкого девичьего плеча, и я оставляю в этом месте поцелуй, с удовлетворением отмечая, как Лера покрывается мурашками удовольствия, а ее грудь судорожно вздымается. Ее чувственный ответ — моя лучшая награда, идеальный афродизиак.
Она тоже не теряет времени зря: кладет руки мне на грудь и дрожащими пальцами расстегивает пуговицы на рубашке. Когда последняя из них высвобождается из петельки, я нетерпеливым жестом скидываю рубашку на деревянную палубу, а потом завожу руку Лере за спину и щелкаю замочек на ее бюстгальтере. Он падает к ее ногам, щеки девушки розовеют от смущения, но взгляд она не отводит, я же едва не кончаю, разглядывая ее идеальной формы грудь.
— Такая красивая, — повторяю я.
Мой взгляд скользит по ее плечам, хрупким ключицам, выступающим ребрам, плоскому животу, пока не останавливается на эластичной резинке трусиков. Не верится, что это происходит с нами. Не верится, что спустя столько времени Лера Александрова будет моей.
С благоговением и осторожностью я касаюсь кончиками пальцев плеч и спускаюсь к груди. Губы медленно следуют за пальцами, осыпая плечи и шею частыми горячими поцелуями. Руки Леры ложатся на пояс моих шорт. Дрожащими пальцами она расстегивает металлическую пуговицу, чиркает замком.
Мое возбуждение достигает немыслимых высот. Я чувствую, как контроль ускользает от меня, как песок сквозь пальцы. Я больше не управляю ситуацией. Это пугает и одновременно заводит. Наверное, заводит даже больше.
Не переставая целовать грудь, я подталкиваю Леру к мягкой кушетке вдоль борта яхты и осторожно опускаю на покрывало, нависая над ней сверху.
— Я постараюсь не торопиться, — обещаю я чужим голосом, скрипучим от вожделения. — Но я так хочу тебя.
Лера качает головой и накрывает мои губы указательным пальцем.
— Будь собой. Это все, что мне нужно.
Снова целуя ее, я стягиваю с нее трусики, и сам быстро избавляюсь от боксеров. Оттягивая момент полного слияния, я ласкаю ее ключицы и грудь, целую живот, пальцами поглаживаю между ног, ощущая на пальцах характерную влагу. Окружающий мир растворяется в желании, исчезает покачивающаяся на волнах яхта, темное небо, свежий привкус ветерка — остаются два тела, охваченные лихорадкой страсти, и безумная потребность брать и отдавать.
Я обещал
