Под властью Братвы - Мари Фокс

Феликс снова глубоко вздыхает. — Почему ты мне не сказала?

Это вышло шепотом, но я услышала его. Я медленно поднимаю голову и на мгновение сосредотачиваюсь на его глазах. Мои глаза перемещаются с его глаз на его губы и обратно на его глаза.

В его взгляде есть жалость. Я могу догадаться, что происходит, но не хочу надеяться.

— Почему ты молчала все это время?

До меня доходит, что он знает правду. Я пытаюсь сдержать слезы, которые собрались у меня на глазах, но эмоции берут надо мной верх. Я рыдаю, не в силах ответить.

Феликс наблюдает за мной, пока я плачу. Может, он хочет, чтобы я выплакалась. Говорят, что плакать полезно для души. Может, он тоже в это верит. Я плачу еще несколько секунд, прежде чем вытереть лицо.

Я поднимаю голову и уставилась на Феликса, но не могу прочитать выражение его лица.

— Ты не дал мне шанса, — говорю я и шмыгаю носом. — Я хотела тебе рассказать, но ты даже не дал мне говорить. Ты не дал мне объясниться.

Я останавливаюсь и резко вдыхаю. Мои слезы грозят снова пролиться, но я жду еще несколько секунд. Когда все возвращается в норму, я тяжело вздыхаю.

— Ты просто не хотел меня слушать.

Феликс качает головой. Он приближается ко мне и обнимает меня за плечи. Я чувствую, как по моей спине бегут мурашки, когда его руки касаются моих плеч.

— Я должен был тебя послушать, но я был слишком зол. Это моя вина.

Я наклоняюсь вбок и наслаждаюсь комфортом его рук. Я скучала по Феликсу, который был рядом со мной.

— Жизнь была совсем нелегкой для меня, — Я легко рассмеялась. По какой-то причине смех на какое-то время подавил мою боль. Я шмыгаю носом и глубоко выдыхаю.

— Что бы ни произошло, это подстроено, но прежде чем рассказать тебе эту историю, думаю, мне следует начать с самого начала.

Феликс отпускает мои плечи. Он удобно садится и облокотился на каркас кровати. — У нас есть весь сегодняшний день и даже завтрашний. Я готов выслушать тебя сейчас. Просто расскажи мне все. Расскажи мне что угодно.

Я киваю головой. Я вытираю лицо тыльной стороной ладони. Феликс вытаскивает из кармана платок и протягивает его мне.

— Спасибо. — Я выдавливаю из себя улыбку, забирая у него платок. Я вытираю лицо и бросаю его.

— Моя жизнь никогда не была идеальной, как ты думаешь, — Я знаю, что он всегда думал, что я выросла принцессой. — Я не росла с отцом, его жена не моя мать. Мне и моей маме приходилось бороться. Мы торговали на улице и делали все, всякие черные работы, чтобы выжить. Это было совсем нелегко. Может быть, поэтому моя мама заболела.

Слезы снова текут по моим щекам. — Может быть, т-т…

Слезы сковали мой голос, и я все жду, когда он вернется. Я хватаю платок и снова вытираю лицо. Я чувствую на себе взгляд Феликса. В тот момент он словно видит меня насквозь.

— Я хотела спасти жизнь своей матери. Причина, по которой я ввязался в это… — Я делаю паузу и сглатываю. — … в этот брак, потому что я хотела спасти свою маму.

Феликс вытягивает ноги. Я понимаю, что мои ноги были согнуты некоторое время. Они начинают болеть, поэтому я вытягиваю их и освобождаю из рук.

— В тот день я пошла в больницу из-за мамы. Врач позвонил, и мне пришлось бежать туда. Я уверена, что Вероника позвонила Лео, чтобы сообщить ему, что я там.

Я медленно наклоняю голову и поворачиваюсь к Феликсу. Он встает и подходит к столу. Он все время пялится на него, что его отвлекает.

Он открывает тарелку на столе. Мой завтрак был там, нетронутый. Он поднимает голову, чтобы посмотреть на часы. Был уже полдень. Он поворачивается, чтобы посмотреть на меня, и я дважды моргаю, прежде чем отвести взгляд.

Он возвращается к кровати и садится рядом со мной. Я думала, он будет ругать меня за то, что я не ем, но он этого не делает. Он даже не упомянул об этом.

— Продолжай, — говорит он нейтральным тоном. — Прошу прощения за прерывание.

Я киваю и продолжаю. — Вероника и ее мать никогда не были добры ко мне. Я думаю, они хотели, чтобы ты убил меня, поэтому они решили подставить меня. Ты попался на их план. Они снова причинили мне боль, но на этот раз они использовали кого-то другого.

Я снова разрыдалась, и Феликс обнял меня. Его грудь была все той же. Она была теплой и успокаивающей, но я уже слишком сломлена. Мне понадобится время, чтобы исцелиться.

Его ладонь пробежала по моим волосам и спине. — Мне так жаль, Дженна, — извиняется Феликс. — Я должен был доверять тебе, но не доверял. Я позволил эмоциям ослепить меня. Я чуть не потерял что-то столь драгоценное, кого-то, кого я никогда не смогу заменить, из-за того, как глупо я себя вел. Мне так жаль, Дженна. Пожалуйста, прости меня.

Я продолжаю рыдать в его объятиях. Кажется, его извинения еще больше спровоцировали слезы.

— Я был рядом с тобой и даже не видел, что ты переживаешь. Я подвел тебя дважды.

Я качаю головой, переставая плакать и шмыгнула носом. Феликс поднимает влажный платок и вытирает мне слезы. Мы оба молчим на несколько мгновений, казалось, он ждет, когда я успокоюсь.

Я знаю, что Феликс хочет сказать больше, поэтому я жду.

— Я должен был заметить раньше. Я даже не знал о здоровье твоей матери. Я не знал о трудностях, которые ты пережила, или о том, что ты все еще переживаешь. Ты должна был рассказать мне обо всем сразу, о своей матери. Может быть, если бы я знал, почему ты попала в больницу, ничего бы этого не произошло.

Я открываю рот и широко раскрываю глаза.

— Нет, нет… нет, — говорит Феликс, положив руки мне на плечи. — Ты же знаешь, я не это имел в виду. Я имею в виду, я не пытаюсь тебя за это винить. Мне просто грустно, потому что ты мне ничего не сказала. Ты скрыла это от своего мужа.

Я киваю головой.

— Мне тоже жаль. Я не должна была ничего скрывать от тебя, но я просто не подумала. Я не хотела беспокоить тебя своими проблемами, обстоятельствами нашего брака и всем таким.

Феликс придвигается ко мне поближе. Он пристально смотрит мне в глаза, и я не моргаю