Жестокая любовь мажора (СИ) - Маша Демина
— Здрасьте! — Луговой лыбится. — А мы тут… немного заблудились.
— Не ругайтесь, Илай Дамирович, мы уже уходим, — добавляет Хорошев.
— А за мной завтра родители приедут, все нормально, я все уладил, — тушуется следом Алмазов, и все втроем гуськом протискиваются мимо нас.
Багиров молча сверлит их взглядом, недовольный. Наверное, нельзя этим сорванцам сюда без спроса.
— Хорошего вам вечера…
— Если что, вы не видели нас, а мы — вас, — ляпает Луговой и, получив затрещину от Хорошева, быстро разворачивается и исчезает вслед за остальными в чаще леса.
А я, чтобы сгладить обстановку, мягко касаюсь плеча Багирова и его нахмуренные брови мгновенно расходятся, разглаживая складку на лбу.
— Ну так что? Покажешь мне вид сверху?
Багиров прочищает горло и, бросив взгляд в сторону скрывшихся ребят, качает головой и первым ставит ногу на ступень. Поворачивается ко мне и протягивает руку.
— Здесь аккуратней. Не слишком безопасное место.
Вкладываю руку в его ладонь и послушно иду следом.
Поднимаясь по винтовой лестнице, я разрываюсь между тем, чтобы смотреть под ноги и по сторонам, заглядывая в широкие окна. За ними скрываются резервуары для воды. И они достаточно глубокие, чтобы мне перехотелось в них заглянуть.
— Осторожней, береги голову. — Багиров наклоняется, я повторяю за ним, и в следующую секунду мы оказываемся на смотровой площадке.
Она напоминает верхушку шахматной ладьи с круглыми окнами в каждой секции. Очень… атмосферно.
А потом мой взгляд падает вниз, где расстелено покрывало, стоят закуски, фрукты, два пластмассовых бокала с бутылкой шампанского, а вокруг — лепестки цветов, наверняка тюльпаны с той самой клумбы.
Я понимаю, что улыбаюсь, слишком поздно, потому что Багиров ловит мою улыбку, а в его холодных глазах загорается что-то очень глубокое и… теплое.
— А говоришь — без подарка, — уголок его губ слабо поднимается, и мое давление опять грозит скакануть выше нормы.
Я-то надеялась, что они на самом деле просто готовили сюрприз для тренера, а свидание было лишь отвлекающим маневром. Вот засранцы!
Глава 25
Вдобавок к уже созданной атмосфере до нас еще доносится музыка с дискотеки, усиливая романтический вайб.
Мне хочется заглянуть за каменную секцию, чтобы посмотреть, какой за ней скрывается вид. Но я не слишком высокого роста, поэтому мои попытки приподняться на цыпочки и что-то рассмотреть, не приносят никакого результата.
Я слышу, как Багиров приближается, а потом и чувствую, что он сократил между нами расстояние.
Мне становится катастрофически мало воздуха, несмотря на то что мы так высоко, а вокруг нас сосновый бор. И все же мне этого недостаточно, потому что парень за моей спиной сейчас действительно напоминает пантеру, которая крадется к своей жертве. Но я по-прежнему не оборачиваюсь. Хотя напряжение вокруг становится настолько осязаемым, что я могу его потрогать.
Мое тело покалывает, когда я ощущаю позади себя его присутствие. Все мои эмоции настолько яркие, что мне становится страшно. Их слишком много. И почему-то этот страх не имеет ничего общего с опасностью, от которой мне бы захотелось сбежать. Нет. Ничего такого. Я хочу остаться. И узнать, насколько сильно эти чувства смогут пустить в меня корни.
Если честно… я скучала по таким эмоциям. Живым и кружащим голову, как маленькие пузырьки игристого. И, наверное, уже пора покончить со своей трусостью и наконец выяснить: нужно ли мне давать шанс тому, что было настолько важным несколько лет назад.
При очередной попытке подпрыгнуть и заглянуть в окошечко, Багиров ловит меня за талию и, подняв, усаживает на выступ между секциями.
Визг застревает в горле.
Сердце екает в груди, и я не знаю от чего больше: от высоты, от картины, которая открывается перед глазами, или оттого, что Багиров продолжает меня придерживать за бедра.
Это… это похоже на разряд электричества, проникнувший под кожу от его прикосновения и наполнивший меня теплом, которое заставляет щеки вспыхнуть. Слишком реальное, чтобы отрицать.
— Спасибо, — шепчу я застенчиво от неловкости, волнения и предвкушения. — Вид просто потрясающий.
Илай ничего не отвечает. А я, не зная куда деть руки, поправляю разрез на платье и избегаю возможности посмотреть на Багирова.
Он так близко, что я чувствую глухие удары его сердца у моего бедра, которое прижимается к его твердой груди, другое покрывается мурашками оттого, что на нем лежит рука Илая, придерживая меня.
Но я стараюсь не зацикливаться на этом, иначе окончательно растаю. А я и так туго соображаю. Поэтому, чтобы выиграть немного времени для передышки, отвлекаю себя открывшимися видами.
Лагерь как на ладони, и даже видна сцена диджея и украшенная фонариками и флажками танцплощадка. На ней с десяток маленьких точек, двигающихся в такт музыке.
— Меня больше устраивает другой вид. — Его глубокий тихий голос отзывается во мне эхом.
Я не поворачиваюсь к нему и после этих слов. Потому что знаю: он говорит обо мне. Я чувствую, как Илай испытывает меня взглядом. На физическом уровне. И как бы я ни пыталась не обращать на это внимания, странные ощущения от нашей близости захватывают меня полностью.
Повисает тяжелое молчание. А я не знаю, что ему сказать, при этом не выглядя уязвимо и глупо.
— Такие беззаботные…
— И свободные. Самое крутое время у них. Хотя мне сейчас грех жаловаться.
Медленно я все-таки поворачиваю голову и встречаюсь со взглядом Багирова, которым он лениво скользит по моему лицу и останавливается на губах. В его глазах вспыхивает искра, и я отворачиваюсь, незаметно переводя дыхание.
А затем даю ему знак опустить меня на ноги.
Чтобы не затягивать эту неловкость, я поправляю платье, разглаживая несуществующие складки на животе, и отхожу от Илая.
— Я бы не отказалась немного выпить.
Провожу ладонью по горлу и чувствую, как оно дергается, когда я сглатываю.
Илай подходит к импровизированному столу, берет бутылку. Разворачивает фольгу, а я прикрываю уши и зажмуриваюсь от громкого хлопка.
Он наливает шампанское в пластмассовый бокал и протягивает его мне. Часть белой пены идет верхом, скользит по запотевшим стенкам.
Я делаю большой глоток и, прикрыв глаза, ощущаю, как маленькие пузырьки скатываются по горлу.
Медленно вдыхаю и выдыхаю, потом смотрю на Илая и непонимающе свожу брови.
— А ты… не будешь?
Багиров качает головой, подпирая плечом кирпичную стену.
— Я не пью алкоголь.
Ого.
— Вообще? Все-таки день рождения как никак.
— Вообще. После того случая. Он отвратил меня от алкоголя.
Я поджимаю губы и киваю, немного находясь в шоке.
— А у меня не было безработного времени, — возвращаюсь зачем-то к предыдущей теме. — Так что, я бы сказала, сейчас
