Однажды и навсегда - Фрида Ли
Алек поднялся и крепко обхватил мое тело руками, а я уперлась лбом в его ритмично поднимающуюся грудь, закрыв глаза, позволяя этому дикому наслаждению пропитать каждую клеточку моего тела.
Желая удвоить свое удовольствие, я повернула свой рот к его губам и он не думая, страстно обхватил мои губы своими. Он впился в меня поцелуем, а потом неожиданно прервал его, лишь чтобы прошептать мне:
— Я — единственный мужчина, который нужен тебе. Ты — единственная женщина в этом мире, которую я по-настоящему люблю. И как бы мы не сопротивлялась, но это не изменить.
Глава 21. Так будет безопасней для тебя…
Алек
Она не умела искусно владеть ножом, но её слова били в меня сильнее, чем могло ударить остро заточенное лезвие в человеческую плоть. И кажется ей это чертовски нравилось! Ей нравилось видеть, как теперь не кожа на моей груди покрывалась насечками, а моя душа кровоточила от её слов.
Я лежал на кровати и смотрел в потолок. Сложно верилось в то, что я позволил ей сделать это с собой. Она сломала меня. Подчинила меня себе, как когда-то это сделал я. Рядом с ней я беспомощный и мне, чёрт возьми, нравится это! Не перед одной женщиной я не стоял на коленях, ни одну не просил командовать мной, лишь бы доказать, что мое тело и душа принадлежат только ей. Я никому никогда не принадлежал. Но Мия — моё исключение.
Встал с кровати и подошел к большому окну. Открыл его и глубоко втянул свежий, ночной воздух.
А если всё получится? Если Люк всё сделает правильно? То у меня появится шанс. Но на это нужно время. А Мия не станет ждать. Если в этот раз всё закончится, то уже навсегда.
Такая идеальная тишина… Слышно только, как Мия о чем-то разговаривала на повышенных тонах со своим французишкой, который в буквальном смысле ввалился в этот дом всего через несколько минут после того, как я открыл дверь ванной комнаты и выпустил её.
Он ревнует её, он всеми своими внутренностями чувствует, что она не принадлежит ему, что она не искренна с ним. А она никогда и не была твоей! Понятия не имею, зачем она связалась с этим отморозком!
Снова лег на кровать и закинул руки за голову. Мне захотелось это всё закончить. Я даже пожалел о том, что он не пришел на несколько минут раньше и не увидел то, что ему нельзя было видеть. И пусть она бы думала, что я разбил ее идеальную жизнь, но я бы только помог ей. Помог бы не сгореть в этих дерьмовых отношениях.
Нет ничего страшнее для меня, чем увидеть погасший огонек в её зеленых глазах…
И я это уже успел увидеть после ссоры на той чертовой выставке и в этом момент мое сердце разлетелось на сотни мелких кусочков. Я еще никогда не чувствовал себя настолько ущербным, что не защитил её и не закрыл от этого дерьма под именем Жан. Прошло столько лет, но ничего не изменилось — я всё хочу закрыть спиной мою малышку от любого дерьма на ее жизненном пути.
И как бы там не было, но рядом со мной в её глазах начинает закипать дикий огонь, пусть иногда от ненависти, злости, но они пылают так, что хочется быть сожженным этим пламенем…
Её стройные ножки бегут по песку, ветер играет с каштановыми локонами. Она смеется, звонко. Протягиваю руку к ней. Пытаюсь поймать её и крепко прижать к себе, но не могу — каждый раз ее рука выскальзывает из моих пальцем. Она останавливается, зайдя по щиколотку в неспокойную воду океана.
— Малышка, сделай шаг ко мне. Прошу тебя, — бормочу я, но она лишь отдаляется от меня.
Бегу за ней и наконец-то резко разворачиваю за плечи ее лицом к себе. На уголках ее губ кровь, а на шее красные следы от пальцев.
— Мия… Мия, нет. Кто с тобой это сделал, малышка?
— Ты. Ты виноват во всём, Алек.
— Мия! Нет! Не лги мне! Я не мог, Мия!
Пытаюсь пальцами убрать кровь с её лица, но её лицо размывается, а потом и она ускользает из моих рук, слов мелкий песок.
— Мия! Мия! — кричу я ей, пытаясь отыскать в воде последние крупицы от неё. — Мия!
Но вокруг лишь вода. И тишина.
— Я во всем виноват. Я потерял её, — бормочу я себе под нос, хаотично ударяя кулаками по воде. — Я потерял её…
— Тихо, тихо, — услышал я женский голос словно сквозь стеклянную крышку.
Хрупкая рука погладила меня по волосам, спустилась на щетину на моём лице. Слегка провела ноготками. Кончик моего нос коснулся тонкого запястья. Дикая роза в сочетании с лесными ягодами.
— Всё хорошо, Алек. — Кто-то нежно гладил меня, а не мог понять что происходит.
Это Мия!
— Малышка… — еле слышно простонал я.
— Я здесь, всё хорошо, Алек.
Открыл глаза. Сквозь полумрак увидел очертания её лица. На её лице не было крови, на шее не было синяков. Провел пальцами по разгоряченным щекам. Влажные. Она снова плакала. Я стал всматриваться в её лицо, не понимая что произошло. Мия сидела напротив меня и по-матерински гладила по влажным волосам. На Мии был шелковый ночной костюм белого цвета, а не рубашка её ПАРНЯ. Она казалась настолько красивой, что я подумал, что сплю. Но я ведь только что проснулся.
— Ты стонал, — прошептала она мне, нежно перебирая рукой по моим волосам.
После того, что произошло пять лет назад, теперь я помнил всё. Теперь я знал почему меня так тянет к ней и почему мне сносит голову от ее запаха. И причиной этому была моя мать…
Дом семьи Уолкер находился в самой уединенной части пригорода. Адам Уолкер в свое время решил растить своего единственного сына подальше от суеты большого мегаполиса — построил большой дом в окружении высоких деревьев и каждое утро на
