Любовь в прямом эфире (СИ) - Султан Лия
— Уалейкум ассалам, — отвечают слегка обескураженные братаны, когда Лев протягивает две руки в знак уважения, и здоровается поочередно с каждым. Даже с Анваром, которому приходится передать нож Равилю.
— Это Лев, мой…друг, — объясняю я, указывая на бывшего.
— А что ты его за воротами держишь? Проходи, Лев, — говорит Равиль.
— Мужики, рахмет, — благодарит Лева, — но я только с самолета. Надо было Софье кое-что передать.
— Да заходите, — машет рукой младшенький Рауль, — мы правда только барана зарезали. Посидим, познакомимся.
Ага, специально упомянул про барашка. Мол, читай между строк. Ну я им сейчас устрою!
— Ему правда надо ехать, — спасаю положение, хотя сама не хочу, чтобы он заходил. Тогда бы вся родня на него глазела. — Его дома ждет сын. Да, Лева?
— Все верно, Соня. Главное, я все тебе передал, — он пытается скрыть довольную улыбку, предназначенную только мне, а затем поворачивается к братьям. — Не буду мешать. Рад был познакомиться. Соня много о вас рассказывала.
— Заходи, если что, — басит Равиль.
— Обязательно, — обещает он, а потом обращается ко мне. — Соня.
Смотрю, как Лев садится в машину, захлопывает дверь, кивает мне и через минуту уезжает. Делаю глубокий вдох, резко разворачиваюсь и смотрю на пацанов с вызовом. Потом выхватываю нож у Равиля и тычу им в них.
— Вы-ы-ы! Что за шоу вы здесь устроили?
— Сонь, опусти нож, — нервно засмеялся Рауль, растопырив ладони.
— Какого фига, я вас спрашиваю? Еще бы голову барана притащили! — цежу сквозь зубы, чтобы старшие не услышали.
— Блин, это идея, — чешет затылок Анвар. — Надо было вытащить.
— Сонь, ну ты что, обиделась что ли? Ладно тебе, мы просто пошутили! Девчонки так переполошились, что к тебе мужик приехал, — оправдывался Равиль.
— Прости, Сонь, мы случайно проговорились, — слышу голос Жанки.
Вижу торчащие над забором головы Жанны, Эсми и Альфии. Скамейку они что ли притащили, чтобы встать?
— Мужик приехал, — повторяю взволнованно. — И что? Не вы ли говорили, что мне замуж пора? Продолжайте в том же духе, всех кандидатов распугаете!
— Так этот Лев — жених что ли? — хмурится главный герой перфоманса Анвар.
— А не скажу теперь, — сощурившись заявляю я. — Просто мужик.
Сжимая в кулаке нож, захожу во двор и иду в сад. Девочки виновато семенят за мной. Я хоть и выпустила пар, но продолжаю злится на всех, в том числе на себя.
Лев…кто ты мне сейчас?
Глава 33
Домой попадаю ближе к девяти уставшая и выжатая, как лимон. И вовсе не от того, что пришлось пахать. С момента приезда Льва я снова зациклилась на вопросе: “А может ли он подойти?” Даже мама с папой, которые подвозили меня домой заметили, что я какая-то тихая.
— Слышал, знакомый твой приходил. Тот, что машину тебе сделал, — как бы между прочим отец, говорит когда мы встали на светофоре.
Он повернулся ко мне полубоком и подмигнул. В тот момент, когда приехал Лев, родители были на рынке, докупали фрукты.
— Тогда ты слышал, какое шоу устроили все ваши дети, — развожу руками я. — Надо было еще голову барана на кол и походить с ней по улице.
Отец засмеялся и вернулся на исходную.
— Если это Лев, то он, наверное, не сильно испугался. А что нестандартные смотрины, да, Наташ? — обращается он к маме.
— Мальчики у меня еще получат, — отвечает она ему.
— Ой, мальчики! — передразниваю я ее. — Там двухметровые мужики, а детство все еще играет в одном месте.
Мама хихикнула, папа нажимает на газ, едва загорается зеленый.
— Так и что там за Лев такой? — не унимается батя.
— Да так, — пожимаю руками, — старый знакомый. Очень старый, я бы сказала.
Припадаю лбом к окну и смотрю на пролетающие огни ночного города. Папа понимает меня и включает любимое радио Ретро, где Шатунов поет про седую ночь…и только ей доверяю я.
Дома меня встречает похорошевший Кеша. Все эти дни он вел себя очень хорошо и ни разу не сбежал. Наверное, котик перенес сильнейший стресс и теперь будет тише воды ниже травы. Не хочется ему откинуть лапы в самом расцвете.
Переодеваюсь в домашнее, иду на кухню и глотаю таблетки, коих у меня несколько штук. Подношу к губам стакан с водой и вздрагиваю от звонка в дверь. Жидкость расплескивается и попадает на футболку. Но и это мелочи. Сердце вздрагивает от того, что я понимаю, кто ко мне пришел. Конечно, он. Кто же еще?
Еще один нетерпеливый звонок. Коленки дрожат, но я иду открывать. Все чувства вновь обостряются до предела. Слышу щелчок замка, нажимаю на ручку, толкаю тяжелую дверь и выхватываю в полутьме два голубых огонька.
— Поздно уже, — шепчу я, впуская его к себе.
— Прости. Не мог дождаться утра, — переступив порог, еще не разувается, а сканирует меня, мое настроение.
— Где сын? — сжимаю край консоли, ища в ней опору.
— Они с племянником у бабушки.
— Ясно.
Наблюдаю за тем, как он быстро снимает обувь и скидывает куртку. Один широкий шаг и вот уже заглядывает в мои глаза и поглаживает большим пальцем щеку, другой рукой обнимает за талию. Знаю, я слишком многое ему позволяю. Как там пела бабушкина любимая Валюша? “Сердце мое — не камень” и “Я не могу иначе”.
— Скажи, что скучала, — просит он тихо.
— Нет, — слежу за тем, как светлые брови сдвигаются к переносице.
— Врешь опять, — усмехается и палец с щеки перемещается на губы. Чуть раскрываю их и закрываю глаза.
А дальше все по новой…
Куда-то летит моя футболка, под которой нет бюстгальтера, и его пуловер. Осмелела настолько, что сама потянулась к ремню на его джинсах и сама же его расстегнула. Целуясь, как сумасшедшие, двигаемся в спальню и забываем включить свет.
— Ну скажи! — требует он, оказавшись надо мной.
— Нет! — стою на своем, за что получаю наказание, как провинившийся ребенок.
— Не признаешься? — выпытывает он, подняв мои руки и зафиксировав их над головой.
— НИ. ЗА. ЧТО, — смеюсь ему в лицо.
— Хорошо, тогда пеняй на себя, девочка.
И снова я слышу от него признания в любви, но сама молчу и прикусываю язык каждый раз, когда хочу кричать, что я тоже его люблю. Но меня все еще держит страх…будто все это не по настоящему и снова останется лишь миражом в пустыне. Вместо этого, я кусаю его плечи, царапаю его спину, целую его губы, выкрикиваю его имя, обнимаю за шею, притягиваю к себе, забываюсь в его крепких объятиях.
— Нет, не уходи, — возвращает меня в кровать, когда я собираюсь встать.
Лев заботливо укладывает меня рядом и кончиками пальцев проводит по позвоночнику. Сердце трепещет от того, что он помнит, как мне нравилась эта ласка. Я еще говорила, что если бы была кошечкой, то замурлыкала бы. Кошечка? Черт!
— А где мой кот? — чуть приподнявшись и посмотрев на Льва, интересуюсь я.
— Мя-я-яу, — бурчит он и мы вдвоем ищем его глазами.
Находим быстро, потому что горящие желтые очи в темноте способны довести до инфаркта.
— Господи! — выдыхает Лева.
Иннокентий царственно восседает на комоде и отчитывает нас как малолеток.
— Мяу! — говоря человеческим языком: “Срамота”.
— Если срамота, можешь не смотреть. Брысь отсюда! — сажусь на кровати и снова прикрываюсь одеялом.
— Мяу-у-у-у-у! — “Я говорил, что от этого двуногого одни неприятности. Ты мне не мать больше. Ты падшая женщина”.
— Чья бы корова мычала, Кеша. Каков сын, такая и мать. Все, давай шуруй на место!
Лев не выдерживает и прикрыв лицо широкими ладонями, трясется от смеха.
— Что ты ржешь? — ударяю его кулачком по груди.
— Прости, но ты просто так серьезно с ним всегда разговариваешь. Как будто он тебя понимает.
— Понимает. Коты самые умные животные. И по его интонациям я могу определить, в каком он настроении.
— По одному “Мяу”? — лыбится Лев.
— А знаешь, сколько оттенков может быть у одного “Мяу”. Есть протяжное “Мя-я-я-яу”, - начинаю жалобно тянуть букву “я”, пародируя Кешу. — Значит ему грустно или больно. Есть вот такое короткое и едкое “Мяу”. Это выражение недовольства, — с серьезным видом объясняю ему свою теорию.
