Красавица для чудовища - Линда Мэй
– Дима, ты меня слышишь?
Понимаю, что прослушал все, что она только что сказала.
– Слушай, Марин, звонок по другой линии, – вру поспешно. – Запиши голосовое. Я перезвоню.
Отключаюсь с облегчением. Последние несколько дней общаться стало тяжело. Примерно с момента, как мне на бампер свалилась Малая, как снег на голову. Теперь наши с будущей женушкой отношения кажутся тошными, как столовая ложка рыбьего жира. Важно, полезно, но глотаешь через силу.
Кто знал, что мне эта Сашка так мозги отшибет. Но снова захотелось жить, хуярить. Даже яхту выгулял. На Марину таким впечатление не произвести. У ее отца яхта больше моей раза в два. Да дело и не в этом.
Только блять в чем?
Хуй знает.
Просто Сашка, она наивная такая. Может, я последний гандонище, что забрал ее девственность. Но, честно говоря, особо не ебет. Лучше уж я, чем какой-то немытый бухой студентишка.
Вспоминаю, как она кончала. Блять, между нами чистая химия. У меня такого еще не было. Не оргазм, а приход. Клянусь, ощущения были, словно обдолбался, или передо мной отверзлись врата рая. Или и то, и другое.
Заворачиваем на Пестеля. Подъезжаем к перекрестку, и я уже вижу Сашу. Стоит с коробкой пиццы в простом белом платьеце, кедах и джинсовке. Улыбается при виде меня. Ох, эти ямочки на щечках. Ох, блять, эти коленки. Пожалуйста, пусть будет минет.
Вылезаю из тачки. Подходит, целует в небритую щеку. А у самой щечки порозовели, как спелые персики. Я сейчас реально ее сожру. Даже слюна во рту выделяется.
Беру за талию, притягиваю и жадно целую в губы. Все, моей адекватности хватило на пять секунд. Снова смотрю на нее, как голодный зверь.
– Эй, – вырывается, поправляет волосы. – Ну ты совсем? – шипит на меня. – Люди смотрят.
– Да похуй, пусть смотрят.
Осуждающе цыкает на меня. Ладно, ладно, мне правда лучше притормозить. Ну где там ее сюрприз?
Берет меня за руку. Тянет в подворотню. У меня сразу появляются такие грязные мысли, что Порнохабу и не снилось. Оттрахал бы ее на каждом углу.
Проходим цепочку из нескольких классических дворов-колодцев. Тех самых, куда еле проникает солнечный свет, а за жизнью соседей можно смотреть в окно вместо телека.
Останавливаемся у подъезда. Давно не был в этой части Питера. Тут как раз атмосфера, за которой толпами валят туристы. Что-то из серии “Брат”. А потом, они уезжают и покупают консервные банки с надписью “Питерский воздух”. Романтика, блять!
Малая набирает на подъезде код, замок послушно поддается.
– Только тут надо тихо! – прикладывает палец к губкам. Взглядом задерживаюсь на них, еле гашу порыв снова их поцеловать.
Заходим в подъезд. Культурные петербуржцы откровенно пиздят, что в Питере сплошь “парадные”. В основном, тут вот такие обшарпанные черные входы, нередко еще и с плесенью. Поднимаемся по лестнице. Иду почти вплотную за Сашей. Как под гипнозом наблюдаю за раскачивающейся юбчонкой, словно маятник. Удерживаюсь, чтобы не ущипнуть за сладкую попку.
От сексуальных фантазий отвлекает появившаяся одышка, примерно на четвертом пролете. Фух, блять. Надо в качалку возвращаться. Смотрю на Сашку – идет, как ни в чем не бывало. Ну, конечно, я в свои двадцать тоже по ступенькам бегал.
И, все же, куда она меня тащит? Внутри теплится надежда, что на съемную хату мне отсосать. Смотрю на пиццу – и пожрать прихватила. Идеальная женщина!
Мы поднимаемся на последний пролет. Но и тут Саша не останавливается. Поднимается выше, прямо к решетке, перегораживающей вход на чердак. Услышала, что я остановился, оглядывается.
– Давай скорей, – произносит одними губами и машет.
Бляяяя. Мы что, на крышу полезем? Пиздец, малая, я слишком стар для этого дерьма! Натужно улыбаюсь. Следую за ней. Она достает из сумочки маленький ключик, возится пару секунд и беззвучно открывает замок.
Слышал, что за это теперь можно в ментовку загреметь. Особенно в сезон белых ночей гоняют вот таких вот романтиков. Будет смешно, если это случится. Ха-ха, вспомню молодость!
Проходим через решетку как можно тише, прикрывая за собой. Дальше идет низкая дверь на чердак.
Проходим и оказываемся в темном, пыльном, засранном голубями и уходящем в никуда, длинном помещении. Пиздец! Представляю, какими будут мои брюки и туфли, когда я выберусь из этой дыры.
Не, если секса не будет, то в пизду такие сюрпризы.
Саша светит телефоном, проходим чуть дальше. Впереди вижу светящийся прямоугольник света. Догадываюсь, что это выход на крышу. Малая залезает по приставленной низкой лестнице, с силой несколько раз дергает дверь за ручку. Когда та, наконец, поддается, от неожиданности она чуть не слетает вниз. Дергаюсь, чтобы подхватить ее, но она сама удерживается.
– Пиздец, Саш, ты экстремалка, – выдыхаю я. – Давно в больнице не была?
– Прости, я случайно, – хихикает и выбирается на крышу. Передо мной лишь на секунду мелькают ее белые трусики.
Господи, что творит со мной эта девчонка? Вздыхаю, лезу следом. Выбравшись на крышу, первым делом осматриваюсь. Вроде безопасная, пологая. А тот участок, на котором мы сейчас, вообще почти плоский. Хотя бы есть надежда, что не покатимся отсюда к херам.
Следую за малой, пригибаясь под проводами, и отряхиваю пыльные штанины. Чуть не врезаюсь в нее, когда она останавливается.
– Ну вот, пришли, – улыбается счастливо и разводит руки.
Застываю от удивления. На небольшом участке крыши расстелен клетчатый плед, разбросано несколько подушек. Над ними висят пара зажженных гирлянд с лампочками. Опираясь на дымоход, стоит гитара. Ебучая питерская романтика.
♂ Глава 36
Смотрю на этот “райский уголок” для влюбленных. Уютненько у нее вышло, конечно.
– Идем, – берет меня за руку, ведет к пледу. Кладет рядом пиццу, снимает кеды, – ты тоже снимай, – садится по-турецки на подушку.
Окей. Так. Нужно срочно сделать вид, что сюрприз мне зашел. Снимаю пиджак, озираюсь. Думаю, куда б его положить, чтобы не замызгать. Но понимаю, что лучше просто смириться. Вздыхаю, кидаю его рядом с пиццей. Снимаю туфли. Усаживаюсь рядом.
– Дим, пиво будешь? – Саша протягивает мне бутылку.
Ебать-колотить. Вот сейчас я вижу всю разницу в возрасте между нами. Реально, как динозавр из мелового периода, случайно доживший до двадцать первого века. Прямо чувствую, как с меня сыпется вековая пыль. Хотя, возможно, после путешествия по чердаку, это она и есть.
Беру пиво, кручу пробку, открываю бутылку. Делаю глоток. Нашел молодуху на свою голову.
Вижу, как Саша
