Его трудное счастье - Таша Таирова
— Если ты настоящий мужчина, то День защитника — это твой праздник! Тогда обязательно сегодня прикрой кого-нибудь своим телом! — громко заметил один из врачей, когда Вадим открыл дверь. Собравшиеся в кабинете мужчины рассмеялись. — Главное расположить женщину к себе!
— А как?
— Женщину надо расположить так, друг мой, чтобы было удобно и ей, и тебе.
— Шутники, мать вашу! — беззлобно заметил Заславский и глянул на вошедшего Короля. — Заходите, Вадим Васильевич. Коллеги, водочки Королю. И у меня, товарищи офицеры, есть одна приятная новость, а для Вадима Васильевича она будет приятной вдвойне. Особенно в такой замечательный день. — Он сделал паузу, оценив появившуюся бледность подчинённого при этих словах. — Итак, коллеги, сегодня пришёл приказ — подполковника Короля переводят в Карелию на должность главного хирурга.
Все офицеры зашумели, заговорили, со всех сторон на Вадима посыпались поздравления, пожелания, а он с облегчением смотрел на Заславского, который в упор уставился на своего коллегу и криво усмехался.
— Замечательный день сегодня, 23 февраля. То ли коньяку пойти выпить, то ли повеситься, — выдавил Король и сел к столу, схватил рюмку с водкой и быстро опрокинул её в рот. Затем протянул руку с пустой рюмкой к наливающему и так же быстро выпил вторую порцию спиртного.
— Вы закусывайте, Вадим Васильевич, закусывайте, — тихо процедил Заславский. — Спиртное коварно, ещё потянет не туда. И к слову, я очень рад за вас, вы заслужили эту должность. Надеюсь, что на новом месте службы у вас не будет проблем и глобальных ошибок. — Король медленно поднял голову и внимательно посмотрел на хирурга — знает или не знает? Знает! Значит, наверное, уже знают все. И Валентина…
— Надеюсь на это, — выдавил Вадим и замер. Он ждал этого назначения, он хотел новой должности, где будет возможность показать всё, что он умел. Но как же быть теперь? И Валя… Она не простит. И может не поехать с ним.
— Ну, Вадим Васильевич, давай за тебя! Чтобы на новом месте у тебя всё сложилось в лучшем виде, чтобы ты остался врачом, хирургом, а не клерком, как наш Резников, — с улыбкой подмигнул один из врачей.
— А что с ним? Опять куда-то вляпался? Из него такой хирург, лучше уж пусть клерком подрабатывает, — раздалось со всех сторон.
— А вы не слышали? Резников наш замуж, так сказать, удачно вышел, — со смехом закончил высказавший новость офицер. — Вам фамилия Фиккер о чём-то говорит? Вот тот-то и оно! — Врачи переглянулись, кто усмехнулся, кто присвистнул — фамилия начальника одного из подразделений Главного Военно-медицинского управления была знакома всем. — Теперь нам полная жопа!
— Выражаться надо правильно. Вместо слов «мы в жопе» надо говорить «жизнь налаживается необычными путями». Хотя это такая сука, извините меня за прямоту, что всем нам может припомнить, как его тут обижали!
— Посмотрим, — усмехнулся Заславский. — Я с Романом Игоревичем Фиккером давно знаком, он человек порядочный и честный. Захочет узнать правду — позвонит, вот только правда — дама неприятная, но при этом все её хотят, хотя удовольствие от неё получают редко. Ну что, товарищи офицеры, ещё по одной и по домам. Лично мне уже несколько раз звонили — стол накрыт, щи дымятся, а главного вояки дома до сих пор нет. С праздником!
Вскоре все разошлись по отделениям, а Вадим заперся в своём кабинете, лихорадочно думая о последних новостях и допивая оставшуюся после праздника водку. Ничего так и не придумав, он тяжело поднялся, переоделся и вызвал такси. Надо поехать домой, сообщить Вале новость о его назначении и постараться убедить её, что их переезд к новому месту его службы обсуждению не подлежит. Пусть решает что-то с этим своим институтом, забирает документы, пусть даже продолжает учиться, но только рядом с ним! Они вместе уедут в другой город, где у них всё будет по-другому.
* * *
Валя посмотрела на падающий за окном снег, поёжилась от холода и поплотнее запахнула шаль. Они сдали зимнюю сессию за две недели. Пять экзаменов. И ушли на каникулы на два месяца, потому что находиться в насквозь промёрзших аудиториях было просто невозможно. Пациентов выписывали из больниц и клиник, под наблюдением медперсонала оставались только самые тяжёлые. И всё потому, что и в больницах, и в университете, и в жилых домах было практически отключено отопление. Стипендию студентам выплачивали с задержками, да и не проживёшь на такую стипендию. Многим помогали родители, другие работали, но и зарплату тоже платили непостоянно. Да и талонов на продукты хватало едва-едва. И если верить Воеводиным, а сомневаться в их словах у Вали причин не было, такое происходило везде. И в их городе, и в столице.
После истории с освобождением Димы из плена семья Воеводиных не просто воссоединилась, она изменилась, причём очень сильно. Дмитрий ушёл из армии, устроился охранником на ночной автостоянке, подрабатывал в соседнем автосервисе и иногда консультировал охранные фирмы, которые на фоне разгула криминала и всеобщего воровства возникали как грибы после дождя. Вот и приходилось боевым офицерам делиться своими знаниями и опытом. Воеводин боготворил жену и маленького сынишку, стараясь проводить с ними всё своё свободное время, называя их «моё трудное счастье». И Люда просто светилась от радости, несмотря на нехватку денег и дефицит продуктов. И они оба часто повторяли: «Главное — быть счастливыми. И неважно, какое заключение напишет психиатр» и смеялись, поглядывая друг на друга. Из разговоров друзей Валя узнала, что Алексей Вегержинов заканчивал учёбу и тоже собирался увольняться из армии, чтобы руководить частной клиникой в столице. Что до
