Жена по наследству (СИ) - Кьют Аля
- Ты сам себя мучаешь, Руслан. Нужно просто отпустить свои обиды.
- Отпустить? Серьезно? Считаешь, это так просто?
- Я знаю.
Мили вздернула подбородок и гордо смотрела на меня. Словно она имела право так говорить со мной. Словно она знала, что я чувствовал. Обиженный маленький мальчик во мне взял верх. Я захотел, чтобы этой всезнайке стало также больно.
Нужно было попросить ее по-хорошему. Но в этот момент я совсем не был готов вспомнить ее уроки из самолета. Мое терпение лопнуло. Я сделал шаг назад и, кривляясь, открыл Милане дверь в игровую.
- Добро пожаловать в ад.
Она увидела красный свет и не спешила перешагнуть порог. Я должен был взять ее за руку и оттащить от чёртовой игровой. Я должен был хотя бы убрать фотографии с пола. Но обида связала по рукам и ногам. Я был так слаб в этот момент, не мог двинуть рукой или ногой, не мог ничего сказать. Мне осталось только наблюдать, как жена входит в комнату боли и удовольствий (на счет последнего я очень сомневался в случае с Агеевым). Милана огляделась и обняла себя руками за плечи, словно пыталась отгородиться, закрыться, защититься. Она увидела фото на полу и присела, чтобы рассмотреть.
Я все еще стоял и смотрел.
- Интересно, как ты отпустишь это, маленькая Милана? - мстительно выплюнул я.
Нужно было как-то объяснить, помочь, понять. Вместо этого я просто злорадствовал, ненавидя себя, Агеева, Милану и ее мать заодно. Я справлялся всю свою жизнь с этим дерьмом один. Так почему должен помогать ей сейчас?
Пусть катится к черту со своими идеями всепрощения. Это редкая чушь.
Мили взяла в руки фотографии и тут же отбросила их, словно они жгли ей пальцы.
- Я же просил, - продолжал я говорить, как скотина. - Но ты ведь самая умная, смелая и сильная. Вперед, Мили. Изучай все, что оставил тебе Агеев. Я буду в баре лаунжа, если вдруг понадоблюсь тебе.
Никогда не пил среди недели, а тем более в обед. После тридцати бухать стало не только скучно, но и неприятно. Особенно утром.
Иногда мне нравилось посидеть с Маратом в пабе, выпить пива или виски за разговором и под хороший ужин. Но сейчас я просто хотел влить в глотку что-то, что хоть немного затуманит мозги. Легче мне не станет, конечно. Этот миф давно развенчан. Алкоголь не решает проблем, но мне нравилось медитировать, крутя в пальцах стакан с дорогим пойлом.
Лаунж-зона была идеальна для такого бестолкового занятия. Я сидел на мягком диване, смотрел в окно на Москву, грел в ладонях семилетний виски и пытался найти в себе силы перестать быть обиженным ребенком. Оказалось, это труднее, чем руководить корпорацией или уговорить красивую девушку выйти за меня. Меня очень скоро начала мучить совесть, но я все равно не мог поднять зад и пойти к Милане. Хотя именно я обязан был поддержать ее, объяснить и утешить. У нее ведь никого не было, кроме меня. Я обещал, что буду рядом, но сам быстренько свалил в туман.
Милана снова меня удивила. Она пришла и села напротив. Я с трудом поднял голову и взглянул на жену. Ее глаза были красными. Она плакала, конечно. Пока я тут сидел.
- Мне нужны подробности. Ты знаешь их. Скажи, - лаконично потребовала жена.
- Спрашивай, -также кратко ответил я.
- Почему моя мать на этих фото с разными мужчинами. Алексей ее шантажировал?
- Я не могу сказать точно, Мили...
- Скажи, что думаешь. Что знаешь...
- Он любил смотреть. Я думаю, Агеев сам сделал эти фото. В ящике еще были диски...
- Хватит, - взвизгнула Мили. - Почему она это делала? Поэтому Айза ее знала?
- Милана, зачем тебе все это?
- Просто скажи, Руслан. Я не хочу смотреть те диски, чтобы понять. Лучше ты.
- Лучше ты отхлестай меня по щекам своими нежными руками, да? - усмехнулся я невесело.
- Да, - смело поощрила меня Милана. - Лучше ты. Не хочу копаться в этом, гуглить тем более...
Я опрокинул в рот виски и не заметил вкуса. Лишь в желудке стало немного тепло.
- Я не могу утверждать, но скорее всего Алина была его постоянной партнершей. Агеев любил не просто игры БДСМ. Ему нравилось смотреть и делиться. Потому так много фото с... с разными партнёрами.
- Она была проституткой, - сделала вывод Милана. У нас были деньги. Я помню. Мои курсы и сборы стоили немало, но она всегда находила деньги.
Мили закусила губу и зажмурилась. Она старалась не разрыдаться. Я сидел и смотрел на нее, поражаясь этой маленькой девочке. Что сейчас происходило в ее голове? В сердце? В душе?
- Спасибо, что не стал врать и пустил меня в комнату, - проговорила она, взяв себя в руки.
- Угу, - промычал я, чувствуя себя полным кретином.
Мили поднялась и ушла так же внезапно, как и появилась. Я позвал официанта, и он обновил мне виски. Только пить больше не хотелось. Алкоголь не лечил, а усугублял. При этом рядом с Миланой мне было легче. Чертовски жестоко использовать ее сейчас как лекарство. Я вряд ли смогу поддержать Мили, но и быть вдали от нее оказалось невыносимо. Продержавшись не больше часа, я поднял зад и поплелся к лифту, чтобы вернуться в квартиру.
Едва я вошел в гостиную, меня сбила с ног музыка. Она громыхала так, что давила на грудь басами. Я осмотрелся, пытаясь найти Мили глазами. Но ее нигде не было. Зато я обнаружил стереосистему, которая надрывала свои динамики, и поспешил выключить. Милана тоже нашлась. Она лежала на полу у окна, снова напоминая мне ангела без крыльев. Помня, как все кончилось в «Азимуте», я скорее подбежал к жене. Она была в одном белье, такая хрупкая и ранимая.
- Мили, черт! Что же ты творишь, - тихо ругался я, переворачивая ее лицом к себе.
Потная, заплаканная и безвольная, она почти не двигалась, позволяя крутить себя как тряпичную куклу. Мили взглянула на меня сквозь пелену недавних слез, моргнула. Ее глаза вдруг стали ясными, лучистыми.
- Опять нога? -спросил я, возвращаясь к актуальным тревогам.
- Нет, все хорошо. Не болит, - ответила Мили тихо, чуть хрипло, но очень спокойно.
- Тогда почему ты лежишь на полу?
- Устала.
- Охренеть! - Я сгреб ее в охапку и прижал к себе. - Прекращай пугать меня, девочка. Это очень страшно, прийти домой и найти тебя на полу.
- Тогда не уходи...
Она говорила все так же тихо и без капли упрека. От этого мое сердце сжималось сильнее, а совесть орала громче. Наконец, я нашел в себе силы не быть говном.
- Прости меня, Мили. Прости, что ушел и оставил тебя переваривать все это в одиночку.
- Ничего. Я привыкла.
Я сжал ее плечики сильнее. Мили прильнула ко мне, уютнее устраиваясь в объятиях. Неожиданно мне стало так хорошо с ней на полу. Просто сидеть и держать ангела в руках, не давая ей упасть. Или это она меня держала?
- Я всегда одна, Руслан. Мне не привыкать. А у тебя, похоже, плохо получается справляться без помощи.
- Ты не должна быть одна. Это неправильно, - уклонился я от разговоров о себе.
Мили прерывисто выдохнула и проговорила:
- Я привыкла. Она всегда оставляла меня. Иногда я просыпалась ночью, знала, что ее нет дома. И не спала несколько часов, пока мама не возвращалась. Наверное, я всегда знала...
- Но тебе точно не стоило видеть эти фото. Прости, что психанул и показал...
- Нет-нет, - попыталась успокоить меня Милана. — Фотографии ничего не меняют. После знакомства с твоими родителями мне немного проще понимать все эти кресты и плетки.
Я чуть отстранился и приподнял бровь недоверчиво. - Серьезно? Мили засмеялась, всхлипывая и вытирая нос.
- Ладно - нет. Красная комната - синоним пыточной. Но я как будто была готова к новостям о маме. Наверное, есть какой-то клуб или сообщество. Твой отец и Алексей - не самые обычные люди, которые будут искать себе подруг через Тиндер.
- Зачем ты думаешь об этом? - не переставал я удивляться.
- Пытаюсь заполнить пробелы.
- Зачем?
- Чтобы отпустить?
- Ты уверена, что это помогает?
Мили посмотрела на меня как-то странно. Я опять почувствовал на себе ее силу и даже превосходство. В свои девятнадцать девчачьих лет она была как будто старше и мудрее меня.
