Начбез и его Бес - Дарья Волкова
– Нас не беспокоить.
***
– Здравствуй, Милана.
– Добрый день, Марат Хасанович.
Снова официальный стиль общения? Снова выстраиваем стену? И это, несмотря на то, что носишь в себе моего ребенка? Марат почувствовал, что в нем некстати поднимет голову раздражение.
Напополам с восхищением.
Роскошная. Вот слово, которое точно описывало то, в какую женщину превратилась за эти годы Милана Балашова. Какая женщина сейчас сидела в большом кожаном кресле за большим рабочим столом. И это не про внешность. С ее внешними данными и при ее финансовых возможностях выглядеть дорого, стильно и как-то там еще – вообще не проблема. Нет, это был лишь один штрих к ее облику. А все вместе – ее внешность, движения, мимика, жесты, то, как она говорит и как смотрит – все вместе создавало именно это впечатление.
Силы.
Силы человека, который через кое-что прошел, многое понял и что-то знает об этой жизни.
Марат вдруг ясно осознал, что, несмотря на все то время, которое они провели, работая в одном офисе, он сам так ничего и не узнал о ней. Потому что не хотел узнавать.
Зато теперь – хочет.
– Слушаю вас внимательно, Марат Хасанович.
– У меня есть новости. Прекрасные новости.
Ответный взгляд ее темных выразительных глаз был красноречив и читался так: «Какие от вас могут быть хорошие новости, Марат Хасанович?».
А вот могут быть.
– Сегодня у Артура и Светланы родилась дочь.
– Как?!
Она встала – нет, скорее, вскочила с кресла – и смотрела на Марата, широко раскрыв глаза. Сразу стала живая, без этой своей надменной равнодушной маски. Живая. Невероятно красивая.
– Как, когда?! Откуда ты знаешь?! – на Марата обрушилась череда требовательных вопросов.
– Так получилось, что я зашел к Артуру по делам буквально спустя минуту после того, как ему сообщил врач из больницы.
– Врач?! Почему врач?! Со Светой все в порядке?! А с ребенком?! – Милана быстро вышла из-за стола и подошла к нему. Стояла близко, смотрела широко распахнутыми глазами. Он чувствовал аромат ее духов. И волнение ее чувствовал – за невестку, за новорожденную племянницу. Милана будет прекрасной матерью – вдруг понял Марат. Ему, главное, убедить ее, что одной прекрасной матери ребенку все же недостаточно. Нужен еще отец. Тоже не самый плохой.
– Все в порядке, – он не удержался и коснулся пальцами ее локтя, а она не отдернула руку. – Артур сказал, что все в порядке. Он поехал к ним.
– Ой, я, наверное, тоже… – Милана заозиралась растерянно. – Так, я сейчас… Я тоже поеду.
– Не надо, – Марат мягко сжал ее локоть. – Не надо, Милана. Это время – только для них. А ты можешь съездить попозже.
– Да, ты прав…
Она выглядела такой растерянной. Потрясенной. И сейчас в ней вдруг отчётливо увиделась та, десятилетней давности девочка. И, одновременно, это была женщина – молодая роскошная женщина – которая носит под сердцем ребенка – пусть еще и совсем горошинку. И сейчас Милана наверняка думает о том, что через какое-то время окажется на месте Светы. Что у нее родится ребенок. С нее слетела маска стервы, и сейчас в Милане было столько женского и настоящего, что Марат чувствовал, что у него потихоньку начинает шуметь в голове.
Он хотел с ней спокойно поговорить. Обсудить свое предложение. А сейчас был уверен, что самое нужное и правильное – схватить ее в свои объятья, сжать и не отпускать. Обнимать. Целовать.
– Спасибо, что сказал, – Милана отступила на шаг назад. Потом еще на один. – Это… это прекрасная… просто потрясающая новость.
Марат видел, как Милана пытается вернуть себе самообладание. Очень старается. Но ее выдавал голос – с хрипотцой. И глаза блестели.
Ты хочешь поплакать? Так ведь и не грех от таких известий женщине поплакать. Особенно если женщина в деликатном положении.
– Не хочу показаться бестактной, Марат, но у меня есть еще дела. Поэтому…
Ее голос с все более усиливающейся хрипотцой выдавал сильное волнение. И понятно, что такая гордая и сильная девушка, как Милана, не хочет показывать никому своих слез. Но ведь он – не кто-то. Марат прогнал из своей головы картину, как Милана умиленно рыдает на его груди – вполне, как казалось ему, теперь реальную – и покачал головой.
– Я с тобой хотел обсудить еще кое-что важное. Это не менее важное, чем рождение ребенка Артура и Светланы. Для меня – даже более важное.
Взгляд, который она метнула на него, показался Марату паническим. Милана прокашлялась, покосилась на своё кресло за большим столом – но вместо этого привалилась к столу 6едрами и сложила руки на груди.
– Слушаю тебя.
Когда-то они вот так же стояли друг напротив друга, сложив руки на груди. Закрываясь друг от друга. Сейчас Марат руки на груди складывать не стал.
– Я знаю, что ты ждешь ребенка от меня.
Она вздрогнула. Совершенно ощутимо вздрогнула. Красивые пухлые губы поджались, густые ресницы скрыли выражение прищуренных глаз.
– Я не жду от тебя ребенка.
Марат не думал, что разговор будет легкий. Но такого отрицания с самого начала – все же не ожидал. Что же. Ему не привыкать к трудным разговорам и продавливанию собственной позиции.
– Милана, давай не будем тратить время на пустые препирания. Я совершенно достоверно знаю, что ты беременна от меня. Я мог бы не говорить, откуда, но я скажу. Мне сообщил об этом Артур. С твоих слов. Так же я знаю, что ты взяла с брата слово мне об этом не говорить. Но Артур сказал. И сделал все абсолютно правильно. Я считаю, что между близкими людьми не должно быть секретов в таком важном деле. Так что давай исходить из того, что я знаю о том, что ты от меня беременна.
– Я от тебя не беременна.
– Милана… – Марат не удержался от вздоха. Ну что за детское упрямство. Он тут ее роскошной про себя называет, а она… – Ты же сама сказала Артуру. Ты и это будешь отрицать?
– Нет, – она медленно покачала головой. – Не буду отрицать. Я сказала – правда, не Артуру, а Свете – что беременна. От тебя.
– Но тогда почему?..
– Я была
