Многогранники - Способина Наталья "Ledi Fiona"

— А ты слушаешь тишину? — наконец спросил он.

Почему-то шутить в своей обычной манере не хотелось.

— А ты разве нет? — спросила Лялька.

— Не знаю. Наверное, нет. Я ее боюсь.

— Почему? — Лялька спрыгнула со стола и, подойдя к кровати, присела вполоборота к Димке.

— Потому что в ней слишком сильно слышишь себя, — неожиданно для самого себя сформулировал Димка.

— Так в этом и смысл. Как же узнать себя, если не прислушиваться?

— И что ты узнала о себе? — Шутить по-прежнему не хотелось.

Лялька пожала плечами, и Димка понял, что она не ответит. Не мог же он в самом деле ожидать, что они с первого шага станут друг другу друзьями! За одну минуту можно стать только врагами.

— Тебе совсем не скучно сидеть все время одной? — спросил Димка, потому что его вправду волновал этот вопрос. Он бы с ума сошел, если бы ему пришлось сидеть круглыми сутками одному.

— Я не одна. Я общаюсь в Сети.

— Но это же не то же самое! В Сети ты не видишь человека, не знаешь, какое у него настроение, что там, за его смайликами.

— А за смайликами там целая жизнь, — задумчиво произнесла Лялька. — К тому же есть видеозвонки.

— Все равно не то. В Сети даже в морду никому не дашь, если тебя задели, — высказал свое мнение Димка, вспомнив о Крестовском.

— А слова еще больнее, чем кулаки, бьют.

— О да! В этом ты мастерица.

Лялька передвинула подушку к стене и, забравшись на кровать, вдруг уселась рядом с Димкой. Он вытянул обе ноги и без раздумий похлопал себя по колену. Лялька молча свернулась клубком, улегшись на его колени. Димка осторожно опустил ладонь на ее волосы. Они были мягкими-мягкими. Сколько там понадобилось Сергею, чтобы услышать от Ляльки хоть слово? Он явно обогнал Димку, которого впервые за много лет Лялька не назвала придурком и не хлопнула дверью перед его носом.

— У тебя такие волосы мягкие, — негромко сказал он.

— Это от японского кондиционера, — тут же убила всю трогательность момента Лялька.

Но Димка остался при своем мнении. Кондиционер был ни при чем. Такие же волосы были у мамы.

В кармане джинсов зажужжал телефон. Чтобы до него дотянуться, пришлось бы побеспокоить Ляльку.

— У тебя сообщение, — не открывая глаз, прошептала она.

— Ну и фиг с ним, — отозвался Димка, понимая, что любые абоненты сейчас могут идти лесом.

Лялька улыбнулась и потерлась носом о его коленку. Она, конечно, была права в прошлый раз: им совсем не о чем говорить. Но зато они могут просто вот так молчать. Вдруг это вытащит ее из Сети с ее дурацкими виртуальными знакомыми и из тишины, в которой, что бы там себе ни думала Лялька, было реально стремно.

— У тебя в животе урчит, — полусонно пожаловалась Лялька через несколько минут.

— Я не обедал, — грустно отозвался Димка.

— Пойдем вниз? — Лялька впервые предложила это сама.

Димка же подумал о том, что где-то там, внизу, Сергей, и вспомнил подозрения Ляльки. От мысли о том, что Сергей может их обманывать, в животе неприятно заворочался холодный комок.

— Не, лень, — отозвался Димка.

— Я могу принести сюда. У меня сегодня день добрых дел, — вдруг объявила Лялька и скатилась с его колен, хотя еще минуту назад казалось, что она вот-вот уснет.

Димка не стал корчить из себя рыцаря, потому что есть хотелось зверски.

Лялька вышла из комнаты, впервые позволив Димке остаться здесь в одиночестве. Правда, телефон забрала с собой, а комп переключила на гостевой аккаунт. Но он же не мог всерьез надеяться, что все станет круто за один раз?

Глава 13

Ты — часть вселенной, где мчатся кометы.

Маша пыталась слушать Валерку, которому не повезло быть выступающим на семинаре, но ничего не выходило, потому что рядом молчал Волков. Грыз ручку и заинтересованно смотрел в сторону кафедры, будто вправду проникся опционным займом, о котором вот уже пятнадцать минут монотонно твердил Валерка. Маша чувствовала, что еще чуть-чуть — и она закипит. Нет, Волков ее не игнорировал. Он поздоровался, когда сел на свое место рядом с ней, однако больше не сказал ни слова, хотя обычно на семинарах ей приходилось на него шикать, потому что он вечно все комментировал или же вообще принимался обсуждать посторонние вопросы.

Когда красный от избытка внимания Валерка сделал паузу и принялся рыться в своих записях, рядом с Машей вдруг раздалось:

— А если в этих условиях применить первую схему?

Димкина рука с изгрызенной ручкой взметнулась вверх, привлекая всеобщее внимание.

— Дмитрий, давайте дослушаем докладчика, а потом все обсудим? Но ваш вопрос весьма интересен. Предлагаю всем над ним поразмыслить, — пресек дискуссию на корню профессор.

Димкина рука медленно опустилась. Боковым зрением Маша отметила, что скучавшая в отсутствие Крестовского Шилова смотрит в их сторону. Это тоже бесило.

Димка придвинул к себе тетрадь и начал что-то быстро писать. Несколько секунд Маша пыталась разобрать, что он там строчит, но потом плюнула и принялась слушать Валерку. Антикризисное управление было не той темой, которая могла привести ее в восторг, но выбора не было. Иначе пришлось бы думать, почему Волков такой идиот. Что случилось такого, чтобы так молчать? Это из-за того, что Маша вынуждена была проводить Крестовского до дома? Бред полный. К тому же Димке просто неоткуда было об этом узнать. Не Крестовский же ему отчитался?

Маша вздохнула и, подавив зевок, придвинула к себе тетрадь. Под монотонный бубнеж Валерки она принялась размышлять о Крестовском. Тот сегодня на занятия не пришел. Маше в голову лезли наставления медсестры о том, что в случае ухудшения состояния ему нужно обратиться в больницу, и его уверенное «если что, я позвоню “девять-один-один”». Она ловила себя на том, что в самом деле волнуется. Хоть и не должна бы. Крестовский не просто был для нее чужим человеком, он еще и ясно обозначил свое нежелание общаться. Маша, конечно, вчера успела придумать ему пару-тройку оправданий, но сегодня с утра решила, что это глупо. Если человек хочет с кем-то общаться, то ничто не сможет ему помешать. Причина в том, что Крестовский просто не хотел.

И все же, взглянув в очередной раз на пустующее место рядом с Шиловой, Маша нахмурилась. Где его носит? На мгновение Маша встретилась с Шиловой взглядом, и они обе как по команде отвернулись друг от друга. Вообще Шилова сегодня вела себя странно. Сначала она демонстративно не поздоровалась с Машей, хотя обычно была выше всяких глупых игр, потом так же демонстративно отворачивалась, стоило Маше посмотреть в ее сторону. При этом с Димкой Шилова не только поздоровалась, но даже, отозвав его в сторону, успела о чем-то с ним побеседовать до семинара.

Димкин телефон загудел, оповестив о сообщении. Волков переставил его на беззвучный режим, потом прочитал сообщение, пригнулся на миг к парте, чтобы взглянуть на Шилову, которую загораживала Маша, чему-то усмехнулся и принялся набирать ответ. Маша упорно смотрела на кафедру, игнорируя происходящее. Отчего-то в голову лезло пафосное в данном случае слово «конец». Только конец чего именно, Маша так и не сформулировала. Зато ей в голову пришло, что Шилова вполне могла рассказать Волкову о том, что они пересеклись вчера у Крестовского. От этой мысли засосало под ложечкой. Впрочем, она ведь не совершила ничего дурного. Она пошла к Крестовскому не по собственной воле, и если бы Волков вчера не игнорировал ее звонки и сообщения, то узнал бы эту информацию от нее. Так что сам дурак.

Стоило прозвенеть звонку, как Волков усвистел в неизвестном направлении, не успела Маша даже рта раскрыть. Ей ничего не оставалось, кроме как в одиночестве отправиться на следующую лекцию.

На статистику Крестовский заявился со звонком. Его переносица по-прежнему была залеплена пластырем, а под глазами за ночь проступили синяки. Выглядел он как недобитая панда. О чем вздохнувшая с облегчением Маша и сообщила Волкову, склонившись к его уху. От Димки привычно пахло одеколоном и кондиционером для белья, и Маша даже на миг забыла об их конфронтации. Однако, когда он никак не прокомментировал ее слова, разом все вспомнила и отодвинулась подальше. Волков хмуро смотрел на идущего к своему месту Крестовского и вновь игнорировал Машу.