Ангел для Демона. Его наследник (СИ) - Виноградова Лана

— Расслабься Ангел и дыши. — И я словно только этого и ждала, расслабляюсь как он у велел.

— Разговаривала с бабушкой, и она сказала, что ей там находиться еще два месяца, она расстроена, что не попадет на день рождения правнука и вообще хочет очень домой. И я хотела спросить, а нельзя ей здесь проходить реабилитацию? Мы были бы рядом, навещали ее, она была бы счастлива, все-таки дома и стены помогают.

— Малышка, Нина Павловна находиться в лучшей клинике с лучшими врачами, там, она быстрее восстановиться, то, что она лучше себя чувствует — это конечно здорово, но не значит, что она уже полностью здорова. Ты должна понимать, что проблемы с сердцем — это не шутки. Перелеты ей все равно пока запрещены.

— Конечно я понимаю, просто…

— Два месяца пролетят незаметно и кстати, день рождения сына будет проходить в этом доме, никаких общественных заведений. Все остальное можешь сделать на свой вкус, ни в чем ни себе не отказывай, только предоставишь список Илье для проверки персонала и фирм.

— Спасибо. — И в таких крепких объятьях своего мужа, которого я всячески старалась избегать и выстраивала стену против него, я проваливаюсь в царство Морфея.

Глава 40. Оливия

Просыпаюсь от того, что мне мокро и щекотно. Проморгавшись, пытаюсь понять кто я и где, и какой сегодня год.

— Демьян, ты что делаешь? — Хлопаю ладонью ему по плечу.

— Мммм, — но он как кот на сметану продолжает свое занятие — усердно колдует ртом над моими оголенными сосками! Майка на вороте кровожадно разорвана, грудь гуляет на свободе, Демон бессовестно то втягивает соски по очереди, то кусает.

Кладу руки ему на плечи и толкаю, он как глыба, не сдвинешь с места, только удалось оторвать от груди, вот только я не рассчитала, что в этот момент он кусал острый камушек и когда он отрывался, то зубами прошелся по всему соску, а кончик и вовсе прикусил, и это оказалось так болезненно и сладко одновременно, что из моей груди вырвался непроизвольный стон.

— Ай.

— А ты не дёргайся, лежи спокойно.

— Ты же обещал!

— Я дал слово, что трахну тебя по твоей инициативе, про все остальное речи не шло.

— Ах ты! — Безошибочно нахожу его грудь и с такой же силой щипаю его сосок. Демьян от неожиданности и уверена не самого приятного ощущения подскакивает на месте и в недоумении смотрит на меня.

— Блять, Ангел, — шипит сквозь стиснутые зубы. — Больно же.

— Правда, что ли? — Упрямо смотрю ему в глаза. — Больше не трогай меня Демьян.

— Стерва, никак не успокоишься. — С рычащим разочарованием падает лицом в подушку, а я ловлю момент и подскакиваю с кровати убегаю привести себя в порядок, ведь совсем скоро проснется наш ребенок.

— Ну давай пирожок, последнюю ложечку и мы пойдем гулять. Согласен?

— Да! — Демид радостно бьет ложкой по каше, естественно не задумываясь над тем, что только что сделал, та разлетается на метр от него, а я весело и немного истерически хихикаю, ведь мне все это убирать, но я привыкла, почти.

— Демид, нельзя себя так вести за столом. Сколько раз я тебе уже об этом говорила. — Но все равно каждый раз повторяю ему о том, как правильно и как не нужно вести себя за столом, да и не только, с детьми как, важно повторять и объяснять и рано или поздно они услышат вас. Неудобно конечно получилось, одно дело каша на полу у нас дома, а другое здесь. Беру салфетки и опускаюсь на пол чтобы все убрать, пока Демид доедает оставшуюся порцию своей банановой каши.

— Оливия встань, для этого есть прислуга, которая все уберет.

— Двадцать четыре года, — спотыкаюсь. — Двадцать два года, я сама за собой убирала и сейчас прекрасно справлюсь, убирая за своим сыном. — Упрямо вздергиваю подбородок. Бесит, что он уже все решил за меня, еще и считает немощной, не способной убрать за собой.

— И в кого ты такая упертая? — Подрывается со своего места, бросая вилку в тарелку и присаживается рядом со мной с охапкой салфеток, помогает убирать грязь.

— Мне не нужно твое одолжение Демьян.

— Мне не сложно Оливия. — В этот момент влетает женщина, еще не знаю всех имен, со шваброй в руках, так и останавливается на месте, врастая в пол. Ее лицо побелело и выглядит испуганной от увиденного, открывает рот и закрывает, не зная, что сказать.

— Надежда, сейчас ваша помощь не понадобиться. Свободны. — Вот мужлан неотесанный.

— Спасибо Надежда, — ободряюще улыбаюсь, а то бедняжка сейчас рухнет на пол от потери сознания. Она же благодарит меня в ответ приподняв на секунду уголок рта, но тут же со страхом во взгляде молча кивает и вылетает из столовой.

Решаю промолчать и не лезть со своим мнением о его манере разговаривать с прислугой, я все равно здесь ничего не решаю и на птичьих правах, не известно, что станет со мной, воспринимать всерьез слова о том, что я здесь хозяйка, я не могу, но те определенно не ожидали увидеть хозяина на полу, вытирающего пол.

— Мне нужно отъехать на пару часов, потом я вернусь, и мы сможем провести оставшийся день вместе, вы можете ходить по сему дому и саду, ограничений нет, за домом детская площадка для Демида.

— Спасибо.

— Тебе не за что благодарить Оливия, — останавливается, берет мои руки в свои ладони и выжидающе смотрит. — Это я должен благодарить за то, что вы есть.

И вот знаете, очень тяжело не поверить в его слова, хоть его тон и казался холодным, но посмотрев в любимые карие глаза я увидела в них с какой теплотой и любовью он это говорил, не могла отвести глаз и все тонула и тонула в бешеном омуте.

Сдержала порыв броситься к нему на шею и мягко высвободила свои руки из его обжигающих ладоней, а то еще и из-за этого вспылит.

— Демид, иди скорее ко мне, бабушка звонит. — Сын бросает все игрушки и на всех порах бежит ко мне. Он также как и я соскучился по нашей бабуле.

— Баба, пиветь!

— Привет мой внучечик, как же ты вырос, — ба сразу начинает плакать. — Как я уже хочу обнять вас.

— Так, будешь рыдать — отключусь, ты помнишь о рекомендациях, никакого стресса, никаких слез!

— Да помню я все, просто уже задыхаюсь в этой вашей Германии, словно в клетку упекли, хочется на родину, уже слышать не могу, как они здесь все шпрэхают.

— Ну ба-абушка-а! — В голос смеюсь.

— Ты внученька лучше скажи как у вас с Демьянчиком? — Демьянчиком, мысленно передразнила бабулю.

— Нормально.

— Оливия! Мне нервничать нельзя!

— Да ну сказала же, нормально.

— Вы же вместе?

— Нет.

— А как же… Я думала… Вы же живете у него.

— Он, знаешь ли, не спрашивал особо моего мнения.

— И правильно сделал. Настоящий мужик — взял все в свои руки. — Ага, знала бы ты бабушка все. Она печально вздыхает. — Он любит тебя глупая. Все делает для вас, мне помог, ты хоть представляешь какую сумму ему выставили за то, что я могу сейчас с вами разговаривать?

— Нет, но догадываюсь, гуглила.

— Гуглила она. Молодая ты еще и местами глупая. Человек имеет шанс на то, чтобы все исправить, не брыкайся, а то потом будешь сидеть в моем возрасте одна да слезы пускать об утраченном времени и возможностях. Не знаю, что он такого натворил, чем обидел, коль не рассказываешь, но иногда человеку стоит дать второй шанс. Прощать — это тоже надо уметь делать. Раз ты с ним живешь, то ничего не поправимого он не сделал, иначе ты бы уже бежала, только пятки бы сверкали. Вижу же как ты мучаешься и как любишь его всем сердцем. Любишь же? — Обманывать бабушку не вижу смысла, да и не хочется.

— Люблю, — сказала тихо, потупив глаза в газон.

— Ой, Демьянчик, как я рада, что застала тебя! — Мои глаза сначала округляются, потом сощурив смотрю на эту партизанку, обещая мучительную расправу. Ну бабушка! И как много он слышал, как долго наблюдал?

— Добрый день Нина Павловна, прекрасно выглядите. — И вот он уже за моей спиной, руки нежно сжимают талию, а я готова свалиться прям здесь и еще как в фильмах руку ко лбу приложить. Наши тела говорят на своем языке — языке любви, его передает моему импульсы как от электрошокера, сердце пускается в пляс.