А может по-соседски? - Ксана М
– Весьма… содержательно. И крайне эмоционально.
– Думал, я буду рыдать тебе в жилетку и глушить джин из бутылки? ― Усмехнулась я.
– Джин после прошлой ночи ― нет, это вряд ли.
Я улыбнулась шире, и Терренс так же широко улыбнулся мне в ответ.
Наверное, прозвучит крайне странно, но с ним я внезапно ощутила себя на своём месте. Мне было спокойно и хорошо. Не хотелось куда―то бежать. Чем―то занимать мысли. На что―то отвлекаться. Хотелось просто сидеть здесь, за этим столом, пить самый вкусный в моей жизни кофе и болтать.
Странно, верно?
Самой не верится.
– Так значит… всё в прошлом? Ты уже вроде как ничего не чувствуешь к этому Джорджу?
Честно говоря, было немного необычно услышать подобный вопрос от Терренса. Хотя сидеть здесь с ним и открывать свою душу было ещё необычнее.
– В прошлом, да. ― Ответила, сама не зная, зачем.
Терренс кивнул, а я опустила глаза в чашку. Пальцы непроизвольно сжали керамику. Между нами вновь повисла тишина. Неловкая ли ― не знаю. Но определенно странная.
Нет. Всё―таки неловкая.
Раздавшийся звонок мобильного спас нас обоих от ещё большей неловкости. Ну или только меня. В любом случае ― спасибо тебе, звонок!
– Да, я понял. Сейчас подойдем.
Терренс закончил разговор, а затем посмотрел на меня:
– Аварийная служба уже здесь.
Его слова стали и приговором и спасением одновременно.
Но размышлять об этом я не стала.
Кивнув, соскочила со стула.
– Отлично, пойдем.
Мы вышли как раз в тот момент, когда распахнулись двери лифта. Один из мужчин ― тот, что был помладше ― оглядел меня с нескрываемым любопытством. Признаюсь, в мужской одежде, с мокрыми волосами, стискивающая в пальцах блестящие туфли на охренительно высоком каблуке, я выглядела крайне занятно.
Не каждый день такую картину увидишь.
– Это вы звонили?
– Да, спасибо, что так быстро приехали. ― Выступил вперед Терренс, а затем провел мужчин по коридору. ― Глупая ситуация. Моя соседка где―то потеряла ключи. А запасных нет.
– Весьма… эксцентричный цвет. ― Усмехнулся тот, что был постарше, а затем взглянул на меня.
– Сосед подарил к рождеству после того, как к чертям вышиб мою старую дверь. ― Облокотившись о стену, ответила я. И что удивительно, без тени злости или недовольства.
– Что ж вы эту―то тогда не вышибли? ― Спросил мужчина, открывая свой чемодан.
– Руки были заняты. ― Улыбнулся Терренс, и я едва не задохнулась от негодования.
Вот же Жук! Ну зачем нужно было это говорить!
Мужчины были весьма не глупы, учитывая, как они после этого на меня посмотрели, как вновь оглядели с ног до головы и как при этом весело покачали головами. Да и нужно было быть полными идиотами, чтобы сложить два и два и не получить четыре.
Ох, Терренс, ты труп.
Пока мужчины возились с замком и о чем―то параллельно болтали с Хардингом, я молча разгребала почту. Мобильник почти сел, о чем постоянно меня оповещал. И, пока не сел окончательно, я решила сделать несколько важных заметок.
Итак, нужно было:
Написать Холли (моей квартирной хозяйке), сообщить о новой двери и извиниться за старую.
Сделать ей дубликат ключей.
Сделать ещё один дубликат и отнести его нашему смотрителю ― мистеру Блэкли, чтобы избежать подобных нелепиц в будущем.
Приготовиться к рабочему дню, а именно: постирать и погладить вещи. И главное ― придумать, как завтра утром я буду смотреть в глаза Элиоту. И как буду себя с ним вести…
Остановилась, перестав печатать.
Вот в этом и состояла вся сложность.
Я просто не знала, как.
Действительно, как вести себя с человеком, который вроде как твой начальник? Но который, в то же время проявляет к тебе совсем нерабочий интерес. Ужин ведь считается за нерабочий интерес, верно? К тому же, Элиот нравился мне. Правда, нравился. Но он видел нашу перепалку с Джорджем, а затем поцелуй с Терренсом. И что он подумал? Что взял на работу чокнутую неврастеничку с синдромом «в любой непонятной ситуации целуй малознакомого мужика из клуба»?
– Дура, Саманта, какая же ты дура…
– Занимаешься самобичеванием? ― Шепот у уха вынудил вздрогнуть.
Я едва айфон из рук не выронила, ей Богу.
Быстро нажала кнопку блокировки, чтобы Терренс случайно не увидел последний пункт.
Надеюсь, он не увидел.
– С чего ты взял? ― Убрала мобильный в карман спортивок и непонимающе моргнула.
– С того, что просто так себя дурой не называют, ― вновь шепнул он, облокачиваясь о стену рядом со мной, ― стыдно за вчерашнее? Не знаешь, как после этого смотреть в глаза Элиоту Кэмпбеллу?
Да как он…
– Ты что, хренов ясновидящий?
Ну а что? Смысл увиливать?
– Я мужчина, Барнс, ― довольно ответил он, ― и я всегда знаю, когда женщина думает о мужчине. У вас на лице такая огромная табличка с именем появляется. Её ничем не скроешь.
– Очень смешно. ― Нахмурилась я, вынуждая Терренса весело рассмеяться.
– Да не переживай ты так. Если нужно будет, я с ним поговорю. Скажу, что всё это было инсценировкой ― не более. Хотя, что―то подсказывает мне, что этого не понадобится. Он уже у тебя на крючке.
– Считаешь? ― Моргнула, поднимая заинтересованный взгляд на Терренса.
– То, как он смотрел на тебя вчера ― это не просто так, Барнс. Ты нравишься ему. И нравишься серьезно.
Невольно прикусила губу, пытаясь осознать всё, что сказал Хардинг. Я доверяла ему в этом смысле. Да и причины лгать мне у него не было. К тому же… при всем моём нежелании сближаться с ним, я всё―таки не была клинической дурой, и понимала, что в действительности Терренс был не так уж и плох, как я всегда думала.
– Было бы странно, если бы ты вдруг пришел к нему объясняться. ― Заметила я. ― Как бы это выглядело? Будто бы я растрепала тебе о том, как сильно он мне нравится, и как сильно я хочу сходить с ним
