Моя новая жизнь (СИ) - Девис Лина

Проходящие мимо люди останавливаясь, спрашивая не нужна ли помощь, вызвать ли скорую.

— Нет, все хорошо, голова закружилась, это, наверное, от голода, — слабым голосом произнесла девушка, поднимая голову и заправляя светлые волосы за уши.

Она подняла на меня взгляд. Мы тут же узнали друг друга.

— Арина, афигеть.

— Надя, какая встреча.

— Ты так изменилась, — я помогла ей встать, и она вдруг сорвала с меня кепку и очки. — Вау… настоящая мажорка. И не скажешь, что еще недавно ходила в старых, выцветших вещах и жрала мерзкую овсянку.

А вот она не изменилась. Даже, сказала бы, стала хуже выглядеть. Болезненно бледное лицо, красные глаза. Засаленные волосы и потрепанная одежда. Пахло от нее алкоголем и сигаретами. Похоже они снова собирались на квартире для очередной тусы.

— Слушай, я жду девочек…

— Мне повезло, что я тебя встретила, угостишь меня чем-нибудь, а то сейчас умру с голода.

— Тут был кафетерий…

— Там фудкорт, погнали, покажу.

Она направилась в сторону эскалаторов. Я быстро схватила пакеты и отправилась за ней.

Заметила недовольный взгляд, брошенный на брендовые пакеты. Решила сделать непринужденный вид, и она не прокомментировала мои покупки.

Девушка заказала себе кучу всего. Не представляла, как она это все съест, но молча приложила карту к аппарату оплаты.

— Ну рассказывай, — более-менее насытившись бургером, шаурмой и картошкой, она лениво преступила к крылышкам. — чем живешь сейчас? Судя по холеному личику — припеваючи. Поздравляю, пахнешь вкусно, маникюр дорого выглядит, а юбка… это Дольче? Форсы классные, оригинальные? По любому оригинальные, другие тебе папаша бы не купил. А мне вот восемнадцать стукнуло недавно, с мамой теперь живу, пока она снова не напивается и не вышвыривает меня из квартиры. Работу все найти не могу, а жрать дома нечего, разве что водку.

Опустила взгляд на исцарапанные запастя. Слегка прикусила правое.

Не знаю, что сказать ей на это. Не хотела, чтобы у нее так складывалась жизнь, никому бы того не хотела. Надя напомнила мне об этом мире, от которого я так старательно теперь открещиваюсь. Напомнила, что и меня ждала такая судьба.

— Я… Мне так жаль, я, правда…

— Вот только не надо этого, мне от твоей жалости проще не станет, расскажи о себе лучше. Как богатая жизнь? Где учишься теперь?

— Нормально, учусь в гимназии.

— В какой?

— «Леман».

— М-м-м, так говоришь, будто это обычная шарага, а не лучшая частная гимназия страны.

— Да разве это важно…

— Это важно, черт возьми! — вдруг сорвалась на крик Надя, ударив кулаком по столу.

Я дернулась от неожиданности, испуганно уставившись на девушку.

Она глубоко вздохнула и медленно выдохнула.

— У меня проблемы, — она сглотнула образовавшийся в горле ком и теперь взглянула на меня с тревогой и мольбой. — Я беременна и мне срочно нужны деньги на аборт. Только ты можешь мне помочь.

Застыла, не зная, что на это сказать. Слов не находилось. От растерянности, снова прикусила запястье.

— Слушай, из всех моих знакомых, деньги есть только у тебя, мне просто нужно избавиться от плода.

— Так… это же не ерунда какая-то, это… это ребенок. Эти дела так просто не решаются. Ты говорила с отцом ребенка? Может…

— Не может! Ничего не может! Отец — Костя. Он помешан на тебе, все это время пытался узнать, где ты учишься и живешь, поэтому я не просто так тебя спросила о школе. Он в ярости и готов убить тебя, ты не разу не ответила ему на сообщения, заблокировала везде, ты не представляешь, что он может с тобой сделать.

Это в корне меняло дело.

— И все же ты…

— Я не потяну ребенка, мне бы себя прокормить. Нет другого выхода.

— Хорошо, я поняла тебя.

— Ты мне поможешь? Школу я запомнила.

— Зачем ты мне угрожаешь? Знаешь же, что я и так помогу. — устало вздохнула, стаскивая очки и потирая переносицу.

— Для стимула, чтобы не кинула меня, если че.

Злость и недоверие к людям свойственно сиротам. Именно так они просят о помощи, опасаясь, что их снова предадут.

Телефон зазвонил. Похоже, Алиса меня потеряла.

— Да, Алис, я на фудкорте.

— Ты чего там делаешь? Мы же в ресторане договаривались ужинать. — возмутилась она. — Ладно, мы идем.

— Давайте в ресторан без меня, я решила поехать домой, устала что-то, — слабым голосом сказала в трубку.

— Ну ты опять!? Вечно у тебя, то голова, то усталость, — ворчливо произнесла в ответ. — Ладно, тогда мы погнали.

— Угу, до завтра.

Положила трубку и посмотрела на Надю, изучающую мой телефон.

— Давай я сейчас подвезу тебя до дома, ты еще переспишь с этой идеей об аборте и напишешь мне завтра. Запишешься, мы сходим, и я оплачу. Ты должна понимать, что выход есть всегда, я с радостью помогла бы тебе найти работу, помочь с жильем. Ты еще можешь использовать деньги, которые тебе платили, как сироте. Они наверняка на каком-нибудь твоем счету.

В голове крутились мысли от том, как я буду объясняться перед отцом за такие траты. Все равно деньги мне не принадлежат, а расходы выходят большие. Остается уповать на его понимание. Я не могу бросить ее в беде, имея такие необходимые ей сейчас средства.

— Я все давно решила. — твердо произнесла девушка.

— И все же, время еще есть, напиши, как запишешься в клинику.

Я попросила работников завернуть Наде с собой все, что она не съела. Вызвала такси.

По пути предложила заехать в магазин и купить необходимых продуктов. Надя с радостью приняла мое предложение.

Уже ближе к ее дому ей вдруг стало плохо, и я испугалась, что она может не дойти до дома.

— Подождите меня, пожалуйста, я провожу подругу и вернусь.

— Не вопрос, — добродушно улыбнулся мне водитель.

Было заметно, что я вызываю у мужчины симпатию и на меня он смотрел с должным таксисту бизнес-класса почтением. Чего нельзя сказать о Наде. Глядя на нее, он неодобрительно сводил брови к переносице.

Я брала этот его жест на свой счет, ведь я такая же сирота, мы выросли в одном заведении. Не было бы на мне этих вещей, смотрел бы так же и на меня. Конечно, ведь кто мы? Отбросы общества.

Мы приехали в один из бедных районов города. Старые пятиэтажные здания, ржавые площадки во дворах. Оборотная сторона дорогого и яркого мегаполиса. Именно здесь оседало множество людей, приехавших сюда за роскошной жизнью, блистательной карьерой. Город перемалывал их и выплевывал на отшибе своей роскоши.

Я была рада, что еще только смеркалось и небо не потемнело, а то ходить здесь было бы не безопасно.

Надя побледнела еще больше.

— Меня тошнит, кажется, переела или беременность…

Я погладила ее плечо и открыла старую, ржавую дверь подъезда. Домофон не работал.

Лифта тоже не оказалось. Надя жила на третьем.

В пролете между вторым и третьим Надя вдруг согнулась и побежала по лестнице быстрее.

Ее руки тряслись, и она никак не могла попасть в замочную скважину. Я отобрала ключи и быстро открыла дверь.

В нос ударил жуткий запах. Он словно проедал слизистую, и я прикрыла нос рубашкой. На ней был папин парфюм, поэтому дышать становилось легче.

Я побежала за Надей. Разуваться здесь было бы глупо, мои белоснежные кроссовки на фоне коричневого от грязи пола и апартаментов выглядели единственной кристально чистой вещью.

Следующие пять минут я стояла у унитаза и держала волосы Нади, успокаивающе поглаживая девушку по спине.

— Ненавижу его, — сквозь рвотные позывы говорила она. — чтоб он сдох, скотина.

Не найдя ни одного чистого полотенца, я достала из рюкзака пачку салфеток с клубничным ароматом и положила на бачок унитаза.

— Приходи в себя.

Я вышла из туалета, и прошла в узкую прихожую, где оставила продукты. Принесла пакеты в кухню. Достала лимон и выжала сок в воду, которую тоже предусмотрительно купила в магазине.

В интернете написано, что лимонная кислота помогает при токсикозе.

За дверями кухни слышалось громкое пьяное пение, поэтому старалась все делать тихо.