Выйти замуж за бандита. Выжить любой ценой - Маргарита Климова
— Единственная точка высадки за пятнадцать километров, — озвучивает Шахим отработанный план. Я не лезу. Там лучше ориентируется араб и его люди. — Далее марш-бросок до цели. Идём ночью. На всё про всё у нас двадцать минут. Не больше, не меньше. Не успеешь найти Веронику, другого шанса не будет.
— Я понял. Успею, — смотрю из-под лба, сжимая в напряжении кулаки. Возможно, это билет в один конец, и скорее всего для большинства.
— Много народу не берём, а гранат надо набрать побольше. Я останусь в самолёте, стар уже бегать на такое расстояние, — кряхтит Шахим, вползая задом поглубже в кресло. — И ещё. Тебе придётся заплатить моим бойцам в пять раз больше, чем обычно.
— Согласен, — ставлю бутылку в центр карты, говоря себе стоп.
Последние часы перед вылетом провожу в тренажёрном зале. Бью по мешку, набитому песком, и ещё раз прогоняю в голове снимки местности со спутника. План прост. Проникнуть в темноте, взорвать стратегические точки, найти жену, вырезать как можно больше народу и покинуть территорию через двадцать минут. «Как два пальца об асфальт» — подбадриваю себя.
Девять часов в самолёте все предпочитают спать. Понимают всю сложность операции и набираются сил. Я закрываю глаза и явственно слышу крик Вероники: «Мир! Если ты меня слышишь, убей их всех! Пусть они сдохнут, как шакалы!»
— Убью. Сдохнут. Только дождись, — шепчу, с нежностью гладя нашу общую фотографию.
Марш-бросок в полной выправке занимает два с половиной часа, и ещё сорок минут на отдых и просмотр периметра. Дворец Аль-Саффара погрузился в сон, и их беспечность поражает. Вышки пустые, на воротах никто не стоит. На просвет пара человек в будке, но по застывшим позам тоже спят.
— Совсем зажрались королевские задницы, — разрезает тишину Гарыч, возмущаясь их безответственности. — Ничего уроды не боятся.
Ещё раз проговариваем действие каждого бойца, место и время взрывов вплоть до секунды. Сверяем часы, выставляем счётчик и выжимаем кнопку «пуск». Последние минуты тишины, пока продвигаемся в сторону ворот. В эти минуты каждый молится своим богам и просит, если не выжить, то погибнуть с честью, как настоящий воин. Я молюсь всем богам сразу, прося только одно — вытащить жену и вернуть её домой. Боги услышат мою мольбу, я в это верю. По-другому не может быть. Наш с Вероникой жизненный танец только в самом начале.
Глава 35
Он
Жизнь выходит из-под контроля, руша выстроенные годами планы. Хитрый араб умудрился вычислить Илхома и напал на его след. Не думал, что так быстро найдут его, и что так скоро придётся делать выбор. Быстрые сборы, взлёт, а у меня одна цель — добраться до объекта первым.
Бывший дружок окопался хорошо, засев в крепости и окружив себя армией головорезов. Илхом всегда собирал мусор, которому нечего терять. Каждый из его бойцов смело пойдёт на пули вместо того, чтобы прятаться или бежать. А если учесть прилежный приём допинга в виде наркоты, то в бою они становятся выносливыми берсерками, рвущими врагов с особым усердием.
Взрыв, прорезающий тишину ночи, служит сигналом к началу, и я устремляюсь в черноту дома, пробивая путь автоматными очередями. Илхом всегда предпочитал спальни с окнами на восток, поэтому я сразу направляюсь в крыло, встречающее своими стенами восход солнца. Долго искать не приходится. Третья дверь, за ней друг, спешно одевающийся после сна.
— Я ждал тебя, брат, — тяжело вздыхает Илхом, отбрасывая на кровать куртку и поворачиваясь ко мне. — Расскажи, что ты чувствуешь после того, как предал друга, давшего тебе доверие и работу, после того как украл у него семью и обрёк её на страдание и смерть, после того как подвёл меня и моих детей под нож? Стоит твоя больная ненависть гибели стольких судеб?
— Хорошо себя чувствую, — с издёвкой смотрю на него. — Намного лучше, чем ты.
— Недолго, брат. Недолго, — качает головой и закрывает глаза, произнося губами молитву.
— Ну ты прости, что так получилось.
Навожу на него дуло пистолета и, не сомневаясь ни секунды, нажимаю на курок. Илхом валится на спину, стонет, но продолжает дышать. Подхожу ближе, собираюсь пустить контрольный в голову, но в нескольких метрах за дверью раздаётся грохот, ломаемого в щепы дерева. Осматриваю интерьер в поиске укрытия, и ничего не нахожу лучше, чем нырнуть в гардероб. Среди полок и пыли замираю, кажется, перестаю дышать, и впиваюсь в щель между досками, наблюдая, как Дамир падает на колени.
— Где моя жена?! Куда ты её дел?! — паника бьёт его крупной дрожью, пока он судорожно пытается задержать Илхома на этом свете.
— Семья… Клянись… — булькает кровавой пеной бывший друг, цепляясь в рукава Захратова.
— Твои жёны и дети останутся в живых. Клянусь. Говори! — перетекаю весь в один огромный слуховой аппарат, слушая, что он выдавливает из себя Миру.
— Аль-Саффар… Рабыня… Саудов… — последние слова Илхома, и тихий выдох, отправляющий его к праотцам.
А дружок оказался хитрой и умной тварью. Отправить Веронику рабыней в Аравию вместо того, чтобы заработать на продаже шлюхи в бордель. Отсрочил время и дал шанс. Выторговал жизнь своим ублюдкам. Интересно, как быстро заморский принц разглядел милое личико белой рабыни и сделал её своей наложницей?
Решаю под шумок бойни завалить Захратова и убить сразу двух зайцев — избавится от ненавистного Мира и оставить в рабском плену высокородную задницу Вероники, целюсь в него, но глухой щелчок, сглаженный очередным взрывом, указывает на пустой магазин. Видно, судьба снова оберегает урода, или сам дьявол прикрывает его. Сука! Когда же ты сдохнешь?! Сколько твоё существование будет ещё прожигать мне нутро?!
Приходится распрощаться с идеей завалить Захратова здесь, отсидеться, пока он не свалит, и присоединиться к бойцам, начавшим прочищать верхние этажи. Теперь развитие событий пойдёт по двум путям. У Веронике и детей появится шанс выжить, если Мир откажется соваться к принцу, а если рискнёт — до его пассии придётся добраться раньше, как до Илхома. Никто не смеет угрожать моей жизни и спокойному существованию.
Сворачиваем операцию, грузимся
