Нам больше нельзя - Светлана Кондр
Я только стала приходить в себя после расставания с Лёшей, а теперь в моём животе его ребёнок. Но разве этот факт может что-то изменить?
Лёше я не нужна. Ребёнок, соответственно, тоже. А матерью одиночкой я не желаю становиться, тем более от мужчины, который меня так легко бросил, отказался, поставив свою гордость выше наших отношений. Тоже мне принц на белом коне, не подала ему руку, сразу слился.
Если бы со мной был тот Лёша, в искренность которого я верила, меня бы не посещали ужасные мысли. Я, конечно, была бы очень напугана, но он смог бы меня успокоить и сказать, что мы совсем справимся вместе, всё преодолеем, ведь любим друг друга и сможем воспитать нашего малыша. Маленькую копию нас.
Я заплакала, видя эту прекрасную картину, но это было только воображение. Реальность совсем другая.
Лёша оказался не тем, за кого себя выдавал. Ему ничего такого не нужно. А нужно ли мне это? Я ещё совсем молода. Студентка. Впереди у меня много перспектив и мне чтобы добраться до высот отца, нужно упорно трудиться. А тут ребёнок. Я до сих пор не представляю себя в роли матери. Моя мама оставила карьеру и все силы потратила на воспитание детей и у неё был самый лучший помощник – отец. Имея такого отца, я даже не знаю, как воспитывать ребёнка одной. Семья должна быть полноценной.
Мне, конечно, следует рассказать Лёше о том, что он станет папой, но что прилетит мне в ответ: это не мой; иди к тому, с кем спала; натрахалась, нагуляла и на меня решила повесить его; решила ребёнком меня удержать…
Я пустилась в рыдания, не зная, как мне поступить. Ведь именно по причине недоверия он оставил меня, а я приду к нему и скажу о том, что на сносях. Нет уж. У него был шанс помириться со мной, когда я отправила ему сообщение, но он сам этого не пожелал. А ведь если бы его ответ был другим, мы могли бы сейчас быть вместе…
Мне очень захотелось пить, и я, дойдя до кухни, налила себе стакан молока. В идеале я бы хотела тёплого, но сил греть его не было. В желудке всё вроде успокоилось, и я пошла в спальню. Отодвинув одеяло, я легла на прохладные простыни и свернулась калачиком.
Именно в этот момент я хотела чувствовать заботу любимого человека, мне так не хватало объятий и нежности. Слов о любви и лёгких поглаживаний. Но я лежала одна и чувствовала себя безумно одиноко. Одна со своими проблемами в пустой квартире. Здравствуй новая жизнь, здравствуй обновлённая я.
В дверь постучали, но я решила проигнорировать гостя и продолжила лежать и плакать. Стук стал настойчивее, хорошо, что ещё звонок не работал, так как вместо него было решено на днях установить видеодомофон. Стук прекратился, зато зазвонил рядом лежащий телефон, я приняла вызов и поднесла трубку к уху.
– Алён, ты не дома? Я привёз принтер и мне тяжело.
Точно, я просила отца, чтобы водитель доставил мне принтер для работы, но почему-то это сделал Фабио.
– Сейчас открою.
Мне пришлось подняться, выйти из комнаты и пойти к входной двери, что далось мне нелегко.
В руках Фабио были бумажные пакеты и принтер. Несмотря на тяжесть, он улыбался своей обворожительной улыбкой, которая всегда появлялась на его лице при встрече со мной, вне зависимости от того, как я с ним поступала.
– Привет! Куда его поставить?
– В мой кабинет, – я указала на дверь в комнату.
Он скинул с себя обувь и пошёл отягощённый своей ношей, всегда готовый помочь, а я за ним.
– Я заезжал к твоей маме, чтобы передать документы из фонда, мать попросила, и Кирилл сказал, что тебе нужен принтер. Вот я и вызвался, а заодно привёз тебе круассаны с ягодами и шоколадом, из твоего любимого кафе.
Фабио протянул мне бумажный пакет, приоткрывая его, чтобы я взглянула. Резкий запах ударил в нос и мой рот наполнился слюной. Зажав его, я ринулась в туалет, и всё молоко, что я выпила, вышло наружу.
– Тебе плохо? – Фабио сел рядом. – Поехали, я отвезу тебя к врачу, – он погладил меня по голове и мне сейчас как раз так не хватало такой поддержки.
– Мне плохо, – я положила голову на ободок унитаза и закрыла глаза.
– Иди ко мне, – Фабио поднял меня на руки и понёс в спальню, укладывая на кровать. – Я сейчас.
Он ушёл и вернулся с ведром в одной руке и с полоской теста в другой.
– Две полоски – это положительный результат? – напряжённо спросил он.
– Да, Фаб. Я беременна от Лёши.
Он сел рядом и стал растирать свое лицо двумя ладонями.
– Вы помирились?
– Нет.
– Ты собираешься ему рассказать? – спросил он.
– Не знаю, – я уткнулась лицом в одеяло, потому что солнечный свет стал меня раздражать.
– Что ты будешь делать?
– Аборт.
– Не глупи.
– Фабио, я не хочу быть матерью-одиночкой и, чтобы ребёнок не знал своего отца.
– Я готов быть рядом с тобой всегда.
– Фабио, ты так ничего и не понял, мы с тобой можем быть только друзьями, я не чувствую к тебе той любви, что к нему.
– Ты ещё любишь Алексея?
– Конечно люблю, и это чувство никак не хочет оставлять меня, – простонала я, понимая, как жалко сейчас выгляжу в его глазах.
– Тогда ты должна ему сказать.
– И привязать к себе ребёнком?
– Алён, не в моих интересах рекламировать твоего Лёшу, но сейчас тот случай, когда ты можешь допустить большую ошибку. Возможно, он просто долго отходит от вашей ссоры и уже сам много раз пожалел о том, что вы расстались, а позвонить не решается.
– Мы не можем этого знать.
– Он отец ребёнка и ты не имеешь права скрывать от него эту информацию, – жёстко проговорил он, открывая моё лицо. – Позвони ему.
– У меня нет
