Право любить тебя - Екатерина Аверина
Одним резким движением руки захлопываю крышку ящика, переворачиваю стол и падаю на землю. Над башкой проходится очередь выстрелов. Следующая летит в импровизированный щит. Перекатываюсь, уходя от пули, и попадаю в артерию на бедре одному из боевиков. Со стоном падает, стремительно заливает кровью пол.
Вот теперь нормально. Два на два. Должны вывезти.
Стрельба в замкнутом пространстве — затея хреновая, особенно когда она идет с двух сторон. Не только мы это понимаем. Борьба быстро переходит в рукопашную с использованием колюще-режущих.
Адреналин шкалит. Картинка перед глазами превращается в схему.
Шаг в сторону, уйти от удара ножом под ребра, ударить под колено и резануть сухожилие, чтобы стоять не мог. Не попадаю. Он уходит в сторону.
Перевернуться. Поменяться местами и снова танцы.
В руке моего противника уже два ножа. Амбидекстр хренов! Кошусь на Гришу. Там тоже бой идет вовсю. Он контролирует ситуацию. Я едва ли не пропускаю удар острым лезвием по руке.
Ящик все еще лежит на полу. Его откинуло к стене. В проходе походу уже труп. Ему мой ящик точно не нужен.
Выбиваю один из ножей ударом ноги. Отшвыриваю ботинком в сторону. Мне он не нужен, я в две руки не умею. У меня правая — рабочая. Ей цепляю своего противника в районе живота. Режу, но не сильно. По камуфляжной куртке начинает расползаться темное мокрое пятно. Самоуверенные дебилы без брони.
Ну и мы тоже хороши.
Ладно, прорвемся! Главное, чтобы полкан не узнал о таком косяке, а то меня долго еще стебать будут.
Я пока целый. Кружим дальше.
Слышу стон. Отвлекаюсь. Гришке достается по ноге, но тоже не критично. Он злится, хапает еще адреналина и умудряется извернуться, схватить стул и шарахнуть им своего персонажа по голове. Стул разлетается. Мужик теряется. Гриша пользуется моментом и насаживает его на нож.
Ко мне не лезет. У меня тут интересно. Весовая категория разная. Двигаемся с разной скоростью, но умудряемся создать общий смертельный танец.
Мой противник перекидывает нож в левую руку, задевает меня. Один — один. Оттесняю его к стене, надо прижать и разнести башку.
Удар кулаком под дых. Дыхание сбивается. Он хватает ртом воздух. Ногой бью в живот, толкая его на стену. Ищет рукой ствол. Достаем одновременно. Я быстрее на долю секунды. Правда не в голову. Разряжаю обойму ему в грудь почти впритык. Без шансов. Его пальцы дергаются. Пуля из ствола уходит мимо меня. Он мешком оседает на пол.
Забрать с собой не вышло. Сейчас отдышусь и фотографии сделаю.
— Как нога? — спрашиваю у Гриши.
— Нормально, — морщится и хромает ко мне.
— Сейчас заштопаемся где-нибудь. Пять минут. Я сниму.
Сдергиваю платки с лиц боевиков, достаю мобильник, снимаю видео, потом делаю несколько фотографий общего плана и вблизи каждого, чтобы видно было рожи и татуировки. Отправляю все материалы себе на электронную почту и копию высылаю Еремееву, пусть начинают разбирать.
Подбираю с пола покорёженный ящик. В него отскочила пуля, он не открылся, но сильно помялся. Главное, я из него успел вытащить и положить в карман. Там остались только бумаги. В таком виде домой повезу. Мои ребята разберутся.
Бросаем машину. За руль пока никто из нас сесть не может. На такси едем в ближайшую больницу. Нас встречают, зашивают под обезболивающим. Предлагают вызвать полицию. Приходится светить корочкой. Вопросы сразу снимаются. Так же, как и предложение о госпитализации.
Едем в отель успокаиваться, восстанавливать силы и думать, кто слил инфу Алихану о том, что я здесь и нашел ящик?
Местные менты, больше некому.
Как узнали?
Вчера ведь мы ничего не нашли, а сегодня приехали в офис Садыкова вдвоем.
— Гриш, там вчера камеру или микрофон оставили наши доблестные коллеги. Надо бы найти перед отъездом.
— Думаете, пальцы оставили, Виктор Сергеевич?
— Следы всегда остаются, Гриш. Наши найдут. Вышлют сюда кого-надо и всех накажут. Майора Соболева СБ уже ебет во все щели. Хорошо хоть тоже на меня не повесили. А то дело-то одно, они могли, — устало смеюсь. — Отдыхаем сейчас. Вечером сходим, заберем «следилки» и домой. Нам здесь больше делать нечего.
— Как скажете, — мой верный водитель закрывает глаза и через пару минут уже спит прямо на маленьком неудобном диване у стены.
Я ложусь на кровать с ноутом. Вставляю в разъем флешку, которая была в ящике. Там несколько видео. Открываю первое сверху, и наступает тот момент, когда ты не сильно-то и радуешься, что был прав.
Глава 26
Виктор
«… Красивая еще даже не женщина, девушка возраста моей Элины, если не младше года на два, сидит на старом деревянном стуле с поломанными рейками на спинке в комнате, похожей на бетонную коробку с зарешеченными окнами.
Шелк очень длинных смоляных волос касается грязного пола. Яркие карие глаза с пушистыми черными ресницами распахнуты от неподдельного, животного ужаса.
На губах и подбородке засохшая кровь.
Когда-то красивый, скромный, как и положено правильно воспитанной кавказской девочке, аккуратный маникюр содран, ногти неровно обломаны. Под ними грязь, будто она рыла пальцами землю или скреблась по бетонной стене.
Длинная черная
